Котелевский район

Котелевский район
Котелевський район

Герб Флаг
Страна	Украина
Статус	район
Входит в	Полтавскую область
Административный центр	Котельва
Дата образования	1923
Официальный язык	украинский
Население (2001)	21 614
Плотность	27 чел./км²
Площадь	800 км²
Часовой пояс	EET (UTC+2, летом UTC+3)
КОАТУУ	[dovidnyk.in.ua/directories/koatuu/search=5322200000 5322200000][www.ukrstat.gov.ua/klasf/klasif/koatuu.rar все коды]

Котелевский район (укр. Котелевський район) — административная единица на северо-востоке Полтавской области Украины. Административный центр — посёлок городского типа Котельва.

География

Котелевский район находится в северо-восточной части Полтавской области Украины.

С ним соседствуют Зеньковский, Диканьский, Полтавский, Чутовский районы Полтавской области, Краснокутский район Харьковской области и Ахтырский район Сумской области.

Площадь района 800 км².

Административным центром района является посёлок городского типа Котельва.

Через район протекают реки Котельва, Котелевка, Ворскла, Орешня, Мерла, Ковжижа.

История

В урочище Рубежное обнаружено поселение середины XIII столетия. Там же были найдены остатки бронзолитейного производства VII — VI веков до нашей эры.

Поселе­ние Котельва возникло вокруг Котелевской кре­пости, построенной в начале XVII веке для защиты территории Слободской Укра­ины от нападений крымских татар. Первоначально укрепление, с трех сто­рон окруженное речкой Котельва, по традиции состояло из земляного вала и рва.

Во время гетманщины Котельва в разные годы была сотенным местеч­ком Гадячского, Полтавского, Зеньковского и Ахтырского полков. Во время Северной войны в 1709 году крепость раз­рушила армия шведского короля Карла XII. Вскоре Котелевскую крепость отст­роили, существенно укрепили и она прослужила до 1770-х годов, когда ис­чезла её практическая надобность. Во второй половине XVIII в., благодаря своему выгодному географическому положению, местечко превращается в один из центров чумацкого (торгово-извозничьего) промысла на Слобожанщине. В 1769 г. в Котельве из-под стражи бежал предводитель освобо­дительного восстания «Колиивщина» М. Зализняк, которого осудили на веч­ную каторгу и везли в Нерчинский ост­рог (Забайкалье).

Котелевский район образован в 1923 году, как таковой, принадлежав Ахтырском округу Харьковской губернии. В 1925 году район присоединён к Полтавскому округу. Котелевский район ликвидирован в 1930 году, восстановлен в 1939 году. Вторично район ликвидирован в 1962 году и восстановлен в 1965 годах.

Демография

Население района составляет 21 614 человека (2001), в том числе городское — 12 660 человек, сельское — 8 954 человека.

Административное устройство

Район включает в себя:

Поселковых советов: 1 Сельских советов: 9

Посёлков городского типа: 1 Сёл: 38

Местные советы

Котелевский поселковый совет Бельский сельский совет Великорублевский сельский совет Деревковский сельский совет Ковалевский сельский совет

Козловщинский сельский совет Малорублевский сельский совет Милорадовский сельский совет Николковский сельский совет Сидоряченский сельский совет

Населённые пункты

с. Бельск с. Боровское с. Великая Рублевка с. Вороны с. Гетманка с. Глобовка с. Демьяновка с. Деревки с. Диброва с. Зайцы

с. Зайцы-Вторые с. Зубы с. Каменное с. Касьяны с. Ковалево с. Ковжижа с. Козловщина пгт Котельва с. Лабуревка с. Лихачовка

с. Любка с. Малая Рублевка с. Маловидное с. Марьино с. Матвеевка с. Милорадово с. Михайловка Первая с. Михайлово с. Млинки с. Назаренки

с. Николка с. Подваровка с. Сидоряче с. Стадница с. Терещенки с. Терны с. Чернещина с. Чоботари с. Шевченково

Отрывок, характеризующий Котелевский район

Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.