Крапивница (бабочка)

Эта статья — о насекомом. О кожном заболевании см. Крапивница.

</td>

   </tr>

Крапивница
Крапивница на соцветии эхинацеи пурпурной
Научная классификация
Царство: Животные Тип: Членистоногие Класс: Насекомые Подкласс: Крылатые Надотряд: Amphiesmenoptera Отряд: Чешуекрылые Семейство: Нимфалиды Подсемейство: Собственно нимфалиды Род: Aglais Вид: Крапивница
Латинское название
Aglais urticae (Linnaeus, 1758)
Синонимы
Papilio urticae Nymphalis urticae
Ареал

Крапивница (лат. Aglais urticae, =Nymphalis urticae) — дневная бабочка из семейства Нимфалиды (Nymphalidae), вид рода Aglais.

Видовой эпитет названия — urticae, происходит от слова urtica (крапива) и объясняется тем, что крапива — одно из кормовых растений гусениц этого вида.

Описание

Длина переднего крыла 22—24 мм. Внешний край крыльев зубчатый, каждое крыло с одним резким выступом. Самцы по окраске мало отличаются от самок. Крылья сверху кирпично-красные, с рядом крупных чёрных пятен, у костального края разделённых жёлтыми промежутками; у вершины переднего крыла небольшое белое пятно. Прикорневая половина заднего крыла коричнево-бурая, внешняя — кирпично-красная, между этими участками резкая граница. По внешнему краю крыльев расположен ряд голубых пятен полулунной формы. Нижняя поверхность крыльев коричнево-бурая, поперёк переднего крыла идёт широкая желтоватая полоса.

Гусеница крапивницы тёмная, вплоть до чёрной, с желтоватыми продольными полосами не только сбоку, но и на спине. Цвет яиц жёлтый. Куколка относится к виду покрытых. Подвижность куколки обусловливается движениями её брюшка.

Распространение и среда обитания

Широко распространена в Европе, а также в Малой Азии, Средней Азии, Сибири, Китае, Монголии, Японии, Северном Вьетнаме и Корее. Встречается она повсюду в России, на Украине, кроме Крайнего Севера, в Балтии, в Белоруссии, в Молдавии, на Кавказе, в Закавказье, в Казахстане. Крапивница наблюдалась также на Камчатке, в Магаданской области и в Якутии.

Встречается в парках, лугах, опушках лесов, причём не только в долинах, но и высоко в горах. В Альпах была обнаружена на высоте около 3000 м, а в Гималаях — на высоте выше 5000 м над уровнем моря.

Развитие

Гусеница крапивницы на листе крапивы

На юге развивается 2—3 поколения. Зимуют бабочки, которые весной откладывают яйца. Первых перезимовавших бабочек в средней полосе России можно встретить уже в апреле. Бабочка зимует в пещерах, подвалах и на чердаках жилых домов. Яйца крапивница откладывает группами по 100—200 штук на нижнюю сторону листа крапивы двудомной или жгучей. Первое поколение гусениц развивается с мая по июнь, второе — с июля по август. На кормовых растениях они живут выводками, не расползаясь далеко друг от друга. Для окукливания гусеница ищет укромные места или окукливается прямо на стеблях растений, часто висит на постройках, заборах. Куколка свободная, прикрепляется головой вниз. Стадия куколки продолжается около двух недель. Бабочки летают с июня до осени и после зимовки весной. Зимуют в дуплах и под корой деревьев, чердаках домов, реже балконах.

Кормовые растения гусениц: крапива (Urtica), в том числе крапива жгучая (Urtica urens), крапива двудомная (Urtica dioeca), Urtica angustifolia и другие крапивные; хмель обыкновенный (Humulus lupulus), конопля посевная (Cannabis sativa).

Летает в различных открытых биотипах, часто антропогенных.

Хозяйственное значение

Гусеницы обычно развиваются на крапиве, реже на конопле, иногда они повреждают листья хмеля.

Классификация

Существуют следующие подвиды крапивницы:

• Aglais urticae var. baicalensis — Саяны, Забайкалье
• Aglais urticae var. chinensis — Северный Вьетнам, Китай
• Aglais urticae var. connexa — южная часть долины Уссури, Южный Сахалин, Курилы, Япония
• Aglais urticae var. eximia — долины рек Амур и Уссури
• Aglais urticae var. kansuensis
• Aglais urticae var. polaris — Северная Европа, Сибирь, Дальний Восток
• Aglais urticae var. stoetzneri — Сычуань
• Aglais urticae var. turcica — Южная Европа, Кавказ, Забайкалье, Копет-Даг, Средняя Азия
• Aglais urticae var. urticae — Европа, Западная Сибирь, Алтай. Номинативный подвид

Интересные факты

Известно, что крапивницы и капустницы различают красный цвет, в то время как такие бабочки, как сатиры, его не видят.

Было выпущено довольно много почтовых марок с изображением крапивницы в государствах: Андорра, 1994 г.; Бельгия, 1993 г.; Великобритания, 1981 г.; Венгрия, 1961 г., 1973 г.; Германия, 1962; Гернси, 1981 г., 1988 г.; Дания, 1993 г.; Норвегия, 1993 г.; Олдерни, 1997 г.; Польша, 1967 г.; Финляндия, 2003 г.

Литература

• Йозеф Моуха. Бабочки. — Прага: Артия, 1979. — С. 124. — 191 с.
• Куренцов А. И. Булавоусые чешуекрылые Дальнего Востока СССР. (Определитель). — Л.: Наука, 1970. — С. 26. — 163 с.
• Львовский А. Л. 23. Сем. Nimphalidae — Нимфалиды // Насекомые и клещи ― вредители сельскохозяйственных культур. Том III. Чешуекрылые. Часть 2 / Под ред. Кузнецова В. И.. — СПб: Наука, 1999. — 216 с.
• Моргун Д. В. Булавоусые чешуекрылые европейской России и сопредельных стран. Определитель-справочник. — М.: МГСЮН, 2002. — С. 118. — 208 с.
• Некрутенко Ю. П. Булавоусые чешуекрылые Крыма. Определитель. — Киев: Наукова думка, 1985. — С. 85—86. — 152 с.

Ссылки

• [cor.edu.27.ru/dlrstore/9afe9314-7e78-4b5c-8c56-409e732fcffa/babo.htm Крапивница] на региональной коллекции Хабаровского края
• [www.nic.funet.fi/pub/sci/bio/life/insecta/lepidoptera/ditrysia/papilionoidea/nymphalidae/nymphalinae/nymphalis/index.html#urticae Nymphalis urticae] на www.nic.funet.fi  (Проверено 19 марта 2010)
• [lepidoptera.ru/species/aglais-urticae/ Крапивница (Aglais urticae)] на сайте о бабочках Lepidoptera.ru

Отрывок, характеризующий Крапивница (бабочка)

– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.