Красногорск

Город Красногорск Флаг Герб Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Московская областьМосковская область Муниципальный район Красногорский Городское поселение Красногорск Координаты 55°49′00″ с. ш. 37°20′00″ в. д.55.81667° с. ш. 37.33333° в. д. / 55.81667; 37.33333    Глава городского поселения Стариков Павел Викторович Основан в 1932 году Город с 1940 года Площадь 25,65 км² Тип климата Умеренный Население ↗144 614 человек (2016) Плотность 5637,97 чел./км² Названия жителей Красного́рцы, красного́рец Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 495, 498 Почтовые индексы 143402-143409 Автомобильный код 50, 90, 150, 190, 750 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=46439 46 439] Официальный сайт [www.gorodkrasnogorsk.ru odkrasnogorsk.ru] День города Второе воскресенье сентября Красногорск Москва Москва Красногорск Красногорск Красногорск

К:Населённые пункты, основанные в 1932 году

Красного́рск — город в России, административный центр Красногорского района Московской области. Вместе с деревнями Гольево и Ивановское составляет муниципальное образование Городское поселение Красногорск. Население — 144 614 чел. (2016). 26 февраля 2016 года было объявлено, что с 2018 года Красногорск станет административным центром Московской области

Город расположен на реке Москве и её притоке реке Баньке, в 22 км от центра Москвы (в 2 км от МКАД), непосредственно примыкая к Москве с северо-запада.

Глава муниципального образования «Городское поселение Красногорск» — Стариков Павел Викторович (избран 18 мая 2014 года).

На окраине городского поселения Красногорск, возле деревни Мякинино в Мякининской пойме, вблизи МКАД, находятся Дом Правительства Московской области и здание Московского областного суда. Там же расположена первая в Подмосковье станция Московского метрополитена — «Мякинино».

Городской праздник — День города Красногорска — традиционно отмечается в начале сентября.

Физико-географическая характеристика

Город Красногорск располагается в центральной части Московской области, вплотную примыкая с северо-запада к столице России (районам Митино и Строгино), на левом берегу реки Москвы (город частично пересекается её левым притоком — рекой Банькой). Площадь города составляет 2565 га, городского поселения — 6635 га.

Город Красногорск, также как и вся Московская область, находится в часовом поясе, обозначаемом по международному стандарту как Moscow Time Zone (MSK/MSD). Смещение относительно Всемирного координированного времени UTC составляет +3:00 (MSD).

Рельеф

Населённый пункт лежит на отрогах Смоленско-Московской возвышенности; рельеф плавно понижается с северо-запада города к югу и юго-востоку, лежащим в пойме реки Москвы. Распространены процессы овражной эрозии. Абсолютные отметки высоты — в районе 190—220 м.

Разрез территории города, как и всего района, формируют юрские глины, защищающие водоносные горизонты. Наличие больших запасов подземных вод, относящихся к Московскому артезианскому бассейну, и приуроченных к породам палеозойского возраста, к отложениям юрской и меловой систем, позволило организовать надёжное водоснабжение города из артезианских источников.

Климат

Климат города умеренно континентальный (характерна умеренно холодная зима и умеренно тёплое лето), в целом идентичен климату Москвы. Средняя многолетняя величина годовой суммы осадков — 598 мм с максимумом, приходящимся на лето. Среднегодовая температура воздуха — 4,5 °C, средняя скорость ветра — 2,4 м/с.

Климат Красногорска на высоте 10 м над землёй (1983—2005 годы)
Показатель	Янв.	Фев.	Март	Апр.	Май	Июнь	Июль	Авг.	Сен.	Окт.	Нояб.	Дек.	Год
Средний максимум, °C	−5,5	−5,5	−0,4	9,3	17,5	21,3	23,2	21,3	15,0	7,5	−1,1	−5,2	8,2
Средняя температура, °C	−8,8	−9,1	−4,2	5,2	12,6	16,9	19,0	17,2	11,5	4,8	−3,5	−8,4	4,5
Средний минимум, °C	−12,7	−13,3	−8,5	0,7	6,8	11,6	14,1	12,5	7,7	2,2	−6,1	−11,9	0,3
Источник: [moscow-meteo.ru/krasnogorsk/pivot/temperature Moscow-meteo.ru]

Почвы и растительность

В регионе, где находится Красногорск, распространены дерново-подзолистые суглинистые почвы различной степени смытости, для которых характерна кислая реакция. Содержание гумуса в почвах среднее. В городе почвы подвергнуты значительному антропогенному значению; в окрестностях высоки показатели заболоченности.

