Кочетков, Виктор Иванович

Виктор Кочетков
Имя при рождении:	Виктор Иванович Кочетков
Дата рождения:	24 октября 1923(1923-10-24)
Место рождения:	с. Балахоновка, Бугульминский уезд, Самарская губерния, РСФСР, СССР
Дата смерти:	14 октября 2001(2001-10-14) (77 лет)
Место смерти:	Москва, Россия
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Род деятельности:	прозаик, поэт, переводчик, литературный критик
Язык произведений:	русский
Награды:

Ви́ктор Ива́нович Кочетко́в (24 октября 1923, с. Балахоновка, Самарская губерния — 14 октября 2001, Москва) — поэт, прозаик, критик, переводчик, лауреат Международной премии им. М. А. Шолохова в области литературы и искусства (1993), [www.sakha.gov.ru/laureat-gosudarstvennoy-premii-respubliki-saha-kutiya-imeni-aekulakovskogo-kochetkov-viktor-ivanovich Государственной премии республики Саха (Якутия) имени А. Е. Кулаковского] (1995), премии им. А. С. Пушкина, Конгресса русских общин Молдовы, участник Великой Отечественной войны, участник боёв на Курской дуге и на Белгородчине.

Биография

Виктор Иванович Кочетков родился 24 октября 1923 года в крестьянской семье, в селе Балахоновка (ныне — Клявлинского района Самарской области), еще в детстве начал писать стихи. В 1940 году после окончания школы начал в ней же работать учителем математики.

В 1941 году ушёл на фронт, получив звание лейтенанта. В 1942 году попал в окружение под Харьковом, получил ранение и тяжелую контузию, очнулся уже в плену, его сочли погибшим и матери пришла похоронка. С четвертой попытки Виктор бежал из плена, несколько дней скрывался от разыскивавших его немцев на болотах, затем «шёл на гул орудий. К фронту. Днём прятался, зато ночью старался пройти как можно больше. Однажды уткнулся в реку. Подумал: „Наверное, Северский Донец“. И вспомнились слова из любимого с детства „Слова о полку Игореве“: „О, Донец, немало тебе величия…“ К своим он вышел через несколько дней. Потом воевал под Великомихайловкой, Ольховаткой — позже названия этих белгородских сёл войдут в его стихотворения». После возвращения к своим как бывший военнопленный был отправлен в штрафбат. «Был комсоргом батальона. Дважды в составе разведгруппы переплывал Дон. В конце войны стал командиром маршевой роты. Несколько раз ранило, была контузия. Попадал в нелёгкие боевые и жизненные переплёты. Так, „особисты“ вспомнили его недолгий плен. Были тщательные и унизительные проверки в фильтрационных лагерях, но солдат Кочетков отстоял свою честь.» После возвращения с войны был реабилитирован, но разжалован в рядовые штабным офицером.

Из-за плена Виктор вернулся с фронта, когда прием в большинстве вузов был завершен, и по совету знакомых переехал в Молдавию и поступил на филологический факультет Кишинёвского государственного университета. Еще во время учебы Виктор публиковал свои стихи, очерки и статьи в газете «Советская Молдавия». С 1948 г. член Союза писателей СССР. В 1950 в Кишиневе вышла первая книга стихов «Солдаты мира». Здесь он напечатал еще несколько поэтических книг: «Зеленый край: Стихи» (1952), «Росный час» (1959), «Соколиная страна» (1966) и др. В 1957 г. окончил Высшие литературные курсы в Москве, занимался в семинаре А. Твардовского, работал редактором журнала «Днестр». В 1964—1970 гг. был зав. отделом прозы журнала «Волга» в г. Саратове. С 1970 г. зав. отделом поэзии в журнале «Москва», затем работал зам. главного редактора издательств «Современник» (1973—1976) и «Советская Россия» (1976—1978 гг.). В 1980-е Кочетков выпускает еще несколько поэтических книг: «Мое время» (1980), «Крик ночной птицы» (1981), «Весть» (1988) и др. В них входят и новые произведения, и лучшие стихи из предыдущих сборников. В 1990-е стихи Виктора Кочеткова часто публикуются в периодике («Наш современник», «Молодая гвардия», «Слово», «На боевом посту», «Московский вестник», «Литературная Россия»), выходят поэтические книги «Былинка в поле» (1995), «Прощание с Волгой» (1997) и др. Был первым секретарём Союза писателей Москвы. Занимался литературными переводами, много ездил по стране, искал молодых авторов.

Ушел из жизни 14 октября 2001 года, похоронен на Троекуровском кладбище.

