Кот Казанский

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Кот Казанский

Кот Казанской,
ум астраханской, разум сибирской…
Лубок. Россия. XVIII век
Серия

предание, легенда, лубок, памятник

Первое появление

XVI век

Появления

марийские предания (1530);
легенда «Как марийцы перешли на сторону Москвы» (1552);
лубки «Мыши кота погребают» (XVII век),
«Кот Казанский» (XVIII век);
«Сказка о сизом орле и мальчике» (1794—1795);
памятники Коту Казанскому (2009)

Информация
Прозвище

Алабрыс

Пол

мужской

Гражданство

→Россия Россия

Родственники

Эрмитажные коты

Кот Каза́нский — представитель семейства кошачьих, ставший героем исторических преданий и легенд, фольклорных и лубочных сюжетов XVI—XX веков и объектом памятников XXI века. Фигура Кота Казанского характеризуется как разнообразием воплощений образа в различных видах искусств и множественностью его трактовок, так и противоположностью проявлений характера исторического прототипа.





XVI—XX века

В исторических преданиях

Согласно историческим преданиям, в Средние века в Казани существовала особая порода «бойцовых» котов-мышеловов, представители которой были крупными сильными животными с круглой головой, широкой мордой, выпуклым лбом, крепкой широкой шеей, развитым плечевым поясом и коротким хвостом[1]. Изучавший историю Кота Казанского И. Н. Башмаков отмечает также присущие породе «густую длинную шерсть белого или серого окраса, богатые усы и большие выразительные глаза». Породы в чистом виде больше не существует, она перемешалась с другими[2].

Историк С. Ф. Фаизов возводит фольклорную родословную Кота Казанского к марийской легенде об осаде Казанского кремля в 1552 году войсками царя Ивана Грозного — «Как марийцы перешли на сторону Москвы», где придворный кот казанского царя (хана) выступает спасителем хозяина, предупреждая его о подкопе под кремлёвскую стену[3]. Отмечая существование нескольких версий устного рассказа о захвате Казани Иваном Грозным, — с одним и тем же сюжетом с участием животного в спасении хана[К 1], — историк С. К. Свечников соотносит марийское предание с событиями 1530 года[5].

Историческое сочинение В. Н. Берха «Соликамский летописец» фиксирует событие 1597 года в Верхтагильском остроге, где Казанский кот, наоборот, несёт хозяину гибель:

В городе Верхтагиле <…> воевода Рюма Языков заеден Казанским котом, которой был при нём несколько лет безотлучно[6].

В ранней редакции летописи так изложено событие в Верхтагильском городке:

А воевода в нём был с Москвы Рюма Языков. И был у тово воеводы с собою привезён казанской кот большей. И всё де ево подле себя держал Рюма. И тот кот спящему ему горло преяде и до смерти заяде в том городке[7].

«Кого именно называли Казанским котом, неизвестно», — отмечают комментаторы «Соликамского летописца»[9]. Историк А. Т. Шашков полагал, что летопись повествует о камышовом коте[10].

В середине XVIII века вести о казанской породе достигли императорского двора. По высочайшему указу императрицы Елизаветы Петровны от 13 (24) октября 1745 года тридцать казанских котов были доставлены в Санкт-Петербург для «ловления мышей», в изобилии расплодившихся в недостроенном Зимнем дворце[11]. В операции по поставке участвовал казанский губернатор А. Г. Загряжский. За «необъявление» таковых котов их хозяевам грозил штраф[8]. Определённые на государеву лейб-гвардейскую службу и особое довольствие[К 2], коты справились с поставленной задачей и прижились в Зимнем.

В русском народном изобразительном искусстве

В России XVII—XIX веков Кот Казанский — герой популярных лубков «Мыши кота погребают» (XVII в.) и «Кот Казанский» (XVIII в.). В текстах, сопровождающих оба изображения и составляющих с ними единое целое, «Кот брысь, он же Алабрыс»[13] наделён титулом «Кот казанской, ум астраханской, разум сибирской…»[14][К 3].

