Костакурта, Алессандро
Поделись знанием:
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
 Алессандро Костакурта
| ||
| ||
| Общая информация | ||
| Прозвище | Билли | |
| Родился | 24 апреля 1966 (58 лет) Ераго-кон-Ораго, (Варесе), Италия | |
| Гражданство |  Италия
| |
| Рост | 176 см | |
| Вес | 69 кг | |
| Позиция | защитник | |
| Информация о клубе | ||
| Клуб | завершил карьеру | |
| Карьера | ||
| Молодёжные клубы | ||
| 1979—1986 | Милан
| |
| Клубная карьера* | ||
| 1986—2007 | Милан
|
458 (3) |
| 1986—1987 | → Монца
|
30 (0) |
| Национальная сборная** | ||
| 1986—1990 | Италия (до 21)
|
9 (0) |
| 1991—1998 | Италия
|
59 (2) |
| Международные медали | ||
| Чемпионаты мира | ||
| Серебро | США 1994 | |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах. | ||
Алесса́ндро Костаку́рта (итал. Alessandro Costacurta; род. 24 апреля 1966, Ераго-кон-Ораго, провинция Варесе, Ломбардия) — итальянский футболист (защитник) и тренер, ныне — футбольный комментатор итальянского Sky Sport. Женат на Мисс Италии—1991, Мартине Коломбари, имеет сына по имени Ахилл.
Содержание
Клубная карьера
Ранняя карьера в «Милане» и аренда в «Монцу»
Алессандро Костакурта был известен своим поклонникам как «Билли», из-за его тонкого телосложения в юности, и его мастерства в баскетболе (местная баскетбольная команда Милана — «Олимпия Милан» у которой был спонсор — «Билли», в течение конца 70-х годов, спонсор изображался на футболке). Алессандро — воспитанник молодёжных команд «Милана», во время своей профессиональной карьеры, он играл за основу клуба более двадцати сезонов, после краткого периода в аренде в «Монце» в Серии С1 в сезоне 1986/87. Костакурта уже в течение сезона 1985/86 привлекался в основу, но на поле так и не появился. Перед отправкой в «Монцу» на правах аренды, Костакурта дебютировал за «Россонери» в Кубке Италии в сезоне 1986/87, но дебют в Серии А будет в следующем году, под руководством Арриго Сакки. Костакурта дебютировал в Cерии А 25 октября 1987 года в матче «Верона» — Милан, на 6-й игровой день сезона. Милан выиграл тот матч, со счетом 1-0, а также «Cкудетто» по окончание сезона, но Костакурта не был основным игроком в том сезоне, в связи с наличием более опытного Филиппо Галли — конкурента на его позиции. В дебютном сезоне, Костакурта сыграл 7 матчей в Серии А и один в Кубке[1].