Семья

Отец — Иван Васильевич Кочетков (1899—1942), мельник, погиб на войне; мать — Любовь Прокофьевна Кочеткова (1899—1984).

Братья и сестры: Александр (служил в военно-морских силах), Фёдор (военный лётчик-истребитель), Афанасий (актёр театра и кино, народный артист РСФСР), Нина (в замужестве Лубышева), Раиса (преподаватель русского языка и литературы), Алексей (геолог).

Жена — Галина Ивановна Кочеткова (1927—2007), преподаватель русского языка и литературы;

• дочери — Елена и Нина,
  • внучки — Екатерина и Анастасия.

Библиография

Поэзия:

• Солдаты мира. Кишинев, 1950;
• Зеленый край. Кишинев, 1952;
• Росный час. Кишинев, 1959;
• Стихи. Кишинев, 1960;
• Соколиная страна. Кишинев, 1966;
• Тепло земли. М., 1973;
• Отзывается сердце. М., 1975;
• Мое время. М., 1980;
• Крик ночной птицы. М., 1981;
• Материнское окно. М., 1983;
• Стихотворения. М., 1984;
• Весть. М., 1988;
• Осколок. М., 1989;
• Окопный колосок. М., 1993;
• Солдатское счастье, М., 1995;
• Былинка в поле. М., 1995;
• Прощание с Волгой. М., 1997;
• Возвращение: Избранное. Книга стихов разных лет. Кишинев, 2002 (опубликован через год после смерти поэта).

Проза:

• Счастливый из Манешт. Кишинев, 1964.
• Критика: Люди и судьбы: Заметки о современной литературе. М., 1977;
• Слово об Александре Твардовском // Наш современник. 1986. № 2. С.166-172;
• Поле мужества // Годенко М. Потаенное судно: роман. М., 1986. С.321 −325;
• Искание правды: К 70-летию со дня рождения Василия Фёдорова // Литературная газета. 1988. № 8. С.5;
• Мир Ивана Переверзина // Литературная Россия. 1998.13 февр.

Переводы:

• Пономарь Ф. Дружба: пер. с молд. Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1956;
• Сердце поет: Сб.: пер. с молд. Кишинев, 1964;
• Костенко Н. П. Мужество: пер. с укр. М., 1978;
• Воробьев А. Стихи: пер. с чув. М.: Современник, 1985;
• Боотур Б. Пробуждение: пер. с якут. М.: Современник, 1981.

Лит.:

• Хазин М. Зеленый край В.Кочеткова // Октябрь. Кишинев. 1953. № 4;
• Челак Г. Человеку к лицу дорога // Днестр. 1959. № 10;
• Зорина И. На территории сердца // Литературная газета. 1967. 4 авг.;
• Петелин В. Познать мир земной // Кодры. 1979. № 12;
• Михайлов О. Выстраданное слово // Наш современник. 1982. № 9;
• Котенко Н. Старше на целую войну // Литературная Россия. 1982. № 50;
• Афонин И. Тревожная память // Кодры. № 7. 1985;
• Котенко И. Года таланту не помеха // Литературная Россия. 1992. № 46. С.11;
• Сорокин В. Поэт верности // Литературная Россия. 1993. № 38. С.12;
• Савостин Н. Искусство удивляться // Русский альбом. 2001. № 4;
• Рудягина О. Возвращение Виктора Кочеткова // Община. Кишинев. 2002. № 12.

Библиография составлена А. Н. Захаровым

Награды

• Орден Отечественной войны II степени (6.11.1985)

Ссылки

[old.rsl.ru/table.jsp?f=1016&t=3&v0=%D0%BA%D0%BE%D1%87%D0%B5%D1%82%D0%BA%D0%BE%D0%B2+%D0%B2%D0%B8%D0%BA%D1%82%D0%BE%D1%80+%D0%B8%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&useExternal=true&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=a1&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=4&debug=false Каталог книг Виктора Кочеткова в Российской Государственной библиотеке]

[www.youtube.com/watch?v=b7IsJL1iFDU Стихи Виктора Кочеткова — читает сам автор]

[www.stihi.ru/avtor/kochetkov17 Страница Виктора Кочеткова на сайте stihi.ru — открыл и поддерживает ЦЕНТР РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ В РЕСПУБЛИКЕ МОЛДОВА] [en.calameo.com/read/001265733dc38167f76c7 Биография Виктора Кочеткова и история семьи]

Отрывок, характеризующий Кочетков, Виктор Иванович

– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.