Красногорск расположен в пределах лесопаркового пояса Москвы. Город достаточно плотно окружён лесами, по большей части смешанными, с отдельными участками хвойных. Видовой состав лесных насаждений преимущественно представлен елью, берёзой, осиной. Безлесные территории сильно урбанизированы.

Экология и охрана природы

Экологическая обстановка в городе, несмотря на благоприятное местоположение относительно Москвы (с учётом превалирующих северо-западных ветров), в начале XXI века ухудшается. Наибольшее беспокойство вызывает загрязнение воздушной среды, и хотя в большинстве случаев нормы не превышаются, вблизи транспортных магистралей и индустриальных объектов наблюдаются локальные области повышенного загрязнения. По данным независимой экологической экспертизы «Экостандарт», на 2006 год Красногорск вошёл, наряду с Балашихой, Химками, Люберцами, Каширой, Воскресенском и Подольском, в семёрку подмосковных городов с наибольшей загрязнённостью воздуха.

В окрестностях города в числе важнейших экологических аспектов выделяется относительно высокая гибель лесов (причём антропологический фактор здесь находится лишь на третьем месте в числе причин: основные — неблагоприятные погодные условия, а также вредители и болезни). Отмечается определённое загрязнение подземных вод (случаются превышения ПДК по марганцу, свинцу, кадмию и аммиаку). Радиационное загрязнение атмосферы в Красногорске — на уровне фоновых значений (9 — 17 мкр/час).

На территории Красногорска, рядом с Волоколамским шоссе, находится памятник природы (особо охраняемая природная территория областного значения) — дуб-долгожитель возрастом около 250 лет.

Символика

Первый герб Красногорска был утверждён 29 сентября 1992 года; авторами его были Валерий Раппопорт и художник Юлия Фёдорова. Герб представлял собой щит, разделённый горизонтально на две части. В верхнем красном поле герба был изображён всадник на коне серебряного цвета, колющий копьём золотого дракона с зелёными крыльями. В нижнем поле лазурного цвета изображалась белая колонна, по сторонам которой размещены шесть зелёных деревьев с золотыми стволами, а выше колонны — две серебряные линзы, испускающие золотые лучи. Щит обрамляется дубовыми ветвями с зелёными листьями и золотыми жёлудями, перевитыми лентой, повторяющей цвета государственного флага Российской Федерации.

22 августа 2007 года решением Красногорского совета народных депутатов были утверждены герб и флаг городского поселения Красногорск. 23 января 2008 года было утверждено положение об официальных символах городского поселения Красногорск. Герб и флаг были внесён в Государственный геральдический регистр Российской Федерации соответственно за № 3611 и № 3612. В нижней части герба изображено красное трёхгорье, отражающее наименование города. Лазоревая часть герба говорит о том, что Красногорск — один из наиболее экологически чистых городов. Скошение поля на геральдическом щите символизирует основную транспортную магистраль города, Волоколамское шоссе, а призма с преломляющимся световым лучом — фирменный знак основного предприятия города, ОАО «Красногорский завод им. С.А. Зверева», выпускающего оптическую технику. В правом верхнем углу герба помещён четырёхугольник красного цвета с воспроизведёнными фигурами из гербового щита Московской области. Авторы герба — Виктор Кругликов, Николай Хаткевич, Виктор Поярков, Галина Туник.

Флаг городского поселения в целом повторяет оформление герба, на его полотнище находятся красное трёхгорье, белая и лазоревая части, а также символическое изображение Волоколамского шоссе, а также эмблема Красногорского завода.

История города

Красногорск — молодой город: на месте города ещё в начале XX века находилось несколько посёлков и деревень Хорошёвской волости Московского уезда Московской губернии: Баньки, Павшино, Чернево, Знаменское-Губайлово и др. Вместе с тем, археологические находки на территории Красногорского района свидетельствуют о том, что эти земли были заселены ещё много тысячелетий назад; на землях нынешнего города ещё не так давно высились древние курганы.

