Кот в сапогах
Поделись знанием:
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
(перенаправлено с «Кот в сапогах (сказка)»)
«Кот в сапогах» (фр. Le Maître chat ou le chat botté) — одна из наиболее известных сказок французского писателя Шарля Перро. Сказка «Кот в сапогах» была написана в XVII веке, но и несколько столетий спустя остается любимой детьми.
Содержание
Сюжет
Младшему сыну мельника в наследство от отца достался только кот. Всё остальное досталось братьям. Было младшему от чего впасть в отчаянье, да только кот оказался не простым, а на редкость предприимчивым малым. Благодаря деловой хватке и хитрости кота, его хозяин получил всё, о чём только мог мечтать юноша: титул, уважение короля, замок, богатство и любовь прекрасной принцессы[1]. Прототипами некоторых персонажей для сюжета являлись владельцы замка Уарон в долине Луары[2].
Персонажи
- Старый мельник
- Старший сын мельника
- Средний сын мельника
- Младший сын мельника, он же маркиз Карабас
- Кот в сапогах
- Король
- Принцесса
- Огр (в традиционном русском переводе Людоед), который умел превращаться в кого угодно
Известные экранизации и постановки сказки
- «Кот в сапогах», детская опера в двух частях композитора Цезаря Кюи.
- «Кот в сапогах», пьеса в стихах Давида Самойлова. Выпускалась на грампластинках фирмой «Мелодия» в 1972 и 1982 годах в записи Всесоюзной студии грамзаписи от 1971 года. Режиссёр А. Ильина. Музыка Б. Чайковского в исполнении инструментального ансамбля под управлением Л. Гершковича. Роли озвучивали: Н. Литвинов, Ю. Волынцев, С. Цейц, М. Баташов, К. Румянова, Д. Бородин, Р. Плятт.
Художественные фильмы по мотивам сюжета Кота в сапогах
- «Новые похождения Кота в сапогах» — фильм Александра Роу. СССР, 1958
- «Кот в сапогах» — фильм Юджина Марнера. США, 1988
- «Про кота…» — телефильм. Режиссёр Святослав Чекин. Актёры: Леонид Ярмольник, Альберт Филозов, Марина Левтова, Петр Щербаков, Валентин Гафт, Сергей Проханов, Александр Иншаков. Производство ТО «Экран». Год 1985. Импровизация на тему сказки Шарля Перро «Кот в сапогах».
Мультфильмы по мотивам сюжета Кота в сапогах
- «Кот в сапогах» — мультфильм сестёр Брумберг. Союзмультфильм, 1938
- «Кот в сапогах» — мультфильм сестёр Брумберг. Союзмультфильм, 1968
- «Кот в сапогах» — мультфильм Гарри Бардина. Стайер — ООО, 1995
- Кот в сапогах — мультфильм Александра Давыдова. Аргус Интернейшнл, 1997
- «Кот в сапогах» — мультфильм студии DreamWorks 2011; Главный герой фильма — кот из фильма «Шрек 2».
- Трилогия студии Toei Animation «Кот в сапогах»:
- Кот в сапогах (аниме) (яп. 長靴をはいた猫 Нагагуцу-о Хайта Нэко) — режиссёр Ябуки Кимио, художник Миядзаки Хаяо, студия Toei, по мотивам сказки Шарля Перро и Трёх Мушкетёров Дюма
- Возвращение кота в сапогах (аниме) (яп. ながぐつ三銃士 Нагагуцу Сандзю:си) — приключения Кота в Сапогах на Диком Западе, студия Toei, режиссёр Кацумата Томохару, сценарий Фусэ Хирокадзу
- Кругосветное путешествие кота в сапогах (аниме) (яп. 長靴をはいたネコ ８０日間世界一周 Нагагуцу-о Хайта Нэко 80 Нитикан Сэкай Иссю:) — по мотивам «Вокруг света за 80 дней» Жюля Верна, студия Toei, режиссёр Сидара Хироси, сценарий Ямадзаки Тадаки
См. также
- Пёс в сапогах (мультфильм)
- Мария Галина «история второго брата» — альтернативная интерпретация сказки
Напишите отзыв о статье "Кот в сапогах"
Примечания
Ссылки
В Викитеке есть полный текст сказки «Кот в сапогах»
- [rapsinews.ru/judicial_analyst/20130426/267124086.html "Буква закона". Дело Кота в сапогах]. РАПСИ. Проверено 4 марта 2014.
- [rapsinews.ru/judicial_analyst/20130426/267124455.html Выступление Сергея Жорина, обвинителя по делу Кота в сапогах.]. РАПСИ. Проверено 4 марта 2014.
- [rapsinews.ru/judicial_analyst/20130426/267124509.html Выступление Анны Ставицкой, защитника по делу Кота в сапогах]. РАПСИ. Проверено 4 марта 2014.
- [rapsinews.ru/judicial_analyst/20130426/267124553.html Приговор Коту в сапогах]. РАПСИ. Проверено 4 марта 2014.
| ||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||
Отрывок, характеризующий Кот в сапогах
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