На протяжении нескольких столетий сюжет о погребении кота находил воплощение в графическом искусстве и литературных произведениях, иллюстрация и текст обретали разные редакции и толкования[К 4]. В. В. Стасов назвал эту лубочную картинку «капитальной в истории русского народного развития»[17]. Признаваемая исследователями более ранней, картинка сопровождается текстом:

[18].

Центральное место на картинке отведено коту, со связанными лапами лежащему на дровнях, по обе стороны тянется процессия мышей. Каждая фигура наделена индивидуальностью и представлена шуточной пояснительной подписью. Число мышей в разных редакциях менялось (доходя до 66-ти), переиначивалось также содержание легенд, на одних «перелицовках» действие происходило зимой, на других летом[19].

Гравюры существовали в двух- и трёхлистовой версиях. Самые ранние из сохранившихся, относимые исследователями к концу XVII века, выполнены на дереве, гравюры 2-й половины XVIII — 1-й половины XIX века — на металле (медь), во 2-й половине XIX века выпускались литографированные и хромолитографированные лубки[20]. С переходом на типографский способ раскраски лубочных картинок на рубеже XVIII—XIX веков для наиболее популярных изображений выработались устойчивые цветовые атрибуты: Кот Казанский традиционно раскрашивался жёлтым, мыши — голубым цветом[21]. Один из вариантов гравюры на дереве приписывается создателю первой в России гравированной иллюстрированной Библии Василию Кореню. В. В. Стасов подчёркивал стилистическую общность лубка и кореневской «Библии», в частности, в изображении шерсти «рядами коротких параллельных линий» и глаза «в виде удлинённого овала со зрачком точкой, прикреплённой к верхнему веку»[22]. Отмечая различия способов изображения в ряде других деталей, исследователь 2-й половины XX века М. А. Алексеева полагает, что речь должна идти «об общности стиля произведений, близких по времени создания», но не общем их авторстве[23].

Отводя «Погребению кота мышами» «главное место» «между символико-поэтическими картинами лубочной печати» И. М. Снегирёв отмечал:
…любимая простолюдьем сатира и карикатура, обратившаяся в притчу и поговорку, усвоилась жизни народа, составляет предмет его забавы и толков. Переходя от одного века и поколения к другому, она в разных изданиях и форматах является полною и сокращённою, в одних с переменами и пропусками, в других с прибавлениями, смотря по её отношению к обстоятельствам и духу времени: потому что ей произвольно давали то или другое значение и применение[24].

В научных исследованиях

При обозрении этого произведения народной фантазии и художества нам остаётся довольствоваться только главным смыслом и целью, временем и местом сочинения. Что ж касается до загадочных и необъяснимых для нас обстоятельств в этой перелицовке, то к ним можно применить слова Федра: quot res contineat hoc argumentum utiles, non explicabit alius, quam qui reperit[25], т. е. сколько заключает в себе полезных предметов эта повесть, никто другой не может объяснить нам, как только тот, кто её выдумал.

И. М. Снегирёв[26]

У истоков научного изучения картинки стоял филолог и фольклорист M. H. Макаров, в 1821 году предположивший связь сюжета с эпохой Ивана Грозного, а в 1830-м отнёсший гравюру к периоду «после самозванца»[27]. В устной традиции толкования 1-й половины XIX века, зафиксированной историком русского лубка И. М. Снегирёвым, сюжет соотносился с 1725 годом — похоронами Петра Первого[28]. Искусствовед середины XIX века И. М. Снегирёв в книге «Лубочные картинки русского народа в Московском мире» считал лубок «Мыши кота погребают» сатирой на царя Алексея Михайловича. По его мнению гравюра чешского художника Вацлава Холлара «Подлинный портрет кота Великого князя Московского», выполненная в 1660-е годы, послужила «предметом к сочинению такой картинки»[29]. Самого изображённого на ней кота Снегирёв называет «любимым котом Алексея Михайловича»[29].

Исследователи 2-й половины XIX века (Д. А. Ровинский, В. В. Стасов) считали лубок карикатурой раскольников на Петра Первого, «обвинительным актом его деяний государственных и исторических»[30].