Первое упоминание о Павшинской дворцовой вотчине — в 1462 году в завещании князя Василия Тёмного. В смутное время дворцовые земли подверглись разорению интервентами. В XVII—XVIII веках здесь строится усадьба «Знаменское-Губайлово», принадлежавшая сначала семейству Волынских, а затем — князю Долгорукому-Крымскому. В 1821 и 1866 годах в Павшино были построены две каменные церкви.

Со второй половины XIX века на территории нынешнего города начинают появляться промышленные мануфактуры (красильное предприятие, фабрики по производству кислоты, текстиля и др.), в 1850 году основывается фабричный посёлок Баньки. Имение «Знаменское-Губайлово» во второй половине XIX века перешло в руки текстильных фабрикантов Поляковых, одним из которых был С. А. Поляков, меценат, издатель журнала «Весы» и издательства «Скорпион». В усадьбе Поляковых, а также на их даче Лисьи горы (располагавшейся на холме возле реки Баньки) неоднократно гостили известные поэты-символисты (в том числе Константин Бальмонт), писатели, философы.

Во второй половине XIX века изменилось направление и название бывшей Большой Воскресенской дороги, которая прошла не через Пенягино, а рядом с Павшино и далее через Губайлово (то есть по территории нынешнего Красногорска) и была переименована в Волоколамскую. В 1901 году через Павшино прошла Московско-Виндавская железная дорога, но станция здесь появилась только несколькими годами позже, а в 1908 году выстроен вокзал (в 1996 году здание было снесено).

После 1917 года

После Октябрьской революции предприятия Поляковых, как и другие окрестные мануфактуры, были национализированы. Ткацкие и красильные производства местечка Баньки хирели, пока в 1923 и вовсе не были закрыты, а рабочие были направлены в Москву на Краснохолмскую ману­фактуру и красильную фабрику в Ростокино. В 1922 году село Павшино получило статус посёлка городского типа, в состав которого вошли также посёлок Баньки и усадьба Знаменское-Губайлово, но после переезда предприятий население посёлка сильно сократилось.

В 1926—1927 годах в Баньки был переведён Подольский механический завод (изначально он был основан в 1905 году в Риге как филиал немецкой оптической фирмы Carl Zeiss). В 1931 году был утверждён генеральный план строительства крупнейшего в СССР оптического завода и города Оптикогорска, но от этого названия уже вскоре отказались.

10 апреля 1932 года Президиум ВЦИК постановил «Населённый пункт „Баньки“, Сходненского района, преобразовать в рабочий посёлок, присвоив ему наименование „Красногорск“».

В Красногорск вошли посёлок Красная Горка и село Павшино. В сентябре этого же года было принято решение о создании Красногорского района. В том же 1932 году здесь был построен завод «Стандартбетон», поставлявший крупногабаритные бетонные конструкции для строительства оптического завода, канала им. Москвы, московского метрополитена.

7 октября 1940 года Указом Президиума Верховного Совета РСФСР рабочий посёлок Красногорск был преобразован в город. На тот момент численность жителей Красногорска составляла около 20 тыс. человек.

Великая Отечественная война

С началом Великой Отечественной войны в Красногорске были сформированы батальон народного ополчения, истребительный батальон, трудовые отряды, работавшие на строительстве укреплений на подступах к Москве. В начале зимы 1941 года тяжёлые бои шли в нескольких километрах от окраины города — у деревень Козино и Нефедьево. После того, как враг был отброшен, в феврале 1942 года в корпусах эвакуированного оптического завода началось возрождение производства.

После разгрома немцев под Москвой в Красногорске был организован Особый лагерь для военнопленных (УПВИ НКВД СССР № 27), в котором содержались немецкие, румынские, японские военнопленные, среди которых были фельдмаршал Паулюс, австрийский врач, в будущем известный учёный и лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц. Военнопленные (всего через лагерь прошло около 50 тыс. человек) использовались в строительстве Красногорска и Москвы, а также для работ на окрестных предприятиях. В июле 1943 года в клубе оптического завода прошла учредительная конференция коллаборационистов из «Свободной Германии» (НКСГ). Многие из военнопленных, активистов НКСГ, окончили Центральную антифашистскую школу в Красногорске, которая была переведена в город из Горьковской области весной 1943 года.

