Космос-148
Космос-148 | |
«ДС-П1-И № 2» | |
Заказчик | |
---|---|
Производитель | |
Оператор | |
Задачи |
юстировка и периодический контроль функционирования наземных станций определения координат и передачи команд специальных систем |
Спутник | |
Запуск | |
Ракета-носитель | |
Стартовая площадка |
Плесецк 133/1 |
Сход с орбиты | |
NSSDC ID |
[nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1967-023A 1967-023A] |
SCN |
[www.n2yo.com/satellite/?s=02712 02712] |
Технические характеристики | |
Платформа |
«ДС-П1-И» |
Масса |
195 кг[1] |
Срок активного существования |
60 |
Элементы орбиты | |
Тип орбиты | |
Эксцентриситет |
0.00997 |
Наклонение |
71° |
Период обращения |
91,3 минут |
Апоцентр |
404 км |
Перицентр |
270 км |
Целевая аппаратура | |
«БИ» |
бортовая аппаратура с антенно-фидерным устройством[2] |
«БМА» |
многоканальный амплитудный анализатор[1] |
«БСД» |
блок сцинтилляторных датчиков[1] |
«АФ-3» |
астрофотометр[1] |
«Маяк-02» |
двухчастотный радиопередатчик[1] |
[nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1967-023A Сайт проекта] |
Ко́смос-148 («ДС-П1-И № 2») — советский научно-исследовательский спутник серии космических аппаратов «Космос» типа «ДС-П1-И», запущенный для проведения юстировки, снятия точностных характеристик и периодический контроль функционирования наземных радиолокационных станций определения координат и передачи команд специальных систем Министерства обороны СССР[2].
Содержание
История создания
В декабре 1959 года создается Межведомственный научно-технический совет по космическим исследованиям при Академии Наук СССР во главе с академиком М. В. Келдышем, на который возлагается разработка тематических планов по созданию космических аппаратов, выдача основных тематических заданий, научно-техническая координация работ по исследованию и освоению верхних слоев атмосферы и космического пространства, подготовка вопросов организации международного сотрудничества в космических исследованиях[3].
Членом Президиума Межведомственного научно-технического совета по космическим исследованиям утверждается М. К. Янгель. В области прикладных задач проведения подобных работ было поручено НИИ-4 Министерства обороны СССР[3].
В 1962 году в программу второй очереди пусков ракеты-носителя «63С1» были включены космические аппараты «ДС-А1», «ДС-П1», «ДС-МТ» и «ДС-МГ»[4].
Особенности конструкции
Бортовой аппаратный комплекс космического аппарата «Космос-148» включал в себя:
- «БИ» — бортовая аппаратура с антенно-фидерным устройством;
- «Рубидий» — комплекс бортовой аппаратуры («РДМ-3» и «Факел-МС») траекторных измерений;
- «Трал-П2» — радиотелеметрическая система;
- программно-временной механизм;
- «ОПУ-12» — оперативное программное устройство;
- блок управления аппаратурой;
- датчик солнечной ориентации;
- система электроснабжения;
- пассивная система терморегулирования;
- «ИС-1203» — система измерения температур;
- антенно-фидерные устройства[2];
Конструкция всех космических аппаратов спутниковой платформы «ДС-П1-И» подобна платформе космического аппарата «ДС-П1», в аппаратном плане является новой разработкой с использованием малогабаритной обеспечивающей аппаратуры[2].
Программа полёта КА «Космос-148»
«Космос-148» был вторым спутником из серии «ДС-П1-И». Всего было изготовлено и выведено на орбиту около 18 спутников. Все, кроме первого, запуски проводились с космодрома «Плесецк» в период с 1966 года по 1977 год[5].
Первый спутник серии - «Космос-106», был запущен с космодрома «Капустин Яр» 25 января 1966 года[5].
Постановщиком целевой задачи на спутниках серии «ДС-П1-И» были организации Министерства обороны СССР и Министерства радиопромышленности СССР[2].
Запуск
Космический аппарат «Космос-148» был запущен 16 марта 1967 года ракета-носителем «63С1» с первой пусковой установки 133-й стартовой площадки космодрома «Плесецк»[6].
Результаты эксперимента
Спутник проработал до 7 мая 1967 года.
Полёт космического аппарата Космос-148 признан успешным. В ходе лётно-конструкторских испытаний все тактико-технические задания были выполнены полностью и с положительным результатом[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Космос-148"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное», 2001, с. 115.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное», 2001, с. 193.
- ↑ 1 2 Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное», 2001, с. 109.
- ↑ Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное», 2001, с. 110.
- ↑ 1 2 Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное», 2001, с. 194.
- ↑ NSSDC Master Catalog Search.
Литература
- [www.wucheba.ru/v1240/?cc=1&view=pdf Ракеты и космические аппараты конструкторского бюро «Южное»] / Под общ. ред. С. Н. Конюхова. — Днепропетровск: ООО «Колограф», ООО РА «Тандем-У», 2001. — Т. 1. — 240 с. — 1100 экз. — ISBN 966-7482-00-6.
- Агапов В. [88.210.62.157/content/numbers/147/45.shtml К запуску первого ИСЗ серии «ДС»] // Новости космонавтики. — М.: Видеокосмос, 1997. — Т. 7, № 6 (147), 10-23 марта.
Ссылки
- [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1967-023A NSSDC/COSPAR ID: 1967-023A] (англ.). NSSDC Master Catalog Search. Проверено 3 мая 2013. [www.webcitation.org/6GYUIaWpy Архивировано из первоисточника 12 мая 2013].
|
Отрывок, характеризующий Космос-148
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.