Отмечая, что вследствие многократного воспроизведения концепции Ровинского—Стасова в литературе[31] трактовка историков уже «от самого повторения стала казаться неопровержимой», исследователь 2-й половины XX века М. А. Алексеева указывает на «принципиальные исторические и методические противоречия системы доказательств», в том числе смешение в аргументации гравюр разного времени. Полагая, что трактовка Ровинского—Стасова отразила «антипетровские взгляды современных им старообрядцев», Алексеева отмечает, что сведение смысла лубка к антиправительственному выступлению «противоречит природе народной гравюры», которой, «как и всему народному искусству, чужда конкретность изображения».

С образом Петра исследователь связывает лишь поздние редакции лубочной картинки, ранние же датирует концом XVII века, рассматривая их как «пародию», «балагурство», «смехотворную присказку», и соотнося не с обличительным «отрицающим смехом», а бахтинским «смехом на миру, где смеются все и надо всем, включая и самих „смехо-творцев“». Вслед за Снегирёвым[32] Алексеева предполагает в основе сюжета погребения известную современникам первых лубочных мастеров, но не дошедшую до потомков притчу или интермедию — ряд не сопровождающихся пояснениями деталей (связанные лапы кота, мышь у него в пасти[К 5], «мышь понукалка») предположительно должен был быть очевиден зрителю[33].

С карнавалом соотносит похоронное шествие и исследователь начала XXI века С. Ф. Фаизов, считающий, что лубок «рождён русским народным сознанием в контексте отношения русских к татарам» и Кот воплощает обобщённый образ татарина[34]. Датируя ранние редакции концом XVI века, историк трактует слова «казанский», «астраханский», «сибирский» в подписи как перечисление завоёванных к тому времени ханств[35].

Отдельный портрет Кота Казанского рассматривается Фаизовым как производная от «Погребения…», появившаяся в начале XVIII века. Исследователь предполагает возможность соотнесения анималистического героя как с татарским царём, так и с Петром I. На отождествление императора с антихристом указывает отсутствовавший в окрасе Кота в ранних редакциях «Погребения…» и появившийся на его одиночном портрете спиралевидный орнамент, обозначающий свернувшегося в клубок змея. Отмечая отдаление образа от исторического прототипа, Фаизов подчёркивает, что Кот Казанский демонстрирует отличительную особенность русской смеховой культуры — «амбивалентность смешного и страшного», при этом «смех явно довлеет над страхом»[35].

Констатируя древность сюжета о коте и мышах в мировой культуре и отмечая ряд параллелей и перекличек с ним в русских гравюрах, исследователи отмечают отсутствие «прямых повторений» — «иное художественное начало, образность» лубка «создают новое произведение, характерное для русского народного творчества»[36].

Трансформация образа в культуре

«Кот Казанский, разум астраханский, ус усастерский», «что у дверей сидит», «песни поёт и сказки сказывает», фигурирует в русской народной «Сказке о сизом орле и мальчике» конца ХVIII века[37]. В 1-й половине XIX века лубочный сюжет погребения кота воплощён В. А. Жуковским в сказке «Как мыши кота хоронили»[38]. В конце XIX — начале ХХ века сюжет находил воплощение в деревянной игрушке[39].

Лубки с Котом Казанским широко тиражировались в XVII—XIX веках, вплоть до начала XX-го[35]. Отмечая, что в XX веке персонаж надолго оказался в забвении, С. Ф. Фаизов указывает на пример стилизации образа в карикатурах начала века — в образе Кота изображался В. И. Ленин, которого пытаются «хоронить» «мыши-меньшевики»[40].

