Костюшко-Валюжинич, Антон Иванович

Антон Иванович Костюшко-Валюжинич
капитан А. И. Костюшко-Валюжинич
Дата рождения	1879(1879)
Дата смерти	1912(1912)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота
Звание	капитан
Сражения/войны	Русско-японская война
Награды и премии	Орден Святого Георгия 4-й ст. (1907)

Антон Иванович Костюшко-Валюжинич (1879—1912) — капитан 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, герой Порт-Артурской обороны.

Биография

Родился в 1879 году.

Образование получил в Ярославской военной школе и Казанском пехотном юнкерском училище, из которого выпущен в 1898 году подпрапорщиком в 26-й пехотный Могилёвский полк. В 1899 году произведён в подпоручики, а в 1903 году — в поручики.

23 января 1904 года, за три дня до начала войны с Японией, Костюшко-Валюжинич был назначен в формировавшийся для усиления 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка батальон, с которым и прибыл на Цзиньчжоускую позицию в марте того же года. В составе своего полка Костюшко-Валюжинич участвовал в сражениях на Цзиньчжоу и Юпилазе и в обороне порт-артурских высот Длинной, Дивизионной, Плоской и Высокой.

Отличаясь храбростью, он в то же время умел сохранить во время боя полное самообладание и способность верно оценивать обстановку. При обороне горы Юпилазы Костюшко-Валюжинич совершил 14 июля 1904 года особенно выдающийся подвиг, произведя по собственной инициативе вылазку с охотничьей командой, начальником которой он состоял, против японцев, укрепившихся так близко от русских позиций, что дальнейшее удержание русскими войсками горы Юпилазы было невозможно. Выбрав для вылазки 20 человек, Костюшко-Валюжинич пробрался вперед, атаковал японский окоп и взял его, причём сам был тяжело ранен осколками снарядов в лицо, левую руку, спину, пулей в грудь навылет, штыком в левое бедро и контужен в область темени.

28 июля 1907 года Костюшко-Валюжинич был награждён орденом св. Георгия 4-й степени

За блестящий подвиг храбрости, оказанный в Порт-Артуре 14-го июля 1904 года при упорной защите горы Юпилазы.

Едва оправившись от ран, Костюшко-Валюжинич принял участие в обороне горы Дивизионной, а затем и горы Длинной. В октябре он был назначен полковым адъютантом 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, а в ноябре принимал самое деятельное участие в обороне горы Высокой. Результатом его личного участия в защите этой горы явился напечатанный им после войны в «Инженерном журнале» труд «Ноябрьские бои на Высокой горе», премированный Главным инженерным управлением; труд этот был переведён на немецкий язык и является единственным по полноте и по подробностям описанием знаменитой обороны.

Костюшко-Валюжинич напечатал ряд статей по различным военным вопросам в «Русском инвалиде», «Братской помощи» и в других военных журналах. Преждевременная смерть в 1912 году не дала ему возможности опубликовать уже законченную вчерне серию рассказов, посвященных описанию жизни солдата, которого он хорошо знал и любил.

Источники

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• Шабанов В. М. Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Именные списки 1769—1920. Биобиблиографический справочник. — М., 2004.

Отрывок, характеризующий Костюшко-Валюжинич, Антон Иванович

– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.