Красноозёрная

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Деревня
Красноозёрная
белор. Краснаазёрная
Страна
Белоруссия
Область
Гродненская
Район
Сельсовет
Координаты
Прежние названия
Голодничи, Голодняны
Площадь
0,3756 км²
Высота НУМ
около 150 м
Население
42 человека (1999)
Часовой пояс
Телефонный код
+375 1592
Почтовый индекс
231005[1]
СОАТО
4 256 808 066

Красноозёрная (белор. