Кравцов, Иван Кондратьевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иван Кондратьевич Кравцов
Дата рождения

7 (19) января 1896(1896-01-19)

Место рождения

село Чуровичи, ныне Климовский район, Брянская область

Дата смерти

19 октября 1964(1964-10-19) (68 лет)

Место смерти

гора Авала, Белград, Югославия

Принадлежность

Российская империя Российская империяСССР СССР

Род войск

пехота

Годы службы

19151937
19391957

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Командовал

281-я стрелковая дивизия
198-я стрелковая дивизия
281-я стрелковая дивизия
29-й гвардейский стрелковый корпус
64-й стрелковый корпус
59-й стрелковый корпус
86-й стрелковый корпус
34-й гвардейский стрелковый корпус

Сражения/войны

Первая мировая война
Гражданская война в России
Великая Отечественная война

Награды и премии

Иван Кондратьевич Кравцов (7 (19) января 1896 года, село Чуровичи, ныне Климовский район, Брянская область — 19 октября 1964 года, гора Авала близ Белграда, Югославия) — советский военный деятель, генерал-лейтенант (1945). Герой Советского Союза (1945).





Начальная биография

Иван Кондратьевич Кравцов родился 7 (19) января 1896 года в селе Чуровичи ныне Климовского района Брянской области.

Военная служба

Первая мировая и гражданская войны

В 1915 году был призван в ряды Русской императорской армии. В чине унтер-офицера командовал взводом на Юго-Западном фронте Первой мировой войны.

С декабря 1918 года служил в рядах РККА. Во время Гражданской войны Кравцов, находясь на должностях командира отделения, взвода, помощника командира и командира роты, принимал участие в боевых действиях на Западном и Южном фронтах в составе 1-го Богунского полка 12-й армии.

Межвоенное время

После окончания войны Кравцов продолжил командовать ротой в 1-м Богунском стрелковом полку в Украинском военном округе. В октябре 1924 года был назначен на должность командира роты 132-го Донецкого полка этого же округа.

В 1925 году вступил в ряды ВКП(б).

С октября 1925 года проходил обучение в Киевской объединённой военной школе имени С. С. Каменева, по окончании которой в августе 1927 года был назначен на должность командира роты 239-го стрелкового полка 80-й стрелковой дивизии.

С марта 1929 года находился на учёбе в Военной академии имени М. В. Фрунзе, по окончании которой в мае 1932 года был направлен на Ленинградские бронетанковые курсы усовершенствования командного состава, которые закончил в августе того же года.

С августа 1932 года был начальником штаба и временно исполняющим должность командира 11-го механизированного полка Приволжского и Белорусского военных округов. В январе 1937 года был назначен на должность начальника 1-й части штаба 19-й механизированной бригады Ленинградского военных округов.

В сентябре 1937 года Кравцов был арестован органами НКВД и находился под следствием, но в октябре 1939 года был освобожден за недоказанностью фактов обвинения, после чего был направлен на Ленинградские бронетанковые курсы усовершенствования командного состава РККА на должность преподавателя, а затем — на должность старшего преподавателя тактики.

В ноябре 1940 года был назначен на должность начальника штаба 40-й легкотанковой бригады, а в марте 1941 года — на должность начальника штаба 21-й танковой дивизии (10-й механизированный корпус, Ленинградский военный округ).

Великая Отечественная война

С началом Великой Отечественной войны 21-я танковая дивизия в составе 10-го механизированного корпуса (23-я армия, Ленинградский фронт) вела оборонительные бои в районе города Выборг. 29 декабря 1941 года Кравцов был назначен на должность командира 281-й стрелковой дивизии. С 23 февраля по 13 марта 1943 года командовал 198-й стрелковой дивизии, а с 13 марта по 9 июня 1943 года вновь командовал 281-й стрелковой дивизией. Принимал участие в Тихвинской и Любанской наступательных операциях.

Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 10 ноября 1942 года № 1804 полковнику Ивану Кондратьевичу Кравцову присвоено воинское звание «генерал-майор».

С июня 1943 года был слушателем Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова и по её окончании 18 февраля 1944 года был назначен на должность командира 29-го гвардейского стрелкового корпуса, принимавшего участие в Никопольско-Криворожской, Березнеговато-Снигирёвской и Одесской наступательных операциях. Корпус за полтора месяца прошёл около 300 км, освободил Николаевскую и Одесскую области, затем форсировал реку Днестр, захватил и удерживал плацдарм северо-западнее города Бендеры. Кравцов командовал корпусом до 27 марта 1944 года.

В апреле 1944 года был назначен на должность начальника штаба 8-й гвардейской армии, а 10 мая 1944 года — на должность командира 64-го стрелкового корпуса, участвовавшего в ходе Ясско-Кишиневской, Белградской наступательных, Балатонской оборонительной, Венской наступательной операций. В ночь на 8 ноября 1944 года корпус форсировал Дунай и прорвал укреплённую оборону противника, и в итоге был занят и удержан крупный плацдарм в 40 километров по фронту и до 17 в глубину, освобождены 50 населённых пунктов и 14 железнодорожных станций.

Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 19 апреля 1945 года № 803 генерал-майору Ивану Кондратьевичу Кравцову было присвоено воинское звание «генерал-лейтенант».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1945 года за отличие в боях, умелое командование войсками стрелкового корпуса при форсировании реки Дунай, прорыве сильно укреплённой обороны противника, а также личное мужество и отвагу генерал-лейтенанту Ивану Кондратьевичу Кравцову присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 5432).

Послевоенная карьера

После окончания войны Кравцов продолжил командовать 64-м стрелковым корпусом. С апреля 1946 года находился в распоряжении Главного управления кадров Народного комиссариата обороны и в октябре 1946 года был назначен на должность командира 59-го стрелкового корпуса, а в апреле 1947 года — на должность командира 86-го стрелкового корпуса.

С июля 1950 по июль 1951 года проходил обучение на Высших академических курсах при Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова, которые окончил с отличием. В августе 1951 года был назначен на должность командира 34-го гвардейского стрелкового корпуса, а в сентябре 1956 года — на должность генерал-инспектора Инспекции стрелковых войск Главной инспекции Министерства обороны СССР. В мае 1957 года генерал-лейтенант Иван Кондратьевич Кравцов вышел запас.

Генерал-лейтенант запаса Иван Кондратьевич Кравцов погиб 19 октября 1964 года в авиационной катастрофе около Белграда, столицы Югославии, куда направлялся в составе советской военной делегации на авиалайнере «Ил-18» на торжества по случаю 20-летия освобождения Белграда. Похоронен в Москве в братской могиле у колумбария Новодевичьего кладбища (секция 129).

Награды

Память

На месте гибели военной делегации, в которую входил Иван Кравцов, на горе Авала близ Белграда в Сербии, воздвигнут Памятник советским ветеранам войны.

Напишите отзыв о статье "Кравцов, Иван Кондратьевич"

Литература

Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 1. — С. 294—296. — ISBN 5-901679-08-3.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9993 Кравцов, Иван Кондратьевич]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Кравцов, Иван Кондратьевич

– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.