Котёночкин, Вячеслав Михайлович
Вячеслав Михайлович Котёночкин | ||||||
Дата рождения: | ||||||
---|---|---|---|---|---|---|
Место рождения: | ||||||
Дата смерти: | ||||||
Место смерти: | ||||||
Гражданство: | ||||||
Профессия: | ||||||
Награды: |
|
Вячесла́в Миха́йлович Котёночкин (20 июня 1927, Москва — 20 ноября 2000, Москва) — советский режиссёр-мультипликатор, художник и художник-мультипликатор. Постановщик мультфильмов «Котёнок с улицы Лизюкова», «Попался, который кусался!», «Баня», «Лягушка-путешественница», «Странная птица», «Ну, погоди!», «Старая пластинка». Народный артист РСФСР (1987). Лауреат Государственной премии СССР (1988).
Содержание
Биография
Вячеслав Михайлович Котёночкин родился 20 июня 1927 года в Москве. В годы Великой Отечественной войны (с 1942 года) учился в артиллерийской спецшколе. Был направлен в противотанковое артиллерийское училище в Пензе, которое окончил в 1945 году.
Увлечение рисованием — и, по его собственному признанию, «легкомысленная фамилия» — привели Котёночкина на студию «Союзмультфильм». В 1947 году окончил курсы мультипликаторов при киностудии «Союзмультфильм» и начал работать на студии сначала художником-мультипликатором, а затем художником-постановщиком. С 1962 года — режиссёр.
Принимал участие в создании более 80 картин. Увлекался «одушевлением» ритмических, «быстрых» эпизодов. Как режиссёр часто снимал сюжеты для киножурнала «Фитиль», делал мультипликационные вставки для художественных фильмов «Путешествие в апрель» и «Всё для вас».
Большую популярность заслужил у зрителей мультфильм «Лягушка-путешественница» (1965), однако слава пришла к Котёночкину после создания мультфильма «Ну, погоди!» (1969)[1]. Приключения Волка и Зайца пользовались огромной любовью зрителей, и по многочисленным просьбам и взрослых, и детей создатели сериала не раз снимали новые серии.
В 1988 году Вячеслав Котёночкин был удостоен Государственной премии СССР. В 1999 году вышла его книга воспоминаний «Ну, Котёночкин, погоди!».
Скончался Вячеслав Котёночкин 20 ноября 2000 г. в Москве. Похоронен в г. Москве на Ваганьковском кладбище (уч. № 23).
Семья
- Жена — Вишнева, Тамара — балерина
- Сын — Котёночкин, Алексей Вячеславович — режиссёр-мультипликатор
- Дочь — Котёночкина, Наталья Вячеславовна
- Внучка — Екатерина Котёночкина, певица
Награды
- Заслуженный деятель искусств РСФСР (31 декабря 1976 года)
- Детский международный «Орден Улыбки» (Польша, 1985 год)
- Народный артист РСФСР (3 августа 1987 года)
- Государственная премия СССР (1988 год) — за сериал мультипликационных фильмов «Ну, погоди!» производства студии «Союзмультфильм» (Премия за произведения литературы и искусства для детей)
- Орден Дружбы (2 мая 1996 года) — за заслуги перед государством, многолетнюю плодотворную деятельность в области культуры и искусства[2]
Призы на фестивалях
- 1964 — «Следы на асфальте» (Серебряная медаль IV МКФ в Будапеште, Венгрия, 1967);
- 1971 — «Ну, погоди! (выпуск 4)» (Серебряный приз на XXVIII МКФ спортивных фильмов в Кортина-д’Ампеццо, Италия, 1972).