Карикатура появилась после II съезда РСДРП, где произошёл раскол членов партии на большевиков и меньшевиков, и статьи Ю. О. Мартова «Вперёд или назад» с подзаголовком «Вместо надгробного слова», обозначающим «политические похороны» Ленина. Автором карикатуры был П. Н. Лепешинский. Рисунок, изображающий главного героя повешенным, состоял из трёх частей:[41]
На первой из них был изображён Ленин в виде будто бы мёртвого кота, вокруг которого пляшут торжествующие мыши — Мартов, Троцкий, Дан и прочие меньшевики, а также и «премудрая крыса Онуфрий» — Плеханов.
Следующие рисунки рассказывают, как Ленин взялся за расправу с меньшевистскими мышами и тем пришлось туго: бойкий мышонок Троцкий, который откалывал канкан, воротился домой без хвоста; Дан вместе с Мартовым достались Мурлыке на завтрак. А «премудрая крыса Онуфрий» — Плеханов, защемив хвост между дверьми, повис над бочонком с диалектикой, где обычно находил себе приют, как только ему приходилось круто. И кончился пир их бедою!..[42]

«Окружающие товарищи нашли идею карикатуры настолько удачной, что потребовали от автора перерисовать карикатуру литографскими чернилами, чтоб в количестве нескольких тысяч экземпляров пустить её в обращение среди партийной публики», — вспоминал Лепешинский[43].

Г. И. Нарбут.
Иллюстрации к сказке В. А. Жуковского «Как мыши кота хоронили». 1910
В 1910 году лубочный сюжет в литературном переложении В. А. Жуковского был иллюстрирован Г. И. Нарбутом, отошедшим от традиционной интерпретации и привнесшим в оформление европейские реалии[44]. В 1969 году по сказке Жуковского режиссёром М. А. Чиаурели был снят мультфильм «Как мыши кота хоронили». По свидетельству дочери режиссёра, мультфильм посвящён И. В. Сталину[45].

XXI век

В скульптуре

Основная статья: Памятник Коту Казанскому

В XXI веке образ Кота Казанского воплотился в памятниках на исторической родине. Идея создания памятника была высказана С. Ф. Фаизовым на Всероссийской научной конференции «Казань в средние века и раннее новое время» в Казани в мае 2005 года[46].

Внешние изображения
Памятники Коту Казанскому
в Казани
[autotravel.ru/phalbum.php/90214/102 на улице Баумана, 11/12]
[41.r.photoshare.ru/00417/003fa3ac9f18f2c9903bcabfaa32b078d81930b7.jpg пос. Раифа, ул. Московская, 39]

Первый из памятников (каменный) установлен в 2009 году в окрестностях Казани, на берегу озера, в Раифском Богородицком монастыре (пос. Раифа, ул. Московская, 39)[47], второй (алюминиевый, тонированный в цвет старого серебра, излюбленного металла жителей Казани[48]) — в центре города, на пересечении пешеходной улицы Баумана с улицей Мусы Джалиля, в том же году[49], третий (бронзовый) — у входа в «Национальный музей Татарстана» (ул. Кремлёвская, 2)[50].

Отмеченная в историческом путеводителе скульптурно-архитектурная композиция на улице Баумана, изображающая толстого кота под шатровым балдахином, увенчанным мышью, создана казанским скульптором И. Н. Башмаковым[51]. У подножия выгравировано: «Алабрыс: Кот Казанской: ум астраханской, разум сибирской…» Пресса относит памятник к достопримечательностям[52] и символам города[53] и республики[54]. Памятник являет собой возврат к прообразу Кота Казанского — по словам скульптора, он обращался не к лубочному, а именно легендарному персонажу[55].

В традициях

Основная статья: Эрмитажные коты

С 2009 года Казанском кремле и филиале Государственного Эрмитажа музейном центре «Эрмитаж-Казань» проводятся фестивали и выставки, посвящённые Коту Казанскому[56][57].

По заложенной казанскими котами традиции, с елизаветинских времён их сородичи официально несут службу и проживают в подвалах и помещениях Государственного Эрмитажа. В музее существует фонд друзей котов Эрмитажа и ежегодно 1 апреля отмечается «День мартовского кота»[58]. Поскольку согласно высочайшему указу 1745-го коты должны были быть «кладеными», Кот Казанский — их символический предок[59]. По свидетельству сотрудников Эрмитажа, учёные работают над возрождением породы[60].

