Краснокутский, Семён Григорьевич

Семён Григо́рьевич Красноку́тский
Имя при рождении:	Семён Григо́рьевич Красноку́тский
Дата рождения:	1787(1787)
Место рождения:	Киевская губерния
Дата смерти:	3 февраля 1840(1840-02-03)
Место смерти:	Тобольск
Гражданство:	Россия Россия

Семён Григо́рьевич Красноку́тский (1787 год — 3 февраля 1840 года) — Действительный статский советник, обер-прокурор в 1 отделении 3 департамента Сената, декабрист.

Семья

Родился в дворянской семье в Киевской губернии. Отец — Краснокутский, Григорий Иванович (умер 23 декабря 1813 года), статский советник, губернский прокурор Киевской губернии.

Мать — Томара, Софья Степановна.

Братья:

• Александр — генерал-майор;
• Николай — майор;

Сестра — Надежда Григорьевна, в замужестве Лукашевич.

Военная карьера

1 сентября 1798 года поступил в 1-й кадетский корпус. 15 ноября 1802 года произведён в унтер-офицеры. 7 сентября 1805 года из кадетского корпуса в звании прапорщик отправлен в Семёновский лейб-гвардии полк.

Участвовал в кампании 1807 года. За битву при Фридланде награждён золотой шпагой за храбрость. 17 августа 1807 года произведён в подпоручики. 26 января 1809 года — поручик, с 1 мая 1811 года в звании штабс-капитан.

Во время Отечественной войны 1812 года участвовал в битвах за Бородино, Тарутино, Малый Ярославец. В заграничных походах участвовал в битвах за Лютцен, Бауцен, Кульм, Лейпциг, Париж.

В звании капитан с 23 сентября 1813 года, полковник с 13 января 1816 года. С 2 марта 1816 года командует Олонецким пехотным полком.

25 ноября 1821 года уволен от службы в звании генерал-майор.

В отставке

С 26 января 1822 года в чине действительный статский советник служит обер-прокурором в 4-м департаменте Сената. С 11 июня 1823 года служит обер-прокурором в 1-м отделении 5 департамента Сената.

Масон, с 1819 года входил в ложу «Елизаветы к добродетели» в Санкт-Петербурге.

В 1817 году принят в Союз благоденствия и Южное общество. Участвовал в подготовке восстания на Сенатской площади.

Арестован в Санкт-Петербурге 27 декабря 1825 года. Доставлен в Петропавловскую крепость, содержался «не арестованным» на офицерской квартире. В крепости заболел тяжелым ревматизмом ног, с трудом передвигался.

Осужден по VIII разряду. 10 июля 1826 года приговорен к ссылке на поселение сроком на 20 лет.

Ссылка

25 июля 1826 года отправлен с фельдъегерем в Верхоянск Якутской области. В 1827 году место ссылки было изменено сначала на Якутск, а в том же году на Витим. Первым из декабристов прибыл в Витим в конце декабря 1827 года. Был самым старшим из декабристов, живших в Якутии. По просьбе родственников указом от 31 января 1827 года переведён из Витима в Минусинск. Прибыл в Минусинск осенью 1827 года.

9 июля 1831 года Семён Григорьевич получил разрешение выехать на лечение ревматизма на Туркинские минеральные воды. 19 сентября 1831 года приехал в Красноярск и остался там из-за паралича ног.

По ходатайству сестры — Надежды Григорьевны Лукашевич — 26 ноября 1837 года Краснокутскому разрешили переехать в Тобольск. Краснокутский выехал из Красноярска 8 июня 1838 года. Прибыл в Тобольск 7 июля 1838 года. Родственники неоднократно просили перевести Краснокутского на лечение на Кавказ. Все просьбы были отклонены.

Семён Григорьевич умер в Тобольске 3 февраля 1840 года. Похоронен на Завальном кладбище.

Литература

Мемуары декабристов. Северное общество, М.: Издательство МГУ, 1981, с.327

Ссылки

• [www.orbis.spb.ru/decabrist/lic/all/132.htm Декабристы в Петербурге]

Отрывок, характеризующий Краснокутский, Семён Григорьевич

– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.