В начале 1945 года был электрифицирован участок железной дороги Рижского направления Москва-Рижская — Нахабино, в Нахабино выстроено электродепо. 5 марта 1945 года через станцию Павшино прошёл первый электропоезд.

Послевоенные годы

После войны Красногорск активно развивался. В связи с тем, что остро стояла жилищная проблема, постепенно активизировалось жилищное строительство, появлялись новые микрорайоны: Брусчатый посёлок (частично строился пленными гитлеровцами), Райцентр, Губайлово, Чернево. Возводились школы, детские сады. Во второй половине 1940-х годов в городе силами военнопленных было возведено здание архивохранилища ГУПВИ МВД СССР (в 1953 году туда из Москвы переехал Государственный архив кинофотодокументов).

Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 августа 1960 года Красногорск, как и ряд других прилегавших к столице территорий лесопаркового защитного пояса были переданы в административно-хозяйственное подчинение Московскому городскому Совету депутатов, на территории Москвы был образован Красногорский район (при этом в черту города Москвы Красногорск не включался). Однако «москвичами» жители города были недолго: уже в 1961 году город был передан обратно Московской области.

В 1962 году были существенно расширены границы города: в состав Красногорска вошли земли сёл Павшино и Чернево, комбинат «ТИГИ», а также посёлок плодоовощного комбината, после чего территория города составила 1112 га. Быстро росло промышленное производство, особенно на градообразующем предприятии — Красногорском механическом заводе. В 1964 году на Рижском направлении железной дороги появилась новая железнодорожная платформа — Красногорская.

После распада СССР

28 октября 2004 года в состав Красногорска был включён дачный посёлок Опалиха, а также село Ново-Никольское, посёлок Ткацкой фабрики, деревни Аникеевка, Гореносово и Анино.

В ходе муниципальной реформы законом Московской области № 70/2005-ОЗ от 28.02.2005 года на территории города образовано самостоятельное муниципальное образование — городское поселение Красногорск, в состав которого помимо города включены деревни Гольево и Ивановское, а также прилегающие территории, общая площадь поселения составила 6635 гектаров. Не включены в черту города, но присоединены к поселению восточные территории Мякининской поймы за Москва-рекой, где расположены Дом Правительства Московской области, здание Московского областного суда, торговый центр Крокус-Сити, а также станция метро Мякинино.

В связи с переездом областных правительственных учреждений из Москвы, в начале 2000-х годов в СМИ регулярно появлялась информация о том, что Красногорск, якобы, становится столицей Московской области, однако по состоянию на ноябрь 2009 года статус областного центра по-прежнему оставался за Москвой.

16 сентября 2006 года на Красногорской канализационно-насосной станции № 1, расположенной на улице Центральная в микрорайоне Павшино, произошёл взрыв, в результате которого погибли 3 и пострадали 15 человек. На период восстановительных работ, которые длились 2 недели, некоторые районы самого Красногорска и ряд населённых пунктов Красногорского и Истринского районов (общей численностью населения более 250 тыс. чел.) остались без воды и канализации. Были прекращены занятия в учебных заведениях города, приостановлена работа детских садов, остановлена работа многих предприятий. Основная версия взрыва — сброс одним из предприятий города нескольких кубометров ацетона либо другого взрывоопасного соединения.

Внешние изображения
	[www.krasnogorsk-adm.ru/netcat_files/11_355.jpg Проект генерального плана города Красногорска]

В 1996 году был принят генеральный план развития города до 2010 года, на 2006 год он считался выполненным. В 2006 году общественности был представлен новый генеральный план Красногорска, разработанный ГУП НИиПИ генплана Москвы. Согласно новому генплану, намечено дальнейшее развитие города вдоль существующих планировочных осей — Волоколамского и Ильинского шоссе. Проектом предусматривалась массированная высотная высокоплотная застройка территории города жилыми домами, за счёт чего численность населения Красногорска должна вырасти к 2020 году до 176 тыс. человек. Также предполагалось увеличение территории города почти вдвое, до 5390 га, в том числе за счёт присоединения близлежащих лесных массивов. Ряд мер, согласно новому генплану, должен был осуществиться для решения транспортной проблемы: строительство новых дорог и развязок. Впрочем, данный генеральный план города принят не был, и в конце 2000-х годов была начата разработка генерального плана городского поселения Красногорск, который должен быть представлен на обсуждение общественности в 2011 году.