Напишите отзыв о статье "Кот Казанский"

Комментарии

  1. ↑ Устные марийские предания записаны в 30—40-е годы XX века фольклористом А. М. Бердниковым[4].
  2. ↑ На первых порах рацион состоял из говядины и баранины, позднее изменён на «ряпчиков и тетеревей» — «в каждой день по одному»[12].
  3. ↑ В других редакциях: «уроженец астраханский», «ус суса стерскава», «ус-с-уса-стерский», варианты: «ус», и «ум су-састерской» и др.[15].
  4. ↑ Другие варианты названий: «Мыши кота на погост волокут», «Как мыши кота погребали», «Погребение кота мышами», «Похороны кота мышами»[16].
  5. ↑ На некоторых изображениях.

Примечания

  1. ↑ Голь, Н. М., Халтунен, М. Б. Кошкин дом в Эрмитаже / вступ. слово М. Б. Пиотровского. — СПб.: Арка, 2007. — С. 77. — 106 с. — ISBN 978-5-91208-006-7.
    Алексеева, М. [mirnov.ru/arhiv/mn865/mn/28-1.php Стража Эрмитажа] // Мир новостей. — М., 2010. — № 31 (865).
  2. ↑ Матвеева, О. [mirnov.ru/arhiv/mn889/mn/28-1.php Кот Казанский, ум астраханский, разум сибирский] // Мир новостей. — М., 2010. — № 2 (889).
  3. ↑ Фаизов, С. Ф. [www.mtss.ru/?page=kot Кот Казанский: татарин и царь в восприятии русского после «взятия» Казанского, Астраханского и Сибирского ханств] // Казань в средние века и раннее новое время : Мат-лы Всерос. науч. конф. (Казань, 24—25 мая 2005 г.). — Казань: Ин-т истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2006. — С. 149—157. — То же: Фаизов, С. Ф. [www.idmedina.ru/books/materials/?1089 Кот Казанский: татарин и царь в восприятии русского после «взятия» Казанского, Астраханского и Сибирского ханств] // Фаизхановские чтения : Мат-лы пятой Всерос. ежегод. науч.-практич. конф. «Российские мусульмане на пути к религиозному и образовательному единству» (Нижний Новгород, 22 марта 2008 г.). — М. ; Н/Новгород: ИД «Медина», 2008. — № 5. — ISBN 978-5-9756-0063-9.
  4. ↑ МарНИИ. Ф. Научный рукописный фонд. Оп. 1. Д. 301. Л. 80, 82 (Бердников, А. М. Сборник материалов марийского исторического фольклора); Д. 352. Л. 35—36 (Бердников, А. М. Исторические предания и легенды).
  5. ↑ Свечников, С. К. [www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/2003_3_4/05/05_1/ Участие марийцев в битвах за Казань. 1505—1552 гг.] // Гасырлар авазы : науч.-док. ж-л. — Казань, 2003. — № 3/4.
    См. также: Свечников, С. К. [сувары.рф/ru/content/prisoedinenie-mariyskogo-kraya-k-russkomu-gosudarstvu Присоединение Марийского края к Русскому государству] : Канд. дисс. — Казань: Казанский гос. ун-т, 30 января 2002.
  6. ↑ Берх, В. Н. [zz-project.ru/solikamskij-letopisets Соликамской летописец] // [permbook.livejournal.com/65667.html Путешествие в города Чердынь и Соликамск для изъискания исторических древностей] / В. Н. Берх. — СПб.: Воен. тип. Главного штаба его имп. величества, 1821. — С. 207.
  7. ↑ Сибирский летописный свод: Книга записная // Полное собрание русских летописей / под ред. А. П. Окладникова, Б. А. Рыбакова. — М.: Наука, 1987. — Т. 36: Сибирские летописи; ч. 1: Группа Есиповской летописи / предисл. Н. Н. Покровского, Е. К. Ромодановской. — С. 141. — 381 с.
  8. ↑ 1 2 Указ о высылке ко двору котов (1745), 1871, с. 642.
  9. ↑ Савенкова, Н. М., Мелкомукова, Н. В. Комментарии // Берх, В. Н. Путешествие в города Чердынь и Соликамск для изъискания исторических древностей. — Пермь: Литер-А, 2009. (Репр. изд. СПб., 1821).
  10. ↑ Шашков, А. Т. [elar.urfu.ru/bitstream/10995/21368/1/us1997-21.pdf К истории возникновения в конце XVI в. первых русских городов и острогов на восточных склонах Урала] // Уральский сборник: История. Культура. Религия. — Екатеринбург, 1997. — С. 176.
  11. ↑ [www.kp.ru/daily/26124/3017086/ Самые необычные указы императрицы Елизаветы Петровны] // Комсомольская правда : газета. — М., 2013. — 27 августа.
