Красногородск
| Посёлок городского типа
Красногородск
|
Красногоро́дск[2][3] — посёлок городского типа (с 1967[4]) на западе Псковской области России. Административный центр Красногородского района, а также сельского поселения «Красногородская волость» (в которое сам посёлок не входит). Составляет муниципальное образование «Красногородск» (со статусом «городское поселение» — в границах посёлка)[5].
Содержание
География
Расположен на реке Синей (приток Великой), в 120 км к югу от Пскова, в 51 км от железнодорожной станции Пыталово. Ближайший крупный населённый пункт — Опочка — восточнее в 28 км[6].
История
В составе Псковской земли
Начальной датой истории Красногородска служит 1464 год, когда для укрепления юго-западной границы Псковской земли на левом (западном) берегу реки Синей у места впадения в неё речки Смородинки была построена крепость Красный Городец[7][8]. Это событие нашло отражение в летописи: «Тоя же зимы князь Псковской Иван Александрович и посадник степенный Алексей Васильевич заложиша град нов деревян на Сини реки, и нарекоша и Красный Городец»[8][9].
Новая крепость была выстроена на земляном валу, сохранившемся до сих пор[9][10]. В плане она представляла собой четырёхугольник со сторонами 150, 130, 70 и 40 метров; стены её и башни, стоявшие в углах, были деревянными. Имелся в крепости и водяной тайник, выходивший к реке Синей, причём выстроена крепость была с таким расчётом, чтобы артиллерийский и ружейный огонь её защитников мог поражать штурмующих с любой её стороны[11][12][13].
Жилых домов в крепости не было; население жило на правом (восточном) берегу реки Синей, где возник посад. Связь с крепостью осуществлялась по временному деревянному мосту, который опирался на козлы («козявки»), а также на плотах и просто вброд (переходу и проезду вброд способствовало то, что русло реки в этом месте имело твёрдый грунт и было несколько приподнято)[14][15].
Возникший город называли по-разному: Красный город (городец, городок) или просто Красное или Красный (в значении ‘красивый’)[16][17]. Однако в XVI—XVII веках основным значением прилагательного «красный» стало обозначение цвета[18]. Поэтому изменилось и восприятие названия населённого пункта, что отражено, например, в следующей старинной поговорке-присказке: «Город Красный, река Синяя, народ чёрный — раков боится» (поговорка основана на легенде, согласно которой некогда красногородцы увидели выползшего на берег Синей реки огромного рака, испугались и решили идти к нему с крестным ходом и просить о помиловании; увидев множество народа, речное чудовище укрылось в реке, а красногородцы на радостях устроили пир)[19].
Возникший город вошёл в число псковских пригородов — укреплённых пунктов, возведённых в различных концах Псковской земли (к концу XV века всего насчитывалось 14 псковских пригородов[20]). Население псковских пригородов было весьма малочисленным, и по занятиям своих жителей они были намного ближе к сёлам, чем к собственно городам. Они выполняли административные функции, будучи центрами уездов, но основной их функцией была оборонительная: они служили крепостями и прибежищами для окрестного населения[21][22].
Первое занесённое в летописи нападение на Красный произошло в марте 1502 года, когда ливонцы безуспешно осаждали Красный городок[23]. Вторжением руководил ландмаршал Ливонии Иоганн Плятер[et]. Красногородцы мужественно оборонялись, но силы были неравны, и они запросили помощи у Пскова. Однако помощь подоспевших псковичей не потребовалась: ещё до того, как они подошли к крепости, ливонцы (которым показалось, что приближается огромное войско) бежали восвояси[24][25].
В составе Русского государства
На защите рубежей России
13 января 1510 года Псковская земля вошла в состав Русского государства, после чего Красный продолжал оставаться уездным центром[26][27]. С этого времени во псковских пригородах были размещены московские гарнизоны из казаков и стрельцов, обязанностью которых было защищать пригороды и окрестные волости от иноземных вторжений[28].
Крепость Красный городок играла важную роль при отражении набегов соседей на Псковскую землю[12]. В 1518 году литовский воевода Константин Острожский захватил было Красный городок, однако подоспевший к крепости русский воевода Иван Ляцкий освободил её от неприятеля. В 1559 году, в начальный период Ливонской войны, крепость Красный городок успешно выдержала осаду ливонцев, которые, однако, пожгли посад и сделали немало опустошений по всему Красногородскому уезду. В марте 1565 года Красный городок подвергся очередному нападению литовцев, которые обстреливали крепость из пушек, но нападение было отражено красногородским воеводой Василием Вишняковым совместно с московскими воеводами Иваном Шуйским и Иваном Шереметевым[29][30].