Органы власти

Местное самоуправление в Красногорске осуществляется на основании устава городского поселения и представлено советом депутатов городского поселения, главой городского поселения и администрацией городского поселения.

Представительный орган местного самоуправления, совет депутатов городского поселения, избирается жителями поселения на муниципальных выборах по одномандатным округам сроком на 5 лет. Данный орган, состоящий из 25 депутатов, возглавляется председателем совета депутатов (по состоянию на март 2011 года — Николай Хаткевич). Последние муниципальные выборы состоялись 11 октября 2009 года.

Глава городского поселения, возглавляющий администрацию городского поселения, также избирается жителями поселения сроком на 5 лет. На выборах в октябре 2009 года на эту должность повторно был выбран Виктор Кругликов. 20 марта 2014 года Кругликов ушёл в отставку. 18 мая того же года главой Красногорска стал Павел Стариков, бывший председатель районного Совета депутатов Красногорского района.

Население

Численность населения
1939	1959	1967	1970	1973	1976	1979	1982	1986	1987	1989
18 000	↗35 183	↗50 000	↗62 690	↗67 000	↗72 000	↗77 370	↗82 000	↗87 000	↗89 000	↗90 477
1992	1996	1998	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007
↗91 700	↘91 300	↘91 000	↘90 600	↘90 200	↗92 000	↗92 500	↗93 000	↗99 100	↗99 475	↘98 900
2008	2009	2010	2011	2012	2013	2014	2015	2016
↗99 500	↗100 871	↗116 896	↘116 700	↗122 790	↗127 600	↗132 036	↗137 587	↗144 614

25 000

50 000

75 000

100 000

125 000

150 000

1939

1976

1989

2001

2006

2011

2016

На 1 января 2016 года по численности населения город находился на 123 месте из 1112 городов Российской Федерации.

На протяжении XX века Красногорск являлся одним из наиболее быстрорастущих городов Подмосковья. В конце века наблюдалось некоторое снижение численности населения, однако с начала 2000-х годов снова наблюдается значительный рост численности жителей. Основными причинами такого роста является масштабное жилищное строительство и связанный с этим приток жителей из других субъектов федерации (в том числе из Москвы), а также присоединение к городу ряда населённых пунктов в 2004. В новом районе «Павшинская пойма», строящемся на месте бывших сельскохозяйственных угодий, планируется проживание 50 тыс. жителей. В 2008 году началось строительство нового жилого микрорайона «Спасский мост», в 2010 году — микрорайона «Изумрудные холмы» с площадью жилья около 800 тыс. м³.

Экономика

Всего в 2010 году крупными и средними предприятиями городского поселения Красногорск отгружено товаров собственного производства, выполнено работ и услуг на сумму 41,7 млрд руб. (на 16 % больше, чем годом ранее). Основной вклад в продукцию промышленности внесли обрабатывающие производства — 53,4 % от общего объёма отгруженных товаров, выполненных работ и услуг, или 22,3 млрд руб. (рост на 22,7 % по сравнению с 2009 годом). Среднемесячная заработная плата на крупных и средних предприятиях поселения составила в 2010 году 30 289 руб. (рост на 10,4 % по сравнению с предыдущим годом).

Поступления в бюджет городского поселения составили в 2010 году 893,8 млн руб. (на 15,3 % больше, чем в 2009 году), в том числе налоговые поступления 561,3 млн руб. На 2011 год доходы бюджета поселения утверждены в размере 836,8 млн руб., расходы — в размере 920,4 млн руб. (предельный размер дефицита местного бюджета — 83,6 млн руб.).

Большая часть населения Красногорска занято на предприятиях Москвы. Основное предприятие города — ОАО «Красногорский завод им. С. А. Зверева» (ОАО КМЗ). Предприятие специализируется на производстве оптических и оптико-электронных приборов военного и гражданского назначения, в годы существования СССР было широко известно своей фотоаппаратурой, выпускавшейся под маркой «Зенит»). Завод является градообразующим предприятием, значительная часть инфраструктуры города была построена силами данного предприятия.

