Корш, Евгений Валентинович

Евгений Валентинович Корш (1852, Москва — 1913, Санкт-Петербург) — юрист, присяжный поверенный, публицист. В 1877-1878 годах — издатель газеты «Северный вестник» (Санкт-Петербург). Участник «Сибирской газеты» и «Сибирского вестника». Сын известного журналиста Валентина Корша.

Биография

Родился в Москве, поступил в Третью Московскую гимназию, когда директором там был В. П. Грифцов. После переезда в Санкт-Петербург учился и в 1868 году окончил Ларинскую гимназию, а в 1872 году — юридический факультет Петербургского университета). Еще студентом сотрудничал с рядом изданий.

После окончания университета работал присяжным поверенным в Петербурге. Вел гражданские и уголовные дела. Выступал защитником на громких политических процессах, в том числе на так называемых «процессе 50-ти» (1877) и «процессе 193-х» (1877—1878).

В 1877—1878 годах — издатель либерально-демократической газеты «Северный Вестник», закрытой по высочайшему повелению.

Весною 1878 года способствовал укрывательству и эмиграции террористки Веры Засулич. Она в январе этого же года пыталась совершить убийство петербургского градоначальника Фёдора Трепова, была оправдана судом присяжных, но сразу же после суда должна была подвергнуться новому аресту.

В 1879 году на квартире Евгения Корша проходили собрания центра общества «Земля и воля». На имя Корша землевольцы открыли текущий счёт в банке для революционных расходов. В феврале-апреле 1879 года у Евгения Корша, под видом его помощника, жил один из лидеров «Земли и воли» и «Народной воли» Николай Морозов.

В августе 1880 года Евгений Корш был осуждён Петербургским окружным судом по уголовному обвинению за растрату денег, доверенных ему как адвокату клиентами. Был сослан в Западную Сибирь, жил в Томске. Здесь сблизился с другими ссыльными, в том числе Александром Кропоткиным (братом Петра Кропоткина, теоретика русского анархизма).

В ссылке сотрудничал с «Сибирской газетой». Позже организовал газету «Сибирский Вестник». По заданию томских властей составил и издал «Памятную книжку Томской губернии за 1883 год».

В мае 1888 года Евгений Корш получил помилование и разрешение работать на государственных должностях. С сентября по декабрь был секретарем правления Томского университета.

В 1889 году занял должность правителя дел на Уральской железной дороге. В дальнейшем около двадцати лет работал юрисконсультом на различных магистралях. В 1910 году вышла книга воспоминаний Евгения Корша «Двадцать лет на железных дорогах».

Умер в Санкт-Петербурге, в 1913 году.

Сочинения

• «Двадцать лет на железных дорогах: 1889—1908. Воспоминания о железнодорожной службе» — СПб: Типография А. С. Суворина, 1910.

Интересные факты

• Во время работы в Петербурге был поверенным Николая Достоевского — брата писателя Фёдора Достоевского.

Отрывок, характеризующий Корш, Евгений Валентинович

– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.