Космические ковбои

Космические ковбои
Space Cowboys
Жанр	приключения фантастика
Режиссёр	Клинт Иствуд
Продюсер	Джек Н. Грин
Автор сценария	Кен Кауфман
В главных ролях	Клинт Иствуд Томми Ли Джонс Дональд Сазерленд Джеймс Гарнер
Оператор	Кертис Дж. Питерсен
Композитор	Клинт Иствуд
Кинокомпания	Malpaso Productions, Village Roadshow Pictures (производство) Warner Bros. (дистрибьютор)
Длительность	130 мин.
Бюджет	$65 млн
Сборы	$129 млн
Страна	Австралия Австралия США США
Год	2000
IMDb	ID 0186566
Выход фильма «Космические ковбои» (оригинальное название — Space Cowboys)

К:Фильмы 2000 года

«Космические ковбои» — приключенческий кинофильм режиссёра Клинта Иствуда. Номинация на премию «Оскар».

Сюжет

Сорок лет никто не вспоминал о четвертке отважных пилотов, но вот планете грозит катастрофа невиданных масштабов: получено сообщение, что старый советский спутник связи может рухнуть на землю, а технология его настолько устарела, что разобраться здесь могут только четверо старых астронавтов.

Когда к Фрэнку Корвину приходят инженеры НАСА с просьбой помочь им разобраться в навигационной системе спутника, которая почему-то как две капли воды похожа на систему разработанную Корвином для орбитальной станции «Скайлэб», он выставляет начальнику проекта Бобу Герсону (которого он ненавидит уже долгие годы) ультиматум: или Герсон посылает Фрэнка и остальных трёх престарелых членов команды «Дедал» в космос, или он может забыть о помощи Корвина. Скрепя сердце, Герсон соглашается при условии что все четыре старика должны пройти ту же самую медкомиссию что и молодые астронавты. Во время медосмотра, у Хоука обнаруживается рак поджелудочной железы, но, под давлением вице-президента США, Герсон соглашается послать всех четырёх стариков вместе с двумя молодыми астронавтами.

Совершается запуск Спейс шаттла «Дэдалус», и Фрэнк выводит его на орбиту к спутнику «ИКОН». Фрэнк обследует спутник и обнаруживает, что он — вовсе не спутник связи, а пусковая платформа для ракет с ядерными боеголовками. Генерал Востов, представитель России в проекте, сознаётся, что «ИКОН» является секретным советским проектом по созданию системы возмездия на случай ядерной войны. Если спутник сойдёт с орбиты, то он расценит это как знак того, что СССР уничтожен и запустит ракеты по крупным населённым пунктам США. Герсон всё это знал с самого начала, но, так как планы навигационной системы были украдены сотрудниками КГБ у него, то Востову удавалось его шантажировать. Танк производит стыковку шаттла к спутнику, который уже начинает активизацию систем запуска ракет. Фрэнк отказывается исполнять приказ, но молодой астронавт Глэнс решает сделать это сам. Его попытка вернуть спутник на прежнюю орбиту приводит к цепной реакции: «крыло» спутника сталкивается с шаттлом и вызывает отказ многих систем, включая бортовой компьютер и двигатели, а также бросает спутник на ещё более деградирующую орбиту. Сам Глэнс получает удар по голове и проводит остаток миссии в бессознательном состоянии.

Фрэнк и Хоук выходят в космос и тормозят падение спутника с помощью вспомогательной ракеты. Понимая, что единственный способ обезвредить спутник — одному из них сесть «верхом» на него и вручную запустить двигатели ядерных ракет по направлению к Луне, Хоук решает пожертвовать собой (зная что ему осталось всё равно пару месяцев жизни из-за рака), надеясь перед смертью побывать на Луне. Задумка удаётся, и Хоук улетает на спутнике на Луну, а остальным астронавтам приходится решать как посадить повреждённый шаттл на Землю. Без тормозных двигателей, Фрэнк пытается повторить манёвр Хоука, который тот смог сделать в симуляторе, и посадить шаттл без помощи компьютера. Ему это удаётся, и астронавтов встречают как героев.

В конце фильма, Фрэнк и его жена Барбара смотрят на Луну и пытаются угадать долетел ли Хоук. Затем, под звуки композиции Фрэнка Синатры «Fly Me to the Moon», камера приближается к поверхности Луны, показывая, что Хоук действительно совершил там посадку и умер глядя на Землю.

В ролях

Актёр	Роль
Клинт Иствуд	Фрэнк Корвин полковник Фрэнк Корвин
Томми Ли Джонс	Уильям «Хоук» Хоукинс полковник Уильям «Хоук» Хоукинс
Дональд Сазерленд	Джерри О’Нил капитан Джерри О’Нил
Джеймс Гарнер	«Танк» Салливан капитан «Танк» Салливан
Марша Гей Харден	Сара Холланд Сара Холланд
Барбара Бэбкок	Барбара Корвин Барбара Корвин
Раде Шербеджия	генерал Востов генерал Востов
Александр Кузнецов	русский инженер русский инженер
Уильям Дивэйн	Юджин Дэвис руководитель полётов Юджин Дэвис
Кортни Би Вэнс	Роджер Хайнс Роджер Хайнс
Джеймс Кромвелл	Боб Герсон Боб Герсон
Блэр Браун	Энн Карутерс доктор Энн Карутерс
Лорен Дин	Итэн Глэнс Итэн Глэнс

Награды и номинации

• Фильм был номинирован на «Оскар» в категории «Лучший звуковой монтаж».
• также на премию «Сатурн» в категориях «Лучший фантастический фильм», «Лучший режиссёр» и «Лучший актёр» Клинт Иствуд.

Ссылки

• [www.rogerebert.com/reviews/space-cowboys-2000 Обзор и критика фильма] Роджер Эберт
• [www.nytimes.com/library/film/080400space-film-review.html Обзор и критика фильма] New York Times

Отрывок, характеризующий Космические ковбои

Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.