Однако в августе 1581 года к Красному подошло многочисленное войско короля Речи Посполитой Стефана Батория, поставившего своей целью взятие Пскова. Жители Красного при подходе этого войска сожгли свой город, а сами с имуществом перебрались во Псков. Баторий захватил Красный; но по заключённому 15 января 1582 года Ям-Запольскому миру между Русским государством и Речью Посполитой город был возвращён России[29][31].
По данным Писцовой книги города Красного и уезда 1585—1587 годов, после нашествия Стефана Батория город находился в большом запустении. На посаде проживало немногим более 100 человек, бо́льшую часть которых составляла расквартированная здесь сотня стрельцов, жившая в Стрелецкой слободе; на валу не жил никто, но некоторые жители держали здесь клети. Всего в Красном числилось 23 белых (не облагаемых государственными платежами) двора, из них 8 церковных и 15 пушкарских; чёрных (облагаемых государственными платежами) дворов тяглых людей было два[32][33].
В это время Красногородский уезд, как и другие уезды Псковской области, в административном отношении делился на губы. Их было 7 — Борисоглебская, Покровская, Никольская-Дрецкая, Ключицкая (Ключевская), Петровская, Никольская и Спасская[34][35].
Переход под власть Речи Посполитой
Устои государственной власти в России были драматическим образом поколеблены с наступлением Смутного времени. В 1607 году красногородцы (как и жители других псковских пригородов) принесли присягу самозванцу Лжедмитрию II[36][37]. В августе же 1611 года польский шляхтич Александр Лисовский, который ранее служил самозванцу, а после смерти последнего перешёл на службу к королю Речи Посполитой Сигизмунду III, во главе отряда из 800 иноземцев захватил Красный и сделал его операционной базой для набегов на другие пригороды Псковской земли[38].
По заключённому 1 (11) декабря 1618 года Деулинскому перемирию южные уезды Псковской земли — Красногородский, Себежский, Невельский — вместе со смоленскими и черниговскими землями на 14 лет и 6 месяцев отошли к Речи Посполитой[39][40]. Поляновский мир, заключённый 4 (14) июня 1634 года и завершивший Смоленскую войну 1632—1634 гг., подтвердил установленные Деулинским перемирием границы[14][41].
Однако уже вскоре после начала русско-польской войны 1654—1667 гг. русские войска опять взяли Красный. Его переход к России был закреплён Андрусовским перемирием (подписано 20 (30) января 1667 года), по которому Речь Посполитая теряла Левобережную Украину, смоленские земли, Невель, Себеж и Красный[42][43].
После возвращения в состав России
После окончания войны Красный управлялся воеводами. Сохранился наказ царевичей Ивана и Петра и правительницы царевны Софьи Алексеевны, данный Борису Петровичу Сновидову в 1686 году при назначении его на должность красногородского воеводы; в наказе подробнейшим образом перечисляются его права и обязанности как главы уезда, города и городского гарнизона[44][45].
По данным переписи 1675—1678 годов в Красном числилось военных чинов 107 и их иждивенцев 108, всего 215 человек. Гражданское население состояло из ремесленников, мелких торговцев, домовладельцев. Всего мещан вместе с иждивенцами по переписи 1685—1688 годов числилось 47, а всё население Красного немногим превышало 300 человек[46].
В 1699 году на валу не было уже ни одной постройки, а крепость была упразднена еще раньше; город свёлся к одному посаду, и вплоть до середины XX века размещался только на правом берегу реки Синей[45][47].
Пётр I своим указом от 18 (29) декабря 1708 года ввёл новое административное деление на губернии и уезды. Красный городок не попал в уездные города, был объявлен пригородом и приписан к Опочке. Из 7 губ Красногородского уезда образовались три волости Опочецкого уезда Ингерманландской губернии (в 1710 году переименована в Санкт-Петербургскую) — Красногородская, Покровская и Сине-Никольская. Новый указ царя от 29 мая (9 июня) 1719 года ввёл деление губерний на провинции, и Красный вместе со всем Опочецким уездом вошёл в Псковскую провинцию Санкт-Петербургской губернии[48][49][50][51].
