Космический дозор. Эпизод 1
Поделись знанием:
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
| Космический дозор. Эпизод 1 | |
| (T)Raumschiff Surprise – Periode 1 | |
 | |
| Продюсер | |
|---|---|
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Михаэль Хербиг |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
87 мин. |
| Бюджет |
9 млн. € |
«Космический Дозор. Эпизод 1» (нем. «(T)Raumschiff Surprise – Periode 1», англ. «Dreamship Surprise. Period 1») — комедийно-фантастический фильм-пародия на популярные фантастические эпопеи.
- Премьера фильма состоялась 22 июля 2004 года.
- В кассовые сборы в национальном прокате: 77 миллионов[1].
В России премьера фильма состоялась 3 ноября 2005 года.
Русский вариант фильма выпущен на DVD компанией Екатеринбург Арт.
Содержание
Сюжет
Действие фильма разворачивается в 2304 году. Через 300 лет после того, как земляне колонизировали Марс и благополучно забыли о колонистах, потомки колонистов под командованием Верховного Регулятора вторгаются на Землю с целью поработить её.
Единственный шанс спасти Землю — вернуться в прошлое, предотвратив встречу человечества с представителями инопланетян, с помощью технологий которых был колонизирован Марс. Машина времени ещё не была испытана, и эта миссия поручается членам экипажа звездолёта «Сюрприз» (англ. Surprise): капитану Корку, инженеру Шпротти и первому офицеру Чмоку (оторванных этим от подготовки к конкурсу красоты).
Однако, по стечению обстоятельств, в прошлое вместе с Корком и Чмоком отправляется не Шпротти, а королева Земли Метакса и космический таксист Рок Изз-Ада (которого Чмоки называет Рокки).
Из-за поломки машины времени, прежде чем достичь цели своего путешествия, герои вынуждены побывать в средних веках и на Диком Западе. А ученик и сын Верховного Регулятора Глюк преследует их по пятам.
В ролях
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Михаэль Хербиг | вулканит Чмок (нем. Brigitte Spuck; Spucky) |
| Рик Каваниан | Шпротти, Глюк, Шнапс (нем. Schrotty, Jens Maul, Pulle) |
| Кристиан Трамиц | Капитан Корк (нем. Kapt’n Kork) |
| Аня Клинг | Королева Метакса (нем. Konigin Metapher) |
| Тиль Швайгер | Рок Изз-Ада (нем. Rock Fertig-Aus) |
| Скай Дюмонт | Уильям Последний (нем. William der Letzte) |
| Ханс-Михаэль Реберг | Регулятор Рогул (нем. Regulator Rogul) |
| Ханс Петер Халлвакс | Консул Канон (нем. Konsul Kanon) |
| Райнер Шоне | Сенатор Бин (нем. Senator Bean) |
| Тим Вильде | Джон (нем. John) |
Пародии
Юмор в фильме строится на игре слов и завуалированных шутках «ниже пояса», но в основном — на многочисленных пародиях популярных фантастических фильмов и сериалов. Среди них:
- Звёздные войны
- Звёздный путь
- Пятый элемент
- Назад в будущее
- Люди в чёрном
- Терминатор-2
- Матрица
- Особое мнение
- Достучаться до небес
и др.
Интересные факты
- Фильм имеет рекордную окупаемость: при бюджете 9 миллионов евро (бо́льшая часть которого ушла на создание спецэффектов, а не на гонорары звёздам) он собрал 77 миллионов только в Германии.
- Оригинальное немецкое название (T)Raumschiff Surprise представляет собой игру слов «Raumschiff» («космический корабль») и «Traumschiff» («корабль-мечта», по названию одноимённого немецкого телесериала), самый близкий перевод на русский — «Космический корабль-мечта „Сюрприз“».
- Рик Каваниан играл несколько ролей, в том числе: помощника капитана «Schrotty» (игра слов из «Скотти» и немецкого «Schrott» — металлолом), в русском переводе — Шпротти; бортмеханика Pulle (Pulle — бутылка, также отсылка к «Pille» («таблетка»), немецкой кличке доктора МакКоя из «Звёздного пути»), в русском переводе — Шнапс; а также главного злодея Jens Maul (пародия на Дарта Вейдера и Дарта Мола (Darth Maul) из «Звёздных войн» — кроме того, «Maul» по-немецки означает «пасть» или «морда»), в русском переводе — Глюк. Для роли бортмеханика ему пришлось носить специальный увеличивающий вес костюм, а для роли Глюка — побриться под ноль.
- Дата падения НЛО на Землю — 22 июля 2004 года — дата выхода фильма на широкий экран в Германии.
- После успеха фильма «Мокасины Маниту» (нем. Der Schuh des Manitu) Михаэль Хербиг, ведущий популярного телевизионного комик-шоу «Задирапарад», спросил зрителей своего шоу, на какую тему они хотели бы видеть его следующий фильм. На выбор было дано несколько вариантов: продолжение фильма «Мокасины Маниту», пародию на фильм «Сисси», пародию на космическую тему и т. д. В результате большинство проголосовало за космическую тему (тема «Сисси» была реализована Хербигом тремя года позже, в 2007 году, в виде мультфильма-пародии «Переполох в Гималаях» (нем. Lissi und der wilde Kaiser)).
- В фильме несколько раз появляются персонажи фильма «Мокасины Маниту», а также имеется множество отсылок к его сюжету: когда герои перемещаются на Дикий Запад, они встречают Санта-Марию (главного злодея из Мокасин), который говорит, что ему необходимо продать паб вождю апачей (именно с этого и начинался фильм). Также Глюк произносит фразу Димитрия (друга Виннитуча) «Ой! Эллада!», только наоборот «Ой! Не Эллада!». Причём Дмитрия и Глюка играет один и тот же актёр — Рик Каванинан.
- Королева Метакса, прибыв в Средние века, одевается как принцесса Фиона из «Шрека».
- В эпизоде допроса Рока в Средних веках Вильгельм, на скорую руку посвящая Рока в рыцари, сказал: «Нарекаю тебя рыцарем… Мастдаем» (англ. Must die — должен умереть). В немецкой версии посвящение звучит: „Hiermit schlag´ ich dich zum Ritter… von Hinten“ (нем. von hinten — сзади). Вильгельм в этом эпизоде стоит позади Рока, так что для говорящего ритуальная формулировка оказывается точным описанием собственно действия.
- На протяжении всего фильма делаются намёки, что экипаж корабля составляют геи. Единственные исключения: сексуально озабоченная Жаба-Жаба (пародия на Ухуру из «Звёздного пути») и старушка пенсионного возраста (в сцене перед появлением такси).
Источники
- ↑ [www.kinokadr.ru/films/d/dreamshipsurpriseperiod1/ kinokadr.ru]
Напишите отзыв о статье "Космический дозор. Эпизод 1"
Ссылки
- [www.film.ru/afisha/movie.asp?code=TRAUMSCH Информация на film.ru]
- (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Космический дозор. Эпизод 1
– Поцелуйте куклу, – сказала она.Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
