Коста, Майкл

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Майкл Коста

Сэр Майкл Э́ндрю Э́гнас Ко́ста (англ. Sir Michael Andrew Agnus Costa; 14 февраля 1808, Неаполь — 29 апреля 1884, Хов) — композитор и капельмейстер итальянского происхождения (Микеле Андреа Аньелло Коста — итал. Michele Andrea Agniello Costa).





Биография

Майкл Коста родился 14 февраля 1808 года в городе Неаполе.

С 1830 года жил и работал в Великобритании. В 1869 году был посвящён в рыцари.

Написал оперы «Темница Ильдегонды» (1828) и «Мальвина» (1829); последняя, переработанная, была дана в Лондоне в 1837 году под название «Малек-Адель». Был капельмейстером итальянской оперы в Лондоне, дирижировал ораториями в «Sacred harmony Society» и на фестивалях в хрустальном дворце. Написал также оперу «Дон-Карлос», четыре балета: «Кенильворт» (1831), «Час в Неаполе» (1832), «Сэр Гюон» (1833), «Альма» (1844) оратории «Илия» (1855) и «Нааман» (1864), кантаты и много других произведений на разные торжественные случаи.

Майкл Коста умер 29 апреля 1884 года в Хове.

Напишите отзыв о статье "Коста, Майкл"

Примечания

Литература

Ссылки

Отрывок, характеризующий Коста, Майкл

Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.