В составе Российской империи
По указу императрицы Екатерины I от 29 апреля (10 мая) 1727 года Красный вместе с Псковской провинцией отошёл к новообразованной Новгородской губернии. В соответствии с Указом Сената от 23 октября (3 ноября) 1772 года Псковская провинция — вместе с Великолуцкой провинцией и присоединённой к России по первому разделу Польши территорией бывшего Полоцкого воеводства — вошли в состав новоучреждённой Псковской губернии; при этом губернским городом стала Опочка, а Красный оказался пригородом губернского города. Однако указом Екатерины II от 24 августа (4 сентября) 1776 года из состава Псковской губернии была выделена Полоцкая губерния, а центр Псковской губернии (в 1777—1796 гг. — Псковское наместничество) был перенесён в Псков[52][53][54].
По переписи 1777 года в пригороде Красном (в то время — один из 7 пригородов Псковской губернии, в которую входили также 9 городов) насчитывалось 785 жителей[55].
С 1870 года в Красном введено городское самоуправление во главе с выборным старостой, без разрешения которого никто из красногородцев не имел права ни продать своей земли, ни купить[56][57].
В 1895 году в Красном было 133 двора и 785 жителей. Перед Первой мировой войной в нём уже имелось 175 дворов, где проживало 1100—1200 жителей. Большинство населения составляли мещане и ремесленники, владевшие землёй и занимавшиеся земледелием; жили также дворяне, купцы, духовенство, разночинцы. В Красном были почта, телеграф, пожарное депо, земская больница на 15—20 коек (открыта в 1903 году[58]) с одним врачом и двумя фельдшерами, 4 школы (в том числе открытая в 1878 году средняя, а также двухклассная и две церковно-приходские[59]), библиотека, 2 церкви (построенная в 1806 году Свято-Никольская и построенная в 1878 году Михаило-Архангельская, обе деревянные[60]), 10 часовен, 2 трактира, 4 пивных, библиотека и аптека[61][62].
В составе Российской Федерации
Межвоенные годы
В первые годы после Октябрьской революции пригород Красный продолжал входить в состав Опочецкого уезда Псковской губернии, являясь административным центром Красногородской волости. 10 апреля 1924 года по декрету ВЦИК Красногородская волость была укрупнена: к ней были присоединены упразднённые Покровская и (частично) Матюшкинская волости. Однако 1 августа 1927 года вступило в действие Постановление Президиума ВЦИК, по которому в рамках проводимой в СССР административно-территориальной реформы (предусматривавшей ликвидацию деления на губернии и уезды) упразднялись и Псковская губерния, и Опочецкий уезд, и Красногородская волость. Пригород Красный вошёл в состав Псковского округа новообразованной Ленинградской области и стал административным центром Красногородского района[63][64]. С этого времени населённый пункт (в котором по переписи населения 1926 года проживало 796 человек) стал в официальных документах называться село Красное, хотя в разговорной речи жители обычно называли его либо Красногородск, либо Красный Город[65].
Впрочем, административное деление в 1927—1941 годах менялось достаточно быстро: 23 июля 1930 года Постановлением ВЦИК и СНК СССР Псковский округ был упразднён, и Красногородский район стал подчиняться Ленинградской области напрямую. Постановлением Президиума ВЦИК от 1 января 1932 года был упразднён и район, а бо́льшая часть его территории (включая село Красное) вошла в состав Опочецкого района. По очередному постановлению Президиума ВЦИК от 29 января 1935 года была образована Калининская область, куда был передан Опочецкий район, причём 5 февраля того же года этот район и ещё 10 районов в западной части новообразованной области были объединены в Великолукский округ, а 5 марта 1935 года в составе этого округа был восстановлен Красногородский район (примерно в прежних границах). 11 мая 1937 года новым постановлением Президиума ВЦИК был создан Опочецкий пограничный округ, куда вошёл и Красногородский район. Наконец, 5 февраля 1941 года Указом Президиум Верховного Совета РСФСР этот округ был упразднён, и Красногородский район перешёл в прямое подчинение Калининской области[66][67].
В эти годы село Красное успешно развивается экономически. В 1932 году вступил в строй Красногородский льнозавод (сожжён немцами при отступлении в 1944 году), а в середине 1930-х годов в селе появились хлебозавод и маслосырзавод. В середине 1930-х гг. в посёлке Красном разместилась стрелковая часть, был построен военный городок[68].