  12. ↑ Именные указы…, 1880.
  13. ↑ Ровинский, Д. А., 1900, с. 260.
  14. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 76.
  15. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 56.
  16. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 62—63.
  17. ↑ Стасов, В. В., 1881.
  18. ↑ Ровинский, Д. А., 1900, с. 256.
  19. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 51.
  20. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 45.
  21. ↑ Пушкарёв, Л. Пушкарёва, Н. [krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/izobrazitelnoe_iskusstvo/LUBOK_RUSSKI_IZOBRAZITELNI.html?page=0,1 Лубок русский изобразительный. Русские лубки XVIII в]. Кругосвет. Проверено 4 ноября 2014.
  22. ↑ Стасов, В. В., 1881, с. 67
    Ровинский, Д. А., 1900, с. 255
    Алексеева, М. А., 1983, с. 58
  23. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 61.
  24. ↑ Снегирёв, И. М., 1861, с. 122.
  25. ↑ Phaedrus. Fabulae. Liber IV. XI. Fur et lucerna. 14—15.
  26. ↑ Снегирёв, И. М., 1861, с. 132.
  27. ↑ Макаров, М. Н. О Московских ведомостях, изданных в царствование… Петра Великого // Вестник Европы : журнал. — М., 1821. — № 9. — С. 53—54.
    Макаров, М. Н. Догадки об истории русских сказок // Московский телеграф : журнал. — 1830. — Т. 36, № 22. — С. 163—164.
    Алексеева, М. А., 1983, с. 46
  28. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 46.
  29. ↑ 1 2 Снегирёв, И. М., 1861, IV. Примечания и дополнения, с. 130.
  30. ↑ Снегирёв, И. М., 1861, с. 122—132
    Ровинский, Д. А. Русские народные картинки. — СПб.: Тропа Троянова, 2002. — С. 144—145. — 342 с. — ISBN 5-89798-015-2. (Репр. изд.: СПб.: Изд. Р. Голике, 1900).
    Стасов, В. В., 1881, с. 9—15
    Алексеева, М. А., 1983, с. 46.
  31. ↑ См., напр.: Петрушевский, Ф. Ф. Карикатура // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
    Харламов, И. Русский народный юмор // Дело. — М., 1881. — Т. 15, № 12. — С. 32—33.
  32. ↑ Снегирёв, И. М., 1861, с. 131.
  33. ↑ Алексеева, М. А., 1983, с. 46—49, 74, 78—79.
  34. ↑ Семёркин, С. [www.1000kzn.ru/article/ru/1634/428/1/ Кот Казанский]. Лента Казани: 1000kzn.ru (26 мая 2005). Проверено 6 октября 2014.
  35. ↑ 1 2 3 Фаизов, С. Ф., 2006.
  36. ↑ Ровинский, Д. А., 1900, с. 256—260
    Алексеева, М. А., 1983, с. 64—65
    Фаизов, С. Ф., 2006
  37. ↑ [feb-web.ru/feb/skazki/texts/srz/srz-234-.htm Сказка о сизом орле и мальчике] = [Из сб. «Старая погудка» (1794—1795)] // Русские сказки в ранних записях и публикациях (XVI—ХVIII века) / АН СССР. Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. — Л.: Наука, 1971. — С. 234—238.
  38. ↑ Жуковский, В. А. [www.raruss.ru/childrens-books/3721-narbut-zhukovsky-cat-mouthes.html Как мыши кота хоронили] / Соч. В. Жуковского ; рис. Г. Нарбута. — М.: Изд. И. Кнебель, [1910]. — 12 с. — 5000 экз.
  39. ↑ [virtualrm.spb.ru/ru/node/10799 Как мыши кота хоронили]. Русский музей: виртуальный филиал. Проверено 29 января 2015.
  40. ↑ Семёркин, С..
  41. ↑ Лепешинский, П. Н. [archive.org/stream/napovoroteotkont00lepe/napovoroteotkont00lepe_djvu.txt На повороте (от конца 80-х годов к 1905 г.): Попутные впечатления участника революционной борьбы] / Комиссия по истории Октябрьской революции и Р. К. П. (б-ков). — Пб.: ГИЗ, 1922. — С. 198—200.
  42. ↑ Драбкина, Е. Я. [www.litmir.me/br/?b=179687&p=4 Чёрные сухари: Повесть о ненаписанной книге]. — М.: Сов. писатель, 1963. — 560 с. — 100 000 экз.
  43. ↑ Лепешинский, П. Н., 1922, с. 198.
  44. ↑ Жуковский, В. А., [1910].
  45. ↑ [www.rg.ru/2008/03/02/sofiko-chiaureli-anons.html Софико Чиаурели: Жизнь оправдала себя на 80 процентов] // Российская газета. — 2008. — 2 марта.