Статистика выступлений
Клубная
| Клуб | Сезон | Чемпионат | Кубок | Еврокубки | Прочие | Всего | |||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Игры | Голы | Игры | Голы | Игры | Голы | Игры | Голы | Игры | Голы | ||
| Милан | 1986-87 | - | - | 2 | 0 | - | - | - | - | 2 | 0 |
| Монца | 1986-87 | 30 | 0 | - | - | - | - | - | - | 30 | 0 |
| Милан | 1987-88 | 7 | 0 | 1 | 0 | - | - | - | - | 8 | 0 |
| 1988-89 | 26 | 0 | 7 | 0 | 7 | 0 | 1 | 0 | 41 | 0 | |
| 1989-90 | 26 | 1 | 3 | 0 | 10 | 0 | 1 | 0 | 40 | 1 | |
| 1990-91 | 25 | 0 | 3 | 0 | 6 | 0 | 1 | 0 | 35 | 0 | |
| 1991-92 | 30 | 1 | 6 | 0 | - | - | - | - | 36 | 1 | |
| 1992-93 | 31 | 0 | 6 | 0 | 10 | 0 | 1 | 0 | 48 | 0 | |
| 1993-94 | 30 | 0 | 2 | 0 | 11 | 0 | 4 | 0 | 47 | 0 | |
| 1994-95 | 27 | 0 | 3 | 0 | 6 | 0 | 4 | 0 | 40 | 0 | |
| 1995-96 | 30 | 0 | 3 | 0 | 7 | 0 | - | - | 40 | 0 | |
| 1996-97 | 30 | 0 | 3 | 0 | 5 | 0 | 1 | 0 | 39 | 0 | |
| 1997-98 | 29 | 0 | 8 | 0 | - | - | - | - | 37 | 0 | |
| 1998-99 | 29 | 0 | 3 | 0 | - | - | - | - | 32 | 0 | |
| 1999-00 | 27 | 0 | 2 | 0 | 5 | 0 | 1 | 0 | 35 | 0 | |
| 2000-01 | 18 | 0 | 2 | 0 | 9 | 0 | - | - | 29 | 0 | |
| 2001-02 | 21 | 0 | 3 | 0 | 7 | 0 | - | - | 31 | 0 | |
| 2002-03 | 18 | 0 | 5 | 0 | 10 | 0 | - | - | 33 | 0 | |
| 2003-04 | 22 | 0 | 5 | 0 | 8 | 0 | 1 | 0 | 36 | 0 | |
| 2004-05 | 14 | 0 | 3 | 0 | 5 | 0 | - | - | 22 | 0 | |
| 2005-06 | 15 | 0 | 3 | 0 | 3 | 0 | - | - | 21 | 0 | |
| 2006-07 | 3 | 1 | 5 | 0 | 3 | 0 | - | - | 11 | 1 | |
| Всего за Милан | 458 | 3 | 78 | 0 | 116 | 0 | 11 | 0 | 663 | 3 | |
| Всего за карьеру | 488 | 3 | 78 | 0 | 116 | 0 | 11 | 0 | 693 | 3 | |
В сборной
| Сборная | Сезон | ||
|---|---|---|---|
| Игры | Голы | ||
| Италия | |||
| 1991 | 2 | 0 | |
| 1992 | 8 | 1 | |
| 1993 | 5 | 0 | |
| 1994 | 14 | 1 | |
| 1995 | 5 | 0 | |
| 1996 | 6 | 0 | |
| 1997 | 11 | 0 | |
| 1998 | 8 | 0 | |
| Всего | 59 | 2 | |
Достижения
Клубные
Национальный уровень
- Чемпион Италии (7): 1988, 1992, 1993, 1994, 1996, 1999, 2004.
- Обладатель Суперкубка Италии (5): 1988, 1992, 1993, 1994, 2004.
- Обладатель Кубка Италии (1): 2003.
Еврокубки
- Обладатель Суперкубка Европы (3): 1989, 1990, 1994.
- Обладатель Межконтинентального кубка (2): 1989, 1990.
Сборная Италии
- Участник чемпионата мира: 1998.
- Участник чемпионата Европы: 1996.
Личные
- Вошёл в состав символической сборной по итогам Чемпионата мира 1994 года (по версии FIFA)
- Лауреат премии Гаэтано Ширеа (2000)
Источники
- Савин А. В. Игроки, тренеры, судьи. М., 2001. С. 284.
Напишите отзыв о статье "Костакурта, Алессандро"
Примечания
- ↑ www.calcio-spettacolo.com/campionato%20italiano/addio-di-billy-costacurta.php Костакурта (Биография)
Ссылки
- [www.acmilan.com/LM_Actor.aspx?idSquadra=3&idStagione=11&idPersona=41&name=Costacurta%20Alessandro Профиль на официальном сайте «Милана»]
- [www.footballplayers.ru/players/Costacurta_Alessandro.html Профиль на сайте «Футболисты мира»]
- [www.sports.ru/tags/1046482.html Костакурта на Sports.ru]
 |
Это заготовка статьи о футболисте Италии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Костакурта, Алессандро
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
