Краббе, Карл Карлович

Краббе Карл Карлович
Дата рождения	1781(1781)
Место рождения	Российская империя
Дата смерти	9 декабря 1854(1854-12-09)
Место смерти	Российская империя; похоронен в Херсоне
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	Генерал-лейтенант
Сражения/войны	Итальянский поход Суворова, Швейцарский поход Суворова
Награды и премии

Карл Карлович Краббе (1781—1854) — русский военачальник при Александре I и Николае I, генерал-лейтенант.

Биография

Родился в 1781 году.

На военной службе офицером с 1798 года. Был участником итальянского (против французских войск в северной Италии в апреле—августе 1799 года) и швейцарского (переход выступивших из Северной Италии русских и австрийских войск через Альпы в направлении Австрии с 10 по 27 сентября 1799 года) походов А. В. Суворова. Примечателен факт, что под началом этого полководца Краббе за один год поднялся по служебной лестнице от прапорщика до капитана, что по тем временам не так уж легко было сделать.

Полковник с 4.05.1811. С 22 февраля по 20 мая 1811 года — командир 12-го егерского полка. С 14.02.1812 по 22.06.1815 — шеф 46-го егерского полка. С 22.06.1815 по 29.06.1818 — командир 46-го егерского полка (12 февраля 1816 года полк был переименован в 17-й егерский). Генерал-майор с 29 июня 1818 и с этого же дня — бригадный командир 21-й пехотной дивизии. Генерал-лейтенант с 6 декабря 1835 года.

На 1840 год состоял при Отдельном Кавказском Корпусе. В марте 1844 года Краббе всё еще состоял на военной службе.

Внешние изображения
	[necropolural.narod.ru/olderfiles/2/0071.jpg Надгробный памятник]

Умер 9 декабря 1854 года, похоронен на Всехсвятском кладбище в Херсоне. Был женат, в семье родились дочь Софья и сын Николай.

Награды

• Награждён орденом Св. Георгия 4-й степени (№ 3795; 12 декабря 1824).
• Также награждён орденами Св. Анны 4-й степени (1799), Золотой шпагой с надписью «За храбрость» (4 октября 1809), Св. Владимира 3-й степени (1813), Св. Анны 1-й степени (1828), Императорской короной к ордену Св. Анны 1-й степени (1835) и персидским орденом Льва и Солнца 1-й степени с алмазами (1835).

Ссылки

• [necropolural.narod.ru/index/0-395 фон КРАББЕ Карл Карлович]
• [www.museum.ru/1812/library/Podmazo/alfshcom_k.html фон КРАББЕ Карл Карлович]

Отрывок, характеризующий Краббе, Карл Карлович

– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»