Костромская епархия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Костромская епархия
Русская православная церковь

Богоявленский кафедральный собор

Основная информация
Страна Россия
Площадь 60 211 км²
Численность населения 656 389 (2014)
Епархиальный центр Кострома
Основана 16 июля 1744 года
Количество благочиний 11
Количество храмов 149
Количество
священнослужителей
195 (1 епископ, 165 священников, 29 диаконов)
Кафедральный храм Богоявленский собор Богоявленско-Анастасииного монастыря
Второй кафедральный храм Введенский собор в Галиче
Сан правящего архиерея епископ
Титул правящего архиерея Костромской и Галичский
Сайт [www.kostromaeparhia.ru/ www.kostromaeparhia.ru]
Архиерей
Правящий архиерей Ферапонт (Кашин)
с 13 мая 2013 года

Костромска́я епархия — епархия Русской православной церкви прямого подчинения на территории Костромской области.

Кафедральный город — Кострома. Традиционно кафедральным был Успенский собор в Костроме.

Кафедральный собор — Богоявленский собор Богоявленско-Анастасииного монастыря Костромы.

Управляющий — епископ Костромской и Галичский Ферапонт (Кашин).





История

По поводу истории православия в Костромском крае до образования особой епархии в Костроме костромской церковный историк и краевед XIX века протоиерей Михаил Диев писал: «Костромская сторона с самого начала в ней веры христианской, принадлежала Ростовской епархии — как дело проповеди ростовских архиереев. По кончине государя Всеволода Георгиевича, именуемого Великим Гнездом, Кострома досталась в удел второму сыну его, великому князю Георгию II, и когда Георгий по вражде с братом Константином, ростовским князем, 1213 года испросил себе особого архиерея и основал для своих владений в Суздале от дельную от Ростова епископию, в это время Костромская сторона, как принадлежность великого княжества, от Ростовской епархии вступила в состав Суздальской. Когда же митрополит всея России Максим, 1299 года закрывши свою епископию в Суздале, основал своё местопребывание во Владимире, с той поры Костромская сторона взошла в состав митрополичьей области. Таким образом, Костромская сторона, до самого учреждения в ней епархии, находилась в непосредственном управлении священноначальников земли Русской…»

С учреждением в 1589 году патриаршества Кострома и Галич вошли в состав патриаршей области, ставшей затем — после упразднения патриаршества и создания в 1721 году Святейшего Синода — синодальной. 1 сентября 1742 года синодальная область была преобразована в Московскую епархию.

18 июня 1744 года Синод направил императрице Елизавете Петровне «всеподданейший доклад», в котором «для лучшего церквей святых правления и учреждения церковного благочиния» предлагал учредить во Владимире, Костроме, Переславле-Залесском и Тамбове новые епископские кафедры. 16 июля 1744 года, императрица Елисавета Петровна подписала указ об учреждении в четырёх «знатных городах», в том числе и «на Костроме», епископских кафедр. Епископом был назначен Симон (Тодорский), который однако не успел посетить свой кафедральный город. Первое время ему, как члену Святейшего Синода, необходимо было оставаться в столице, а уже 18 августа 1745 года, он был переведён на Псковскую кафедру.

Согласно докладу Синода от 18 июня 1744 года, в Костромской и Галичской провинциях 786 церквей, 27 мужских и 8 женских монастырей.

С перемещением епископа Симона (Тодорского), в Кострому был назначен ректор Киевской Духовной академии архимандрит Сильвестр (Кулябка), рукоположённый во епископа Костромского и Галичского в Санкт-Петербурге 10 ноября 1745 года. Новый епископ прибыл в Кострому в конце января 1746 года и поселился в кафедральном Свято-Троицком Ипатьевском монастыре, который до 1918 года стал официальной резиденцией костромских архиереев.

Архипастыри

Викариатства

Монастыри

Напишите отзыв о статье "Костромская епархия"

Ссылки

  • [drevo.pravbeseda.ru/index.php?id=6418 Костромская епархия] // Открытая православная энциклопедия «Древо»
  • [www.kostroma-eparhia.ru/ Официальный сайт епархии]
  • [sobory.ru/blgch/index.html?epx=17 Храмы епархии по благочиниям]
  • [www.sedmitza.ru/text/403809.html Костромская епархия сегодня]

Отрывок, характеризующий Костромская епархия

– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему: