Краснобрюхая жерлянка
Краснобрюхая жерлянка | ||||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Научная классификация | ||||||||||||||
|
||||||||||||||
Латинское название | ||||||||||||||
Bombina bombina (Linnaeus, 1761) | ||||||||||||||
Ареал | ||||||||||||||
|
Краснобрюхая жерлянка[1] (лат. Bombina bombina) — вид бесхвостых земноводных из семейства жерлянок.
Содержание
Описание
Краснобрюхая жерлянка имеет величину от 3,5 до 6 см. Цвет от тёмно-бурого с грязно-зелёными пятнами сверху до оранжевого или красного с синевато-чёрными неровными пятнами и разводами снизу.
Охранный статус <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Вызывающие наименьшие опасенияIUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/2865 2865] |
Ареал и места обитания
Данный вид обитает в Центральной и Восточной Европе до Урала. Распространена в лесной, степной и лесостепной зонах. Заселяет мелкие (глубиной менее 50—70 см) стоячие пруды, озёра, болота с развитой прибрежной растительностью, илистым или глинистым дном. Избегает водоёмы с песчаными берегами и участки с быстрым течением[2].
Образ жизни и питание
Основным продуктом питания являются насекомые: мухи, сверчки, моли. Изредка встречается каннибализм. При виде хищников жерлянки демонстрируют ему яркие красные или жёлтые пятна на теле, чтобы его отпугнуть. Жерлянки не ядовиты для человека, хотя в их коже содержатся бактерицидные пептиды[2]. При попадании в глаза слизь краснобрюхих жерлянок вызывает жжение.
Практически весь летний период проводит в воде. Активны при температуре от 10 до 30 °C, обычно при температуре воздуха 18—20 °C. Зиму проводит в естественных убежищах: норах грызунов, ямах и так далее. Спячка длится с октября-ноября по март-апрель.[2]
Голоса самцов напоминают скорее стоны, чем кваканье: ууу-ууу-ууу. Производят они этот звук, в отличие от других амфибий, на вдохе.
Размножение
Половозрелость наступает на 2—3-м году жизни. Размножаются с марта-апреля до июля-августа. Икру жерлянки откладывают на водные растения, где она развивается около двух-трёх недель. Плодовитость до 900 яиц, чаще всего 80—300 яиц. Икрометание порционное. Развитие эмбриона происходит за 7 дней. Личиночное развитие длится 1,5—2,5 месяца.[2]
Головастики становятся активными на третий день жизни, а до этого висят на растениях.
Охрана вида
Уязвимый вид. Внесён в Красную книгу Среднего Урала. К снижению численности популяций жерлянки ведёт разрушение водоёмов (в 7—13 раз снижает популяцию), загрязнение воды и пересыхание водоёмов, интродукция рыб в заселённые жерлянкой водоёмы, отлов взрослых особей любителями-террариумистами.[2]
Напишите отзыв о статье "Краснобрюхая жерлянка"
Примечания
Ссылки
- [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Amphibias/8.html База данных «Позвоночные животные России»: краснобрюхая жерлянка]
- Жерлянка // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Это заготовка статьи по герпетологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Краснобрюхая жерлянка
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.