Котовский (фильм)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1942 года
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
| Котовский | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Николай Мордвинов |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
72 мин |
| Страна | |
| Язык |
Русский |
| Год | |
| IMDb | |
«Котовский» — советский художественный фильм 1942 года.
Содержание
Сюжет
Биографический фильм о легендарном участнике Гражданской войны, красном комбриге Григории Ивановиче Котовском. Он шесть раз бежал из тюрьмы, был приговорен к смертной казни и вновь бежал. Его знаменитая конная бригада сражалась под Киевом и Белой Церковью, у Николаева и Одессы и не знала поражений.
В ролях
- Николай Мордвинов — Котовский
- Василий Ванин — Харитонов
- Николай Крючков — Кабанюк / Загари
- Вера Марецкая — Ольга, доктор
- Михаил Астангов — князь Каракозен / его сын
- Константин Сорокин — ординарец
Не указаны в титрах:
- Владимир Уральский — лакей Каракозена
- Николай Черкасов — Порфирий Иванович Попеску
- Александра Денисова — жена Попеску
- Борис Андреев — студент, раздающий долговые расписки
- Елизавета Кузюрина — жена Френзовеску / девица в ресторане
- Георгий Георгиу — Крошка / певец в ресторане
- Григорий Шпигель — Пупсик
- Александр Румнев — офицер / певец в ресторане
- Оскар Строк — пианист
- Борис Бибиков — господин в театре / судебный заседатель
- Александра Данилова — певица в театре
- Николай Хрящиков — эпизод
- Евгений Григорьев — селянин
Музыкальное сопровождение
- Куплеты «Одесситка»[1]
Одесситка — вот она какая,
Одесситка — пылкая, живая!
Одесситка пляшет и поёт,
Поцелуи раздаёт
Тем, кто весело живёт!
Добродетель пусть хранят дурнушки
Я шикарна с пяток до макушки!
Я Одессой-мамой рождена,
Ничему я не верна,
Кроме денег и вина!
Одесситка — вот она какая,
Одесситка — пылкая, живая!
Одесситка — пьёт она вино
Добродетель, всё равно,
потеряла уж давно!
Музыка к куплетам была написана композитором Оскаром Строком[2], который, собственно, её и исполняет, играя в фильме аккомпаниатора в ресторане[3]. Автор текста куплетов «Одесситка» — Л. М. Зингерталь[4][5].
- Песня «Мама, что мы будем делать» («Ах, мама, мама, что мы будем делать, / Когда настанут зимни холода? / У тебя нет тёплого платочка, / У меня нет зимнего пальта!») является отдельным произведением, но в фильме исполняется мужским квартетом в качестве припева к куплетам «Одесситка». Впервые она была исполнена в 1919 году в киевском театре-кабаре «Кривой Джимми» «салонным хором», в котором солировал Фёдор Курихин[6]. Особую популярность песня получила благодаря Леониду Утёсову, создавшему «комический хор»: её пели артисты, изображавшие нищих[7].
- В фильме «Кин-дза-дза!» песню «Мама, что мы будем делать» из фильма «Котовский», изменив в ней вторую строчку на «Мама, мама, как мы будем жить», неоднократно исполняют попавшие на Плюк земляне. В этом фильме песня исполняется под мелодию «Колыбельной» французского композитора Исидора Филиппа[8].
- Среди других песен, прозвучавших в фильме, — «Безноженька» (слова и музыка А. Н. Вертинского).
Интересные факты
- Вальс, звучащий в одной из первых сцен фильма, впоследствии «перекочевал» во второй акт балета «Золушка» (соч. 87, 1940-1944) и получил известность как «Вальс-кода».
Фильм на видеокассетах и DVD
В 1980-е годы фильм выпущен на домашних видеокассетах «Видеопрограммой Госкино СССР». Позднее фильм выпущен на VHS компаниями «Восток В», «Формат А» и «Мастер Тэйп».
Напишите отзыв о статье "Котовский (фильм)"
Примечания
- ↑ [ru.youtube.com/watch?v=L87JUZlttwE Отрывок из фильма «Котовский» (на YouTube)]
- ↑ [www.jewukr.org/observer/eo2003/page_show_ru.php?id=2324 Шехтман С. «Душа» приглашает танго. // «Еврейский обозреватель», 2/165, январь, 2008]; [archive.is/20130113004703/www.jewukr.org/observer/eo2003/page_show_ru.php?id=2324 Копия в кэше Google].
- ↑ Гиммерверт А. Оскар Строк — король и подданный. — Нижний Новгород: Деком, 2006. — 256 стр. — ISBN 5-89533-166-1 — Тираж: 2000 экз. См. [archive.is/20120717052315/img230.imageshack.us/img230/4742/strokcr6.jpg отрывок из книги про съёмки фильма «Котовский»]
- ↑ [publ.lib.ru/ARCHIVES/K/KATAEV_Valentin_Petrovich/_Kataev_V._P..html#11 Катаев В. Хуторок в степи (роман, 1956)]
- ↑ [www.odessapassage.com/passage/magazine_details.aspx?lang=rus&id=35615 Бинов М. Зингерталь, мой цыпочка, сыграй ты мне на скрипочка // Журнал «Пассаж», № 1, 2002. С. 104—105.]
- ↑ Смелянский А. М. [teatr-lib.ru/Library/Smeliansky/Bulgakov_v_hudozhestvennom_teatre/ Михаил Булгаков в Художественном театре]. / Вст. ст. О. Н. Ефремова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Искусство, 1989. 432 с.
- ↑ [lib.ru/MEMUARY/UTESOW/serdce.txt Утёсов Л. Спасибо, сердце! — М.: Всероссийское театральное общество, 1976.]
- ↑ [notes.tarakanov.net/composers/f.htm Филипп И. Колыбельная (ноты) // Артоболевская А. «Первая встреча с музыкой». Учебное пособие и хрестоматия для начальных классов ДМШ. — М.: «Советский композитор», 1986. Стр. 31.]; [archive.is/20120710110540/img255.imageshack.us/img255/5122/filippkplybelnayagc5.gif Прямая ссылка на ноты из данной книги]
Ссылки
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2959 «Котовский»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
- [www.ruskino.ru/mov/784 «Котовский» на сайте «Российское кино»]
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Котовский (фильм)
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