Фильмография
Художник-мультипликатор
- «Лев и заяц» (1949)
- «Полкан и шавка» (1949)
- «Чужой голос» (1949)
- «Волшебный клад» (1950)
- «Дедушка и внучек» (1950)
- «Крепыш» (1950)
- «Олень и волк» (1950)
- «Высокая горка» (1951)
- «Лесные путешественники» (1951)
- «Помни и соблюдай правила пожарной безопасности» (1951)
- «Аленький цветочек» (1952)
- «Каштанка» (1952)
- «Снегурочка» (1952)
- «Волк и семеро козлят» (1953)
- «Братья Лю» (1953)
- «Ворона и лисица, кукушка и петух» (1953)
- «Золотая антилопа» (1954)
- «Козёл-музыкант» (1954)
- «Опасная шалость» (1954)
- «Оранжевое горлышко» (1954)
- «Стрела улетает в сказку» (1954)
- «Необыкновенный матч» (1955)
- «Ореховый прутик» (1955)
- «Пёс и кот» (1955)
- «Храбрый заяц» (1955)
- «Это что за птица?» (1955)
- «Кораблик» (1956)
- «Маленький Шего» (1956)
- «Миллион в мешке» (1956)
- «Старые знакомые» (1956)
- «Шакалёнок и верблюд» (1956)
- «В некотором царстве» (1957)
- «Волк и семеро козлят» (1957)
- «Знакомые картинки» (1957)
- «Привет друзьям!» (1957)
- «Храбрый оленёнок» (1957)
- «Чудесница» (1957)
- «Грибок-теремок» (1958)
- «Кошкин дом» (1958)
- «Лиса и волк» (1958)
- «Первая скрипка» (1958)
- «Сказка о Мальчише-Кибальчише (мультфильм)» (1958)
- «Спортландия» (1958)
- «Тайна далёкого острова» (1958)
- «Янтарный замок» (1959)
- «Три дровосека» (1959)
- «Ровно в три пятнадцать» (1959)
- «Похитители красок» (1959)
- «День рождения» (1959)
- «Лиса, бобёр и другие» (1960)
- «Непьющий воробей. Сказка для взрослых» (1960)
- «Светлячок № 1»(Весёлые картинки) (1960)
- «Старик перекати-поле» (1960)
- «Человечка нарисовал я» (1960)
- «Дорогая копейка» (1961)
- «Стрекоза и муравей» (1961)
- «Баня» (1962)
- «Дикие лебеди» (1962)
- «Королева Зубная Щётка» (1962)
- «Следы на асфальте» (1964)
- «За час до свидания» (1965)
- «Иван Иваныч заболел» (1966)
- «Маугли. Похищение» (1968)
- «Приключения волшебного глобуса, или Проделки ведьмы» (1982)
Режиссёр
- «Путешествие в апрель» (1962)
- «Мы такие мастера» (1963)
- «Следы на асфальте» (1964)
- «Лягушка-путешественница» (1965)
- «Межа» (1967)
- «Пророки и уроки» (1967)
- «Фальшивая нота» (1969)
- «Ну, погоди! (выпуск 1)» (1969)
- «Ну, погоди! (выпуск 2)» (1970)
- «Ну, погоди! (выпуск 3)» (1971)
- «Ну, погоди! (выпуск 4)» (1971)
- «Ну, погоди! (выпуск 5)» (1972)
- «Песня о юном барабанщике» (1972)
- «Ну, погоди! (выпуск 6)» (1973)
- «Ну, погоди! (выпуск 7)» (1973)
- «Ну, погоди! (выпуск 8)» (1974)
- «На лесной тропе» (1975)
- «Ну, погоди! (выпуск 9)» (1976)
- «Ну, погоди! (выпуск 10)» (1976)
- «Ну, погоди! (выпуск 11)» (1977)
- «Ну, погоди! (выпуск 12)» (1978)
- «Кто получит приз» (1979)
- «Ну, погоди! (выпуск 13)» (1980)
- «Он попался!» (1981)
- «Старая пластинка» (1982)
- «Попался, который кусался!» (1983)
- «Ну, погоди! (выпуск 14)» (1984)
- «Ну, погоди! (выпуск 15)» (1985)
- «Ну, погоди! (выпуск 16)» (1986)
- «Котёнок с улицы Лизюкова» (1988)
- «Ну, погоди! (выпуск 17)» (1993)
- «Ну, погоди! (выпуск 18)» (1993)
- «Попались все» (1998)
Сценарист
- «На лесной тропе» (1975)
- «Старая пластинка» (1982)
Художник-постановщик
- «Мы такие мастера» (1963)
- «Лягушка-путешественница» (1965)
- «Странная птица» (1969)
- «Весёлая карусель № 18. Под ёлкой» (1986)
Сюжеты из киножурнала «Фитиль»
Режиссёр
- «Вирус равнодушия. Реваншист» («Фитиль № 3») (1962)
- «Собачий бред» («Фитиль № 54») (1967)
- «А вот и я!» («Фитиль № 58») (1967)
- «Зайкины рога» («Фитиль № 61») (1967)
- «Дважды два» («Фитиль № 71») (1968)
- «Есть ли жизнь на Марсе» («Фитиль № 80») (1969)
- «Бегуны и опекуны» («Фитиль № 84») (1969)
- «Безответственный ответственный» («Фитиль № 100») (1970)
- «Весёлые ребята» («Фитиль № 126») (1972)
- «Музыкальный эксперимент» («Фитиль № 134») (1973)
- «Зубок» («Фитиль № 141») (1974)
- «Сюрприз» («Фитиль № 145») (1974)
- «Руками не трогать» («Фитиль № 182») (1977)Описание: "Волк ловит Зайца на бутылку с напитком морковного сока. Приготавливается съесть Зайца и наливает сок Зайцу в стакан, который взрывается. Критика на стекольный завод изготавливает продукцию, которая взрывается."