Промышленность строительных материалов в городе представлена производством гипсовых изделий и строительных смесей (завод немецкой компании Knauf), асфальтобетонных смесей, в том числе цветного асфальта (завод «КАБЗ»). Также ведётся выпуск упаковочного оборудования (завод «Бестром»); автоспецтехники, самосвалов и технологического оборудования для предприятий цементной, химической и металлургической промышленности (завод «Бецема»). Работают кондитерская фабрика «Конфаэль», хлебозавод, кондитерское предприятие ОАО «Хлебпром», завод лекарственных трав «Красногорсклексредства» (в Опалихе). Развивается полиграфическое производство (действуют издательско-полиграфический комплекс «Экстра-М», газетно-журнальный комплекс «Первый полиграфический комбинат», типография). Действует сортировочный комплекс почтово-логистической компании DPD.

Важным сектором экономики города является розничная торговля. В Красногорске работают такие крупные торговые сети, как «Перекрёсток», «Дикси», «Пятёрочка», «Копейка», «Евросеть», «Связной» и др. На территории Красногорского района, примыкающей к МКАД, работают многочисленные гипермаркеты, а также торгово-выставочный комплекс «Крокус-Сити».

Всё более существенную роль в экономике города играет малый бизнес. Серьёзным фактором, сдерживающим предпринимательскую активность в Красногорске, является недостаток офисных и производственных помещений.

Транспорт

Основной автомагистралью города является Волоколамское шоссе (2 км от МКАД), соединяющее Москву с городами Истрой и Волоколамском и пересекающее Красногорск. По южной окраине города проходит федеральная трасса M9 «Балтия» (Новорижское шоссе). Волоколамское и Новорижское шоссе соединяются проходящим через Красногорск Ильинским шоссе. Также существует автомобильная дорога, связывающая Красногорск и район Москвы Митино. Автомобильное сообщение между южной и северной частью Красногорска, разделёнными железной дорогой, зачастую сильно затруднено вследствие значительных пробок — имеется только один проезд, соединяющий указанные части города. Интенсивность автомобильного движения в последние годы резко возрастает вследствие массированного жилищного строительства в городе. В числе мер, направленных на решение транспортной проблемы, рассматривается строительство многоуровневой транспортной развязки на пересечении Волоколамского и Ильинского шоссе, а также дороги-связки, соединяющей указанные шоссе через улицу Жуковского, которая должна пересечь железную дорогу через путепровод.

С Москвой (а также с Нахабино, Николо-Урюпино, Петрово-Дальним и другими населёнными пунктами) город связан сетью маршрутных такси и автобусных маршрутов. Существует также ряд внутригородских автобусных маршрутов.

На территории города расположены железнодорожная станция Павшино, платформы Красногорская и Опалиха Рижского направления Московской железной дороги. Пассажирские перевозки обеспечиваются регулярно курсирующими электропоездами. Имеется прямое беспересадочное сообщение на Курское направление. Существуют планы по организации движения скоростных пригородных поездов между Москвой и Красногорском.

Культура

Общее образование в городе представлено 18 государственными общеобразовательными и четырьмя частными школами, дошкольное образование — 34 государственными и двумя частными дошкольными образовательными учреждениями .

Среднее специальное образование предоставляют Красногорский колледж (до 2007 года — оптико-электронный колледж), политехнический и экономико-правовой техникумы, медицинское училище, также действует ПТУ. Высшее образование в городе можно получить на целом ряде факультетов и филиалов высших учебных заведений Москвы (наиболее известный из них — факультет оптико-электронного приборостроения МГТУ им. Н. Э. Баумана).

Помимо этого в городе работают музыкальная, художественная школы, центр развития творчества детей и юношества, СДЮШОР по баскетболу. Также независимо от музыкальной школы существует Струнный Молодёжный Оркестр Красногорска (СМОК) под руководством В. Ю. Рапопорт. Функционирует дворец культуры «Подмосковье», концертный зал «Алые паруса» с орга́ном (на базе зала действует Красногорская филармония). Также крупный концертный зал на 6200 мест «Крокус Сити Холл» действует в торгово-выставочном комплексе «Крокус-Сити».

В Красногорске имеется единственный в стране музей немецких антифашистов. Близ Красногорска, рядом с посёлком Архангельское — частный музей старинных автомобилей и техники.

