Краснокурсантская площадь
| Краснокурсантская площадь Москва | |
 Краснокурсантская площадь (на пересечении Красноказарменной улицы и 1-го Краснокурсантского проезда) | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Ближайшие станции метро |
|
| Прежние названия |
Кадетская площадь, плац Кадетских Корпусов, Кадетский плац |
| Почтовый индекс |
111250[1] |
| Классификатор |
[www.mosclassific.ru/mClass/omk_um_detail.php?id=011840§ion=154 ОМК УМ] |
| [osm.org/go/0t2w8xoZ-- на OpenStreetMap] | |
| [maps.yandex.ru/-/CVrOrKkw на Яндекс.Картах] | |
| [goo.gl/maps/jdn7u на Картах Google] | |
Краснокурса́нтская площа́дь (до 1922 года либо до 12 августа 1924 года) — Каде́тский плац, в XIX веке — Каде́тская пло́щадь, плац Каде́тских Корпусо́в[2][3]) — площадь в Юго-Восточном административном округе города Москвы на территории района Лефортово.
Содержание
История
Площадь получила современное название по размещавшимся в Екатерининском дворце курсам красных командиров. До 1922 года (по другим данным — до 12 августа 1924 года) площадь называлась Каде́тский плац, в XIX веке носила названия Каде́тская пло́щадь, плац Каде́тских Корпусо́в по плацу, возникшему при императоре Павле I, и располагавшимся в Екатерининском дворце кадетским корпусам[2][3].
Расположение
Краснокурсантская площадь представляет собой прямоугольник, вытянутый с юго-запада на северо-восток и ограниченный с северо-востока Энергетической улицей, с юго-востока и с северо-запада — двумя проезжими частями 1-го Краснокурсантского проезда, с юго-запада — Танковым проездом. К южному углу Краснокурсантской площади с юго-запада примыкает улица Золоторожский Вал, с юго-востока — проезд Завода Серп и Молот, между проездом Завода Серп и Молот, улицей Золоторожский Вал и Краснокурсантской площадью расположена площадь Проломная Застава. С северо-запада на юго-восток площадь посередине пересекает Красноказарменная улица, на площади к северо-востоку от Красноказарменной улицы расположен Краснокурсантский сквер с памятником воинам Внутренних войск, памятником летчикам французского авиаполка «Нормандия-Неман» и памятником-бюстом Дзержинскому, к юго-западу — парк Казачьей славы с памятником атаману Матвею Платову.
Примечательные здания и сооружения
- Памятник атаману Матвею Платову — в юго-западной части площади;
- памятник воинам Внутренних войск — в северо-восточной части площади;
- памятник летчикам французского авиаполка «Нормандия-Неман» — в северо-восточной части площади;
- памятник-бюст Дзержинскому — в северо-восточной части площади.
Транспорт
Автобус
- 730: по Красноказарменной улице от 1-го Краснокурсантского проезда до юго-восточной границы площади, по Энергетической улице от юго-восточной границы площади до 1-го Краснокурсантского проезда.
Троллейбус
- 24: по Красноказарменной улице от 1-го Краснокурсантского проезда до юго-восточной границы площади и обратно.
Трамвай
- 24: по Красноказарменной улице от 1-го Краснокурсантского проезда до юго-восточной границы площади и обратно.
- 37: по Красноказарменной улице от 1-го Краснокурсантского проезда до юго-восточной границы площади и обратно.
- 43: по Красноказарменной улице от 1-го Краснокурсантского проезда до юго-восточной границы площади и обратно.
- 50: по Красноказарменной улице от 1-го Краснокурсантского проезда до юго-восточной границы площади и обратно.
Метро
- Станция метро «Авиамоторная» Калининско-Солнцевской линии и строящаяся станция «Авиамоторная» Третьего пересадочного контура (будут соединены переходом) — юго-восточнее площади, на пересечении Авиамоторной улицы и шоссе Энтузиастов.
- Станция метро «Бауманская» Арбатско-Покровской линии — северо-западнее площади, на пересечении Бауманской улицы с Бакунинской и Спартаковской улицами.
- Проектируемая станция метро «Лефортово» Третьего пересадочного контура — будет расположена северо-восточнее площади, на пересечении Солдатской улицы с 1-м Краснокурсантским проездом и Солдатским переулком, на Солдатской улице у примыкания к ней Наличной улицы.
- Станции метро «Площадь Ильича» Калининско-Солнцевской линии и «Римская» Люблинско-Дмитровской линии (соединены переходом) — юго-западнее площади, на площади Рогожская Застава на пересечении улиц Золоторожский Вал и Рогожский Вал с Международной улицей, Рабочей улицей, улицей Сергия Радонежского, Школьной улицей и бульваром Энтузиастов.
См. также
Напишите отзыв о статье "Краснокурсантская площадь"
Примечания
- ↑ [ruspostindex.ru/rf77/pochtovye-indeksy-moskva-ulicy-f.html#m11 «К...»] (рус.). Москва. Почтовые индексы России. Проверено 8 июля 2014.
- ↑ 1 2 Краснокурсантская площадь // Улицы Москвы. Старые и новые названия. Топонимический словарь-справочник / Отв. ред. Е. М. Поспелов. — М.: Издательский центр «Наука, техника, образование», 2003. — С. 137. — 336 с. — 5000 экз. — ISBN 5-9900013-1-2.
- ↑ 1 2 [www.mosclassific.ru/mExtra/sprav_um_detail.php?id=011840 Краснокурсантская площадь] (рус.). Справочник улиц Москвы(недоступная ссылка — история). Служба ведения общегородских классификаторов и справочников. Проверено 8 июля 2014. [archive.is/hCSyt Архивировано из первоисточника 8 июля 2014].
Ссылки
- [www.mosclassific.ru/mExtra/sprav_um_detail.php?id=011840 Краснокурсантская площадь] (рус.). Справочник улиц Москвы(недоступная ссылка — история). Служба ведения общегородских классификаторов и справочников. Проверено 8 июля 2014. [archive.is/hCSyt Архивировано из первоисточника 8 июля 2014].
|
Это заготовка статьи о Москве. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Краснокурсантская площадь
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.
Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