Преобразилось и само село. В нём были построены Дом Советов, средняя школа на 400 мест, поликлиника, детский сад и ясли, баня и парикмахерская, гостиница, кинотеатр, типография. Райпотребсоюз организовал пять сельпо и открыл семь магазинов. Велось и жилищное строительство[69].
Годы Великой Отечественной войны
Мирный созидательный труд красногородцев прервала Великая Отечественная война. Уже 5 июля 1941 года немецко-фашистские войска заняли село Красное[70]. Наступили мрачные дни оккупации, длившиеся три с лишним года. В Красном в здании родильного дома расположилось гестапо, в здании 8-летней школы — военная комендатура, в здании средней школы — военизированные подразделения по борьбе с партизанами (с 1943 года действовавшие от имени РОА), а в зданиях военкомата — гражданская полиция и тюрьма (не одна сотня жителей района и села, обвинённых в связи с партизанами, прошла через этот фильтр мучений и надругательств). В селе был установлен строгий комендантский час[71].
Наконец, на рассвете 18 июля 1944 года в ходе Режицко-Двинской наступательной операции село Красное (или село Красногородское, как оно стало называться с 1944 года[72]) при активном участии партизан было освобождено 22-й дивизией полковника Г. И. Панишева, действовавшей в составе 10-й гвардейской армии 2-го Прибалтийского фронта[73][74].
22 августа 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР была образована Великолукская область, в состав которой вошли село Красногородское и Красногородский район[75][76].
Послевоенные годы
После освобождения Красногородского от немецко-фашистских захватчиков началось восстановление села от разрушений, причинённых военными действиями, а затем и укрепление его производственной базы и социальной инфраструктуры. После войны начало бурно застраиваться Заречье (территория на западном берегу реки Синей). Были построены хлебокомбинат (в 1954 году), баня (в 1956 году), кинотеатр «40 лет Октября» (в 1957 году)[77].
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 2 октября 1957 года Великолукская область была упразднена, а село Красногородское и Красногородский район отошли к Псковской области[78][79].
В 1959 году детский дом для детей-сирот, открытый ещё в 1944 году, был преобразован в Красногородскую среднюю агрошколу-интернат, а в 1960 году была также открыта Красногородская коррекционная школа-интернат. В 1964 году на улице Советской было построено новое здание Красногородской средней школы. В городе открылись Дом культуры (в 1960 году), Дом быта (в 1962 году)[80].
Решением Псковского облисполкома № 171 от 26 апреля 1967 года населённый пункт Красногородское был отнесён к категории рабочих посёлков, получив тем самым статус посёлка городского типа. В мае того же года был образован поселковый Совет[3][81].
В 1969 году в посёлке открылась швейная фабрика. Появились стадион (в 1968 году), музыкальная школа (в 1971 году), новый железобетонный мост через реку Синюю (в 1981 году)[82].
С 1989 года на валу в июле проходит праздник Дня посёлка (совмещённый с праздником Дня освобождения Красногородского района от немецко-фашистских захватчиков). Именно в июле 1989 года во время праздника впервые прозвучала ставшая лирическим гимном для жителей посёлка песня «Над разливами Синей», написанная псковским композитором Н. Мешуковым на слова красногородца В. Калью[83]:
|
…Я люблю город Красный |
От работы усталый |
Постсоветское время
С распадом СССР и началом проведения в России либеральных экономических реформ в Красногородском произошло резкое снижение большинства экономических и социальных показателей, значительно упали уровень заработной платы и жизненный уровень населения, практически прекратилось жилищное строительство. Люди стали хуже питаться, малодоступными стали многие виды лечения, появились затруднения при получении специальности и поиске работы по специальности. С конца 1990-х годов началось сокращение численности населения посёлка[84].
Постановлением Псковского областного Собрания депутатов № 56 от 26 января 1995 года[85] посёлок Красногородское был переименован в посёлок городского типа Красногородск[3].
Статус и границы муниципального образования «Красногородск» установлены Законом Псковской области от 28 февраля 2005 года № 420-ОЗ «Об установлении границ и статусе вновь образуемых муниципальных образований на территории Псковской области»[86].