В городе издаётся газета «Красногорские вести», а также ряд других изданий, работает Красногорское телевидение. В Красногорске расположен Российский государственный архив кинофотодокументов.

Медицина города представлена Центральным военным клиническим госпиталем им. Вишневского, 5 Центральным военным клиническим госпиталем (филиал № 1 Главного военного клинического госпиталя им. Н. Н. Бурденко), районной больницей, инфекционной больницей, поликлиниками и др. Действует женская консультация, кожно-венерологический диспансер.

Что касается религиозных организаций города, действующие православные приходы Красногорска относятся к Красногорскому церковному округу Московской епархии Русской православной церкви Московского патриархата. Округ на март 2011 года насчитывал 18 приходов, из которых три расположено в самом городе. В городе также есть организация евангельских христиан-баптистов.

Архитектура

Красногорск, находящийся в лесопарковом поясе Москвы, является одним из наиболее озеленённых городов Московской области. Находящийся в центре города ландшафтный парк усадьбы Знаменское-Губайлово с прудами (XVIII—XIX века), скверы, расположенный в сосновом бору «Детский городок» формируют привлекательный образ центральной части Красногорска. В микрорайоне Опалиха — усадьба князя Юсупова XVIII века (от усадьбы сохранился лишь регулярный французский парк и пруды, находящиеся на территории дома отдыха). На территории Красногорска имеется ряд православных храмов: Знаменская церковь (XVII век, в центре города), Никольская церковь (1821, Павшино), Боголюбская церковь (1873, Павшино), Успенская церковь (1897, Чернево, перестроена в конце XX века).

Гражданская застройка Красногорска датируется 1930—2000-ми годами, также сохранился ряд строений конца XIX в. В городе ведётся активное жилищное строительство, в том числе строятся дома высокой этажности (свыше 20 этажей).

Вблизи города, рядом с посёлком Архангельское, — одноимённый музей-усадьба (XVIII—XIX вв.), один из наиболее известных архитектурных ансамблей Московской области, «подмосковный Версаль». Также в окрестностях Красногорска расположен ряд усадеб, находящихся в разной степени сохранности, — в частности, Никольское-Урюпино (XVIII—XIX вв.), Петрово-Дальнее (село Петрово-Дальнее, XVIII—XIX вв.), Ильинское (село Ильинское, XVIII—XIX вв.).

Спорт

Красногорск — город с богатыми спортивными традициями. В высшей лиге выступает команда по хоккею с мячом «Зоркий». В центре Красногорска расположен стадион «Зоркий» (после недавней реконструкции его поле с 2002 года позволяет поддерживать искусственный лёд до температуры +15 °C). Летом на стадионе проходят матчи с участием одноимённой футбольной команды. Город дважды принимал чемпионаты мира по хоккею с мячом в 1989 году и 1973 году.

Ежегодно на стадионе проводятся престижные международные соревнования по круговым гонкам на мотоциклах — спидвею на льду (в частности, в феврале 2009 года здесь прошёл один из этапов личного чемпионата мира по этой дисциплине).

На северной окраине города расположены протяжённые трассы для лыжного спорта. На современном лыжном стадионе, построенном в 2005 году, проводился Чемпионат мира по лыжным гонкам среди ветеранов, ежегодно устраиваются популярные лыжные соревнования («Красногорская лыжня», традиционный «Красногорский марафон» Ивана Утробина и др.). Летом лыжные трассы популярны у поклонников горного велосипеда, также проводящих здесь свои гонки.

В микрорайоне «Павшинская пойма» расположен первый в России и крупнейший в Европе крытый круглогодичный горнолыжный комплекс «Снеж.ком». Также в городе имеется волейбольная команда «Зоркий», есть мотокроссовый трек, боулинг, школа верховой езды, крытый плавательный бассейн, теннисные корты на стадионе «Зоркий» и в ФОК «Зенит». Развивается и ряд других видов спорта.

Поблизости Красногорска (в районе посёлка Нахабино) — гольф-клуб «Le Meridien Moscow Country Club» c 18-ти луночным полем.

10 октября 2013 года город принимал эстафету олимпийского огня.

