Косик, Карел

Карел Косик
Karel Kosík
Дата рождения:	26 июня 1926(1926-06-26)
Место рождения:	Прага
Дата смерти:	21 февраля 2003(2003-02-21) (76 лет)
Место смерти:	Прага
Школа/традиция:	Неомарксизм

Ка́рел Ко́сик (чеш. Karel Kosík, 26 июня 1926 — 21 февраля 2003) — чешский философ-неомарксист и гуманист, социолог и историк. Поддержал «Пражскую весну» и был левым диссидентом. Сотрудничал с югославской марксистской школой праксиса, вместе с Иваном Свитаком являлся представителем гуманистического марксизма.

Жизнь

Карел Косик родился 26 июня 1926 г. в Праге, Чехословакия. Там же, в 1945 г., окончил гимназию и поступил в Карлов университет на философский факультет. В 1947—1949 гг. учился на философских факультетах Московского и Ленинградского университетов.

Во время войны

С 1 сентября 1943 г. до ареста агентами гестапо 17 ноября 1944 г. — участник подпольной коммунистической группы «Авангард» (чеш. Předvoj) и главный редактор нелегального журнала «Бой молодежи» (чеш. Boj mladých). После ареста, продолжительных допросов и пыток, с 30 января до 5 мая 1945 г. находится в концлагере Терезин.

Научная карьера

С 1953 г. стал членом философского отделения АН ЧССР. С 1968 по 1970 г. — профессор философии в Карловом университете.

В 1968—1969 гг. — член ЦК КПЧ, из которой он был исключен в 1970 году как одного из идеологов «социализма с человеческим лицом». Тогда же вынужден уволиться из университета; его не принимали даже на работу кондуктора трамвая. До 1986 г. его статьи и книги не публиковались.

В 1990 г. был восстановлен в университете, а в 1992 г. — в АН Чешской республики.

Семья

Был женат на знаменитом философе и теоретике литературы Ружене Гребеничковой, имел двух сыновей (Антонин и Стефан) и дочь (Ирена).

Жизненная позиция

Карел Косик считал, что философия — есть необходимая человеческая деятельность, так как «мысль не может отдыхать». В середине 1970-х он пишет письмо Жан-Полю Сартру по поводу начавшейся нормализации в Чехословакии. В 1992 г. пишет эссе, в котором выступает против разделения страны. В 2000 г. выступает за прекращение войны в Югославии.

В своей известной философской работе «Диалектика конкретного» (чеш. Dialektika konkrétního), написанной в 1963 г., Карел Косик предложил оригинальный синтез хайдеггеровской феноменологии и идей раннего Маркса. В своих более поздних работах он остро критиковал современное капиталистическое общество.

Работы

• [web.archive.org/web/20050519052156/www.cts.cuni.cz/reports/2003/CTS-03-12.pdf Диалектика конкретной тотальности] (недоступная ссылка с 20-05-2013 (3993 дня) — история, копия) Первая глава книги «Диалектика конкретного».

Ссылки

• [www.phil.muni.cz/fil/scf/kosik.html Словарь чешских философов] (недоступная ссылка с 20-05-2013 (3993 дня) — история, копия)  (чешск.)
• [volny.cz/enelen/kkosik/index.html Биография Косика и библиографическая информация]  (чешск.)
• [www.brikcius.com/Projects.uk.KarelKosik.html Биография Косика]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Косик, Карел

Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.