Население
| Численность населения | ||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1939[87] | 1959[88] | 1970[89] | 1979[89] | 1989[89] | 2002[90] | 2009[91] | 2010[92] | 2011[89] |
| 1687 | ↗2878 | ↗3918 | ↗4727 | ↗5194 | ↘4694 | ↘4456 | ↘3870 | ↘3869 |
| 2012[89] | 2013[89] | 2014[89] | 2015[93] | 2016[1] | ||||
| ↘3815 | ↘3734 | ↘3729 | →3729 | ↘3721 |
Экономика
Среди предприятий поселка действуют следующие[94]:
- Красногородский участок ЗАО «Пушкиногорский МСЗ»
- Красногородское РайПО
- ЗАО «Мелиоратор»
- Филиал ГППО ДЭУ № 2
- МУП «Забота»
- ООО «Влади»
В 2012 году закрылось МУП «Красногородский хлебокомбинат».
В посёлке имеется гостиница.
Транспорт
- В посёлке есть автовокзал. Осуществляется прямое автобусное сообщение с Санкт-Петербургом, Псковом и Опочкой. В поселке останавливаются автобусы, следующие по маршруту Опочка — Пыталово.
- С 1 февраля 2011 года в экспериментальном режиме осуществлялось движение городского автобуса[95]. Через месяц эксперимент был приостановлен на неопределённый срок.
Спорт
- Футбольная команда «Красный город» выступает в зоне «Юг» Первой лиги Первенства Псковской области.
- Хоккейная команда «Красный город» играет в Первой группе Чемпионата Псковской области.
Памятные места
- Воинское захоронение-мемориал «Площадь» (улица Советская). Захоронено 623 бойца Красной армии, павших в боях при освобождении Красногородского и соседних деревень. Образовано в июле 1944 года[96].
- Воинское захоронение-мемориал «Поклонная гора» (улица Больничная). Захоронено 378 человек, в основном — умерших от ран в госпитале, который был развёрнут в здании бывшей больницы после освобождении Красногородского от немецко-фашистских оккупантов. Образовано в июле 1944 года[96].
- Бюст-памятник В. И. Ленину работы скульптора А. Ф. Маначинского (улица Советская). Установлен в 1972 году[97].
- Бюст-памятник Герою Советского Союза А. А. Никандровой работы скульптора А. Ф. Маначинского. Установлен на площади Никандровой в 1984 году[98].
- Аллея Героев (улица Советская). Сквер, в котором в 2000 году установлены бюсты (работы А. Ф. Маначинского) пяти Героев Советского Союза — уроженцев Красногородского района: А. А. Никандровой, Н. В. Богданова, Ю. Г. Священко, Ф. Ф. Лазарева и В. С. Михайлова[99].
- Сквер-парк Памяти (улица Набережная), заложен в 1991 году. В центре установлена скульптура «Скорбящая мать с сыном» работы скульпторов А. Ф. Маначинского и С. А. Маначинского (открыта 7 ноября 1995 года)[98].
- Стела в честь 10-й гвардейской и 54-й армий, освобождавших Красногородский район от немецко-фашистских захватчиков (улица Матросова). Установлена в 1979 году, автор В. С. Лицуков[98].
- Памятный знак в честь основания крепости Красный Городец, установленный в 1987 году на Валу. Имеет форму огромного валуна, к которому прикреплена металлическая пластина с отчеканенным на ней пояснительным текстом[97].
- Памятный знак в честь пограничников (улица Калинина). Обелиск в форме пирамиды, установлен в 1996 году[97].
- Могила комиссара Егорова Ф. Е., замученного белогвардейцами в 1918 г. — памятник истории[100]
Достопримечательности
- Красногородский вал (городище), остаток крепости Красный Городец — памятник археологии XV—XVII веков. Расположен на западном берегу реки Синей рядом с деревней Станкеево, ныне входящей в состав посёлка[7][97].
- Свято-Никольская церковь (1806) — деревянная церковь в черте посёлка, освящённая в честь Святителя Николая Чудотворца[60][101].
- В Красногородском районе у деревни Лятовка (около 11 километров от посёлка) — могильник (2-е тысячелетие до н. э.).
Интересные факты
Катерина Тихомирова, главная героиня популярного советского кинофильма «Москва слезам не верит», согласно сценарию Валентина Черных, родом из Красногородска Псковской области.
Напишите отзыв о статье "Красногородск"
Примечания
- ↑ 1 2 www.gks.ru/free_doc/doc_2016/bul_dr/mun_obr2016.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2016 года
- ↑ Атлас мира / Федеральная служба геодезии и картографии России. — М.: Издат. дом «ОНИКС 21 век», 2003. — 448 с. — ISBN 5-85576-095-2. — С. 48.
- ↑ 1 2 3 Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 68.