    Романова, О. [urokiistorii.ru/2010/09/2-chiaureli Сталин-Богочеловек: Сталиниана Чиаурели]. Международное общество «Мемориал» (9 мая 2010). — Проект «Уроки истории. XX век». Проверено 23 января 2015.
  46. ↑ Семёркин, С. [www.1000kzn.ru/article/ru/1634/428/1/ Кот Казанский]. Лента Казани: 1000kzn.ru (26 мая 2005). — «…Этот синтетический образ ёмко отражает взаимоотношения двух народов — татарского и русского. …Кот отвечает перспективе этих отношений и взаимному доверию двух наций. <…> …Кот Казанский может стать неофициальным символом Казани. У города есть герб с Зилантом, и это хорошо. <…> Но у Зиланта нет биографии, в нём нет добродушия, нет одомашненности… он ближе к бюрократии, чем к народу. А Казани нужен символ, который был бы близок каждому. <…> Нужно поднять Кота Казанского на положенный ему пьедестал.»  Проверено 23 января 2015.
  47. ↑ Валентинова, Т. [www.e-vid.ru/index-m-192-p-63-article-30142.htm Жил да был серый кот за углом], Время и деньги (2 октября 2009). Проверено 4 апреля 2012.
  48. ↑ Соколова, Е. [izvestia.ru/news/353776 Кот Казанский нашёл себе место] // Известия. — М., 2009. — 4 октября.
  49. ↑ [www.annews.ru/news/detail.php?ID=195721 Коту Казанскому поставят памятник в центре Казани]. Агентство национальных новостей (24 сентября 2009). Проверено 4 октября 2014.
  50. ↑ [www.catgallery.ru/kototeka/2012-05-16/koty-kazanskoi-porody/ Коты Казанской породы, Казань]. КотоГалерея (16 мая 2012). Проверено 4 октября 2014.
  51. ↑ Супруненко, Ю. П. Казань. Между востоком и западом. — М.: Вече, 2013. — С. 223—225. — 320 с. — (Исторический путеводитель). — 3000 экз. — ISBN 978-5-4444-0321-1.
  52. ↑ [rusnovosti.ru/news/60064 В центре Казани открыт памятник Коту Казанскому], Русская служба новостей (15 ноября 2009). Проверено 4 апреля 2012.
    [rus.newsru.ua/rest/15nov2009/alabris.html В Казани появился памятник Алабрысу — знаменитому Коту Казанскому], NEWSru.ua (15 ноября 2009). Проверено 4 апреля 2012.
    [pressa.tv/web-puteshestviya/22023-samye-interesnye-pamyatniki-kazani-13-foto.html Самые интересные памятники Казани], Пресса ТВ (31 октября 2013).
  53. ↑ [tatarstan.rgo.ru/2010/10/26/kot-kazanskij/ Кот Казанский]. Русское географическое общество (26 октября 2010). Проверено 4 октября 2014.
    [www.kzn.ru/old/page11236.htm Symbols of Kazan] (англ.). Город Казань. KZN.RU: Официальный портал города. Проверено 27 января 2015.
  54. ↑ Миляева, Е. [www.rg.ru/2014/02/07/tatarstan-site.html Восемь символов Татарстана] // Российская газета. — М., 2014. — 7 февраля.
  55. ↑ [lenta.ru/news/2009/11/15/dacat/ В Казани поставили памятник коту Алабрысу]. Lenta.ru (15 ноября 2009). Проверено 27 января 2015.
  56. ↑ Соколова, Е. [izvestia.ru/news/346850 Коты прогулялись по Эрмитажу] // Известия : газета. — 2009. — 26 марта.
    [www.kazan-kremlin.ru/archive/news/id/103 Фестиваль «Эрмитажные прогулки с Казанским Котом»], Казанский Кремль (23 марта 2009). Проверено 4 апреля 2012.
  57. ↑ Миронова, В. [www.kazved.ru/article/59379.aspx Выживет ли Кот Казанский в патентной неволе?] // Казанские ведомости : газета. — 2015. — 20 марта. — № 38.
  58. ↑ Смирнов, С. [www.nkj.ru/archive/articles/20505/ Кот Казанский на государевой службе] // Наука и жизнь : журнал. — 2012. — № 3. — С. 67. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0028-1263&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0028-1263].
    [rus.newsru.ua/rest/28mar2008/kotaa.html В Эрмитаже наступил «День мартовского кота»]
  59. ↑ Шеромова, А. [www.hermitageline.ru/ru/content/кот-казанский Кот Казанский], HermitageLine (25 февраля 2013).
  60. ↑ Алексеева, М., 2010.