- «Удивительные башмачки» («Фитиль № 183») (1977)
- «Запрещённый приём» («Фитиль № 206») (1979)
- «Средняя индивидуальность» («Фитиль № 310») (1988)
- «Нечистая сила (мультфильм)» («Фитиль № 315») (1988)
Сценарист
- «Сюрприз» («Фитиль № 145») (1974)
Напишите отзыв о статье "Котёночкин, Вячеслав Михайлович"
Литература
- Котёночкин В. М. Ну, Котёночкин, погоди! — М.: Алгоритм, 1999. — 269 с. — ISBN 5-88878-026-X.
- Сергей Капков. Энциклопедия отечественной мультипликации. — М.: Алгоритм, 2006. — 816 с. — 3000 экз. — ISBN 5-9265-0319-4. с. 353—355.
- КИНО: Энциклопедический словарь, М. Советская энциклопедия, 1987, с. 213.
См. также
Примечания
- ↑ Сергей Капков. Вячеслав Котёночкин // [web.archive.org/web/20070713143622/books.interros.ru/index.php?book=mult&id=21&mode=print Наши мультфильмы] / Арсений Мещеряков, Ирина Остаркова. — Интеррос, 2006. — ISBN 5-91105-007-2.
- ↑ [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1155567 Указ Президента Российской Федерации от 2 мая 1996 года № 617 «О награждении государственными наградами Российской Федерации»]
Ссылки
Внешние изображения | |
---|---|
[andreygoncharov.users.photofile.ru/photo/andreygoncharov/150080043/xlarge/152483026.jpg Надгробный памятник на Ваганьковском кладбище.] |
- [film.ru/sk-news/article.asp?ID=1992 Одно из последних интервью Вячеслава Котёночкина]
- [animator.ru/articles/article.phtml?id=3 Е. Мигунов. Про Славу Котёночкина]
- [www.animator.ru/db/?p=show_person&pid=1062 Котёночкин, Вячеслав Михайлович] на «Аниматор.ру»
- Vyacheslav Kotyonochkin (1927–2000) (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [russiancinema.ru/names/name467/ Котёночкин Вячеслав Михайлович — Энциклопедия отечественного кино]
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Котёночкин, Вячеслав Михайлович
Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.
Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.
Известен так называемый софизм древних, состоящий в том, что Ахиллес никогда не догонит впереди идущую черепаху, несмотря на то, что Ахиллес идет в десять раз скорее черепахи: как только Ахиллес пройдет пространство, отделяющее его от черепахи, черепаха пройдет впереди его одну десятую этого пространства; Ахиллес пройдет эту десятую, черепаха пройдет одну сотую и т. д. до бесконечности. Задача эта представлялась древним неразрешимою. Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса и черепахи совершалось непрерывно.
Принимая все более и более мелкие единицы движения, мы только приближаемся к решению вопроса, но никогда не достигаем его. Только допустив бесконечно малую величину и восходящую от нее прогрессию до одной десятой и взяв сумму этой геометрической прогрессии, мы достигаем решения вопроса. Новая отрасль математики, достигнув искусства обращаться с бесконечно малыми величинами, и в других более сложных вопросах движения дает теперь ответы на вопросы, казавшиеся неразрешимыми.
Эта новая, неизвестная древним, отрасль математики, при рассмотрении вопросов движения, допуская бесконечно малые величины, то есть такие, при которых восстановляется главное условие движения (абсолютная непрерывность), тем самым исправляет ту неизбежную ошибку, которую ум человеческий не может не делать, рассматривая вместо непрерывного движения отдельные единицы движения.
В отыскании законов исторического движения происходит совершенно то же.
Движение человечества, вытекая из бесчисленного количества людских произволов, совершается непрерывно.
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 20 июня
- Родившиеся в 1927 году
- Родившиеся в Москве
- Умершие 20 ноября
- Умершие в 2000 году
- Умершие в Москве
- Режиссёры по алфавиту
- Мультипликаторы по алфавиту
- Режиссёры мультипликации СССР
- Режиссёры мультипликации России
- Кавалеры ордена Дружбы (Россия)
- Кавалеры ордена Улыбки
- Народные артисты РСФСР
- Заслуженные деятели искусств РСФСР
- Лауреаты Государственной премии СССР
- Мультфильмы Вячеслава Котёночкина
- Похороненные на Ваганьковском кладбище
- Мультипликаторы СССР
- Мультипликаторы России
- Мультипликаторы XX века
- Персоналии:Союзмультфильм
- Киножурнал «Фитиль»
- Режиссёры мультипликации
- Художники-мультипликаторы