- ↑ СССР. Административно-территориальное деление союзных республик на 1 января 1980 года / Составители В. А. Дударев, Н. А. Евсеева. — М.: Изд-во «Известия Советов народных депутатов СССР», 1980. — 702 с. — С. 203.
- ↑ [zakon.scli.ru/ru/legal_texts/act_municipal_education/printable.php?d_id4=60761c06-b37c-42b9-be26-3b94ef7ba664&do4=document&id4=112d79f6-ef48-4d3c-a074-fb1a9a6546c9 Закон Псковской области «Об установлении границ и статусе вновь образуемых муниципальных образований на территории Псковской области». Поправки от 03.06.2010 № 984-ОЗ]. // Портал «Нормативные правовые акты Российской Федерации». Проверено 19 июня 2015.
- ↑ Калью, 2004, с. 560.
- ↑ 1 2 [krasnogorodsk.reg60.ru/poseleniya/krasnogorodsk Городское поселение «Красногородск»]. // Официальный сайт Красногородского района. Проверено 28 июня 2015.
- ↑ 1 2 Калью, 2004, с. 15.
- ↑ 1 2 Софийский, 2004, с. 196.
- ↑ [culture.pskov.ru/ru/region/krasnogorodsk Красногородский район]. // Сайт «Наследие Земли Псковской». Проверено 22 июня 2015.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 14—15.
- ↑ 1 2 Конов, Юрий. [culture.pskov.ru/ru/region/krasnogorodsk/publications/66 История возникновения Красного Города] // Псковская Правда. — 2006. — № за 9 ноября.
- ↑ Калью, 2004, с. 16.
- ↑ 1 2 Софийский, 2004, с. 199.
- ↑ Калью, 2004, с. 576.
- ↑ [krai-pskovsky.ru/verxnee-poveliche-i-pushkinogore/2/ Верхнее Повеличье и Пушкиногорье]. // Сайт «Псковский край». Проверено 28 июня 2015.
- ↑ Калью, 2004, с. 574.
- ↑ Колесов В. В. История русского языка в рассказах. 3-е изд. — М.: Акалис, 1994. — 169 с. — ISBN 5-86-275-064-9. — С. 29.
- ↑ Софийский, 2004, с. 203.
- ↑ Калью, 2004, с. 19.
- ↑ Чечулин, 1889, с. 114.
- ↑ Софийский, 2004, с. 23, 58.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 16.
- ↑ Софийский, 2004, с. 196—197.
- ↑ Калью, 2004, с. 19, 593.
- ↑ Софийский, 2004, с. 174.
- ↑ Аракчеев, 2004, с. 99, 101.
- ↑ Софийский, 2004, с. 99.
- ↑ 1 2 Софийский, 2004, с. 198.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 16—18.
- ↑ Калью, 2004, с. 570.
- ↑ Чечулин, 1889, с. 98—99.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 19.
- ↑ Софийский, 2004, с. 175.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 23.
- ↑ Софийский, 2004, с. 198—199.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 20.
- ↑ Аракчеев, 2004, с. 185.
- ↑ Всемирная история. Т. IV / Отв. ред. М. М. Смирин. — М.: Соцэкгиз, 1958. — 823 с. — С. 456 (карта-вклейка), 537.
- ↑ Аракчеев, 2004, с. 281.
- ↑ Волков В. А. Смоленская война // Преподавание истории в школе. — 2008. — № 2. — С. 27—31.
- ↑ Всемирная история. Т. V / Отв. ред. Я. Я. Зутис. — М.: Соцэкгиз, 1958. — 782 с. — С. 177—179.
- ↑ Рыжов К. В. Все монархи мира. Россия. 600 кратких описаний. — М.: Вече, 1998. — 640 с. — ISBN 5-7838-0268-9. — С. 83.
- ↑ Софийский, 2004, с. 94—98, 203.
- ↑ 1 2 Фёдоров, 1979, с. 24.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 21—22.
- ↑ Софийский, 2004, с. 200.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 26.
- ↑ Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 10.
- ↑ Калью, 2004, с. 58, 571.
- ↑ Манаков, Евдокимов, Григорьева, 2010, с. 15—16.
- ↑ Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 10—11.
- ↑ Калью, 2004, с. 58.
- ↑ Манаков, Евдокимов, Григорьева, 2010, с. 16—19.
- ↑ Калью, 2004, с. 68.
- ↑ Калью, 2004, с. 78.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 33.
- ↑ Калью, 2004, с. 92, 596.
- ↑ Софийский, 2004, с. 156—161.