Красногорск в искусстве

В Красногорске жили члены банды Митина, ставшей прототипом банды «Чёрная кошка», известной по роману братьев Вайнеров «Эра милосердия» и фильму «Место встречи изменить нельзя». Они работали на Красногорском механическом заводе (ныне — Красногорский завод им. С. А. Зверева), а в нерабочее время занимались грабежами сберкасс. Крылатая фраза «А теперь — Горбатый!» была произнесена возле частного дома в Губайлово.

Люди, связанные с Красногорском

• Беликов, Сергей Григорьевич — российский певец, музыкант, композитор, заслуженный артист России. Родился в Красногорске в 1954 году.
• Жуков, Юрий Николаевич — советский и российский историк, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН. Родился в Красногорске в 1938 году.
• Павел Сергеевич Грачёв — российский государственный и военный деятель, военачальник, Герой Советского Союза (1988), министр обороны Российской Федерации (1992—1996), первый российский генерал армии (май 1992).
• Петров, Владимир Владимирович — знаменитый советский хоккеист, секретарь политсовета красногорского отделения партии «Единая Россия» (родился и живёт в городе).
• Харатьян, Дмитрий Вадимович — российский актёр, долгое время проживает в Красногорске.
• Чигрин, Евгений Михайлович — российский поэт, Член Международного ПЕН-клуба и Союза писателей Москвы. В настоящее время проживает в Красногорске
• Шаккум, Мартин Люцианович — российский политик, член президиума генерального совета партии «Единая Россия». Родился в 1951 году в Красногорске.

Города-побратимы

Отношения побратимства установлены между Красногорском и следующими городами:

• Украина Украина — Казатин;
• Украина Украина — Изюм;
• Украина Украина — Ирпень;
• Украина Украина — Маньковка;
• Белоруссия Белоруссия — Кореличи;
• Латвия Латвия — Тукумс;
• Литва Литва — Плунге;
• Болгария Болгария — Сливница;
• Польша Польша — Вонгровец;
• Нидерланды Нидерланды — Горле;
• Германия Германия — Хёхштадт-на-Айше.

Первый город-побратим в 2010 появился и у городского поселения Красногорск — это французский Антиб.

Литература

• Города Подмосковья. Кн. 1. — М.: Московский рабочий, 1979. — 640 с., ил. — 35 000 экз.
• Мачульский Е. Н. [krasnogorsk-sp.narod.ru/kras-zem/kz.htm Красногорская земля] / Е. Н. Мачульский. — М.: Московский рабочий, 1991. — 152, [32] с. — ISBN 5-239-01306-3. (обл.)
• Мачульский Е. Н. Красногорская земля / Е. Н. Мачульский. — М.: Энциклопедия российских деревень, 2006. — 496 с. — 5 000 экз. — ISBN 5-88367-004-0. (в пер.)
• Фролов А. И. Усадьбы Подмосковья. — М.: Рипол классик (Ульяновск: Ульян. Дом печ.), 2003. ISBN 5-7905-2007-3
• Историко-краеведческий альманах «Красногорье», № 7, 2003 г., № 8, 2004 г., ред. А. В. Жукова
• Храмы Красногорского района. 2002. ISBN 5-93350-047-X.
• Национальный комитет 'Свободная Германия' и Союз немецких офицеров: Пер. изд. Герда. Р. Юбершера/Редкол.: Крупеников А. А. и др.; Пер. с нем.: Переверзева Т. С.; Мемориальный музей немецких антифашистов (Красногорск, Моск. обл.). — Красногорск, 1996

Ссылки

• [www.gorodkrasnogorsk.ru Официальный сайт администрации городского поселения Красногорск]
• [www.krasnogorsk.info Красногорск. Портал «Красная Горка»]
• [www.kr-uz.ru/krnews.htm Красногорский узел]. Сайт, посвящённый незаконной застройке в Красногорске  (Проверено 22 марта 2011)
• [web.archive.org/web/20060712023349/www.redbike.ru/image/krsnmap.gif Карта города]
• [heraldicum.ru/russia/subjects/towns/krasngor.htm История герба Красногорска]
• [wikimapia.org/#y=55826118&x=37330170&z=14&l=0&m=a&v=2 Красногорск на WikiMAPIA]
• [www.temples.ru/tree.php?ID=1365 Православные храмы города Красногорск]

Отрывок, характеризующий Красногорск

В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.


Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.
– Я никогда не радовалась тогда, – сказала графиня, – когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.


31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.