Литература

 В Википедии есть портал
«Кошки»
  • [www.runivers.ru/bookreader/book57320/#page/656/mode/1up Листки из записной книжки «Русской старины»: Указы императрицы Елизаветы Петровны] // [www.runivers.ru/philosophy/lib/book4646/57320/ Указ о высылке ко двору котов (1745)] / сообщ. А. Г. Пупарев. — Русская старина: ежемес. историч. изд. — СПб.: Печатня В. Головина, 1871. — Т. 3. — Вып. 6. — С. 642—643. То же: [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVIII/1740-1760/Elizaveta/Istoriceskij_vestnik/2/text.htm Именные указы императрицы Елисаветы Петровны] = [Из бумаг М. Д. Хмырова] // Исторический вестник. — М., 1880. — № 2.
  • Снегирёв, И. М. Лубочные картинки русского народа в московском мире. — М.: Унив. тип., 1861. — 139 с.
  • Ровинский, Д. А. Русские народные картинки / собрал и описал Д. Ровинский ; посмертный труд печатан под наблюдением Н. Собко. — СПб.: Изд. Р. Голике, 1900. — Т. 1. — 370 с. — Репр. изд.: СПб.: Тропа Троянова, 2002. — ISBN 5-89798-015-2.
  • Стасов, В. В. Разбор сочинения Д. А. Ровинского «Русские народные картинки». — СПб., 1881. — С. 9—15.
  • Алексеева, М. А. [lib.pushkinskijdom.ru/Portals/3/PDF/XVIII/14_tom_XVIII/Alekseeva/Alekseeva.pdf Гравюра на дереве «Мыши кота на погост волокут» — памятник русского народного творчества конца XVII — начала XVIII в.] // XVIII век : сб. — Л., 1983. — Т. 14: Русская литература XVIII — начала XIX в. в общественно-культурном контексте. — С. 45—79.

Отрывок, характеризующий Кот Казанский

«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Кот_Казанский&oldid=81299258»