- ↑ 1 2 Софийский, 2004, с. 134—135.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 33, 34.
- ↑ Калью, 2004, с. 84, 93.
- ↑ Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 35—36, 67.
- ↑ Манаков, Евдокимов, Григорьева, 2010, с. 23—27.
- ↑ Калью, 2004, с. 151, 572.
- ↑ Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 14—15, 67.
- ↑ Манаков, Евдокимов, Григорьева, 2010, с. 28—31.
- ↑ Калью, 2004, с. 183, 198, 210.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 72.
- ↑ Фёдоров, 1979, с. 73.
- ↑ Калью, 2004, с. 289—291, 293, 594.
- ↑ Калью, 2004, с. 573.
- ↑ [www.archive.pskov.ru/k-70-letiyu-osvobozhdeniya-idritskogo-krasnogorodskogo-opochetskogo-pustoshkinskogo-i-sebezhskogo-ra К 70-летию освобождения Идрицкого, Красногородского, Опочецкого, Пустошкинского и Себежского районов от немецко-фашистских захватчиков]. // Сайт Государственного архивного управления Псковской области. Проверено 24 мая 2015.
- ↑ Калью, 2004, с. 341—342, 356—357.
- ↑ Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 15, 67.
- ↑ Манаков, Евдокимов, Григорьева, 2010, с. 31—34.
- ↑ Калью, 2004, с. 490.
- ↑ Административно-территориальное деление Псковской области, 2002, с. 16, 67.
- ↑ Манаков, Евдокимов, Григорьева, 2010, с. 34—35.
- ↑ Калью, 2004, с. 490, 501, 505—508.
- ↑ Калью, 2004, с. 583.
- ↑ Калью, 2004, с. 495, 514—515, 581.
- ↑ Калью, 2004, с. 574—575, 589.
- ↑ Калью, 2004, с. 530, 556—559, 567.
- ↑ [base.garant.ru/33908548/ Постановление Псковского областного Собрания депутатов от 26 января 1995 г. № 55 «О посёлке городского типа Красногородское»]. // Портал ГАРАНТ.РУ (Garant.ru). Проверено 25 октября 2015.
- ↑ [docs.cntd.ru/document/924013744 Закон Псковской области от 28 февраля 2005 года № 420-ОЗ «Об установлении границ и статусе вновь образуемых муниципальных образований на территории Псковской области»]. // Электронный фонд правовой и научно-технической документации «Техэксперт». Проверено 4 июня 2015.
- ↑ РГАЭ, ф. 1562, оп. 336, д. 1248, лл. 49—57
- ↑ [www.webgeo.ru/db/1959/rus-1.htm Всесоюзная перепись населения 1959 года]. [www.webcitation.org/61971ZEds Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [pskovstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/pskovstat/resources/09e6e300442f853bb5fff520d5236cbc/Ibd140530_2.pdf Псковская область в цифрах. 2014. Краткий статистический сборник]. Проверено 26 ноября 2014. [www.webcitation.org/6UN7eUYlT Архивировано из первоисточника 26 ноября 2014].
- ↑ [www.perepis2002.ru/ct/doc/1_TOM_01_04.xls Всероссийская перепись населения 2002 года. Том. 1, таблица 4. Численность населения России, федеральных округов, субъектов Российской Федерации, районов, городских поселений, сельских населённых пунктов - райцентров и сельских населённых пунктов с населением 3 тысячи и более]. [www.webcitation.org/65AdCU0q3 Архивировано из первоисточника 3 февраля 2012].
- ↑ [www.gks.ru/bgd/regl/B09_109/IssWWW.exe/Stg/d01/tabl-21-09.xls Численность постоянного населения Российской Федерации по городам, посёлкам городского типа и районам на 1 января 2009 года]. Проверено 2 января 2014. [www.webcitation.org/6MJmu0z1u Архивировано из первоисточника 2 января 2014].
- ↑ [pskovstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/pskovstat/resources/2e154b004cb8f1158adbdff7f219d26e/%2Fvpn2010%2Fdoclib6%2Fnas111223_23.htm Численность постоянного населения муниципальных образований Псковской области по окончательным итогам Всероссийской переписи населения 2010 года]. Проверено 25 ноября 2014. [www.webcitation.org/6ULZLFoTg Архивировано из первоисточника 25 ноября 2014].
