Краско, Иван (писатель)

Иван Краско
Ivan Krasko
Бюст Ивана Краско в г. Римавска-Собота
150
Род деятельности:	поэт, писатель, переводчик
Место рождения:	д. Луковиштья, Австро-Венгрия (ныне Римавска-Собота Словакия, Словакия)
Гражданство:	Австро-Венгрия Австро-Венгрия Чехословакия Чехословакия
Место смерти:	Братислава, ЧССР
Награды и премии:	Народный умелец (артист) ЧССР

Иван Краско (словацк. Ivan Krasko, настоящее имя Ян Ботто; 12 июля 1876, Луковиштья, ныне район Римавска-Собота в Словакии — 3 марта 1958, Братислава) — словацкий поэт, писатель и переводчик, представитель модернизма.

Биография

Родился в крестьянской семье. Его дальним родственником был известный словацкий поэт-романтик Ян Ботто. После окончания Брашовской гимназии в 1896 году, вернулся домой и помогал родителям в домашнем хозяйстве. В 1900—1905 изучал курс химического машиностроения в Праге. Позже некоторое время работал химиком на предприятиях Богемии.

Участник первой мировой войны. В рядах австро-венгерской армии сражался на Восточном фронте. После окончания войны вернулся в Чехословакию, занялся активной политической деятельностью, избирался членом парламента и депутатом от республиканской аграрной партии. Сторонник чехословацкой государственности и национально-ориентированной политики.

Кроме политической деятельности, занимался научной работой в области химии. В 1923 ему была присуждена ученая степень доктора технических наук.

В основном проживал в Братиславе, но во время Второй мировой войны в 1943 году переехал в Пьештяни, где прожил до 1958 года. Умер 3 марта 1958 года в Братиславе, похоронен на родине в д. Луковиштья.

Творчество

Писать стихи Иван Краско начал еще учась в гимназии. Первая публикация стихов поэта под названием «Pieseň nášho ľudu» («Песни нашего народа») состоялась в журнале «Slovenské pohľady» в 1896 году. Свои произведения под псевдонимом Янко Цыган печатал до второй половины 1900-х годов, после чего изменил творческий псевдоним на Иван Краско (взял русское имя Иван или Ян по-словацки, и Краско по названию соседней деревни Красково).

Основная тема произведений Краско — социальное неравенство словацкого общества, сопротивление мадьяризации словацкого народа, критика пассивности молодого поколения, а также его личные духовные переживания.

Занимался переводами произведений литературы и текстов с румынского языка.

Произведения Ивана Краско оказали значительное влияние на словацкую, чешскую и европейскую поэзию. Он считается одним из выдающихся поэтов современной Словакии, стихи которого были переведены на несколько европейских языков.

Избранная библиография

Поэзия

• Pieseň nášho ľudu, (1896)
• Deň spásy, (1902)
• Za búrnej, čiernej noci, (1902)
• Сборник стихов Lístok, (1905—1906)
• List slečne Ľ. G., (1906)
• Jehovah, (1906)
• Poznanie, (1906)
• Nox et solitudo (Noc a samota), сборник стихов, предисловие к которому написал Светозар Гурбан-Ваянский) (1909)
• Noc a Ja, поэма в прозе (1910)
• Verše, сборник стихов (1912)
• Svätopluk, (1913)
• Moje piesne, сборник стихов (1952)
• Nad ránom…, избранная поэзия (1961) и др.

Проза

• Naši, (1907),
• Sentimentálne príhody I a II (1908)
• List mŕtvemu (1911)
• Archanjel Michal, nástenná maľba v starobylom kostole na Kraskove, (1932)
• Pôvod dedín Kraskova a Lukovíšť, (1937) и др.

Память

• В г. Пьештяни в 1976 году открыт мемориальный дом-музей, посвященный жизни и деятельности Ивана Краско.
• Там же его именем названа одна из улиц города и установлен бюст поэта.
• Бюст поэта Ивана Краско в г. Римавска-Собота.

Ссылки

• [www.osobnosti.sk/index.php?os=zivotopis&ID=58755 Ivan Krasko] (слов.)

Отрывок, характеризующий Краско, Иван (писатель)

Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…