- ↑ [www.gks.ru/free_doc/doc_2015/bul_dr/mun_obr2015.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2015 года]. Проверено 6 августа 2015. [www.webcitation.org/6aaNzOlFO Архивировано из первоисточника 6 августа 2015].
- ↑ [krasnogorodsk.reg60.ru/orajone/ekonomika Основные предприятия Красногородского района]
- ↑ [krasnogorodsk.reg60.ru/news/29.01.11/306 Городской маршрут в п. Красногородск]
- ↑ 1 2 Калью, 2004, с. 425.
- ↑ 1 2 3 4 Калью, 2004, с. 427.
- ↑ 1 2 3 Калью, 2004, с. 426.
- ↑ Калью, 2004, с. 427—428.
- ↑ [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=6001297000 Памятники истории и культуры (объекты культурного наследия) народов Российской Федерации]
- ↑ Калью, 2004, с. 93, 427.
Литература
- [web.archive.org/web/20141006075356/www.derjavapskov.ru/files/materials/819/del%201.djvu Административно-территориальное деление Псковской области (1917—2000): Справочник. 2-е изд. Кн. 1] / Архивное управление Псковской обл.; Гос. архив Псковской обл. — Псков, 2002. — 464 с. — ISBN 5-94542-031-X. Проверено 9 февраля 2015. [www.webcitation.org/6SVOKPuIx Архивировано из первоисточника 11 сентября 2014.]
- Аракчеев В. А. Средневековый Псков: власть, общество, повседневная жизнь в XV—XVII вв. — Псков: Псковская областная типография, 2004. — 360 с. — ISBN 5-94542-107-3.
- Калью В. В. [vivaldi.pskovbook.ru/krasny2%201-272.pdf/details Красный Городец. 1464—2004]. — Красногородск, 2004. — 643 с.
- Манаков А. Г., Евдокимов С. И., Григорьева Н. В. [journal-labirint.com/wp-content/uploads/2012/09/Pskovregion.pdf Западное порубежье России: географические аспекты становления и развития Псковского региона]. — Псков: Изд-во АНО «Логос», 2010. — 216 с. — ISBN 978-5-93066-058-4.
- Софийский Л. И. [history.opochka.ru/content/софийский-л-и-город-опочка-и-его-уезд-в-прошлом-и-настоящем-1414-1914-гг Город Опочка и его уезд в прошлом и настоящем (1414—1914 гг.): Репринтное издание]. — Псков: Псковск. обл. типография, 2004. — 230 с. — ISBN 5-94542-092-1.
- Фёдоров Т. Ф. [vivaldi.pskovbook.ru/красногород.pdf/details Красногородское]. — Л.: Лениздат, 1979. — 96 с.
- Чечулин Н. Д. [www.runivers.ru/bookreader/book53121/#page/1/mode/1up Города Московского государства в XVI веке]. — СПб.: Типография И. Н. Скороходова, 1889. — 96 с. — (Записки историко-филологич. ф-та Императорского Санкт-Петербургского ун-та. Т. XXII).
Ссылки
- [krgo.ru/ Красногородск, Псковская область — новости, события, факты — информационный сайт]
- [krasnogorodsk.ucoz.ru/ Любительский сайт посёлка. Фотографии, некоторая полезная информация, карты, история, география района и посёлка]
- [www.krasnogorodsk1464.narod.ru/ Сайт, посвященный п. Красногородск Псковской области]
| ||||||||
| ||||||||
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Отрывок, характеризующий Красногородск
Первое время своего приезда Николай был серьезен и даже скучен. Его мучила предстоящая необходимость вмешаться в эти глупые дела хозяйства, для которых мать вызвала его. Чтобы скорее свалить с плеч эту обузу, на третий день своего приезда он сердито, не отвечая на вопрос, куда он идет, пошел с нахмуренными бровями во флигель к Митеньке и потребовал у него счеты всего. Что такое были эти счеты всего, Николай знал еще менее, чем пришедший в страх и недоумение Митенька. Разговор и учет Митеньки продолжался недолго. Староста, выборный и земский, дожидавшиеся в передней флигеля, со страхом и удовольствием слышали сначала, как загудел и затрещал как будто всё возвышавшийся голос молодого графа, слышали ругательные и страшные слова, сыпавшиеся одно за другим.
– Разбойник! Неблагодарная тварь!… изрублю собаку… не с папенькой… обворовал… – и т. д.
Потом эти люди с неменьшим удовольствием и страхом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, за шиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное время между своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего, мерзавец, здесь не было!»
Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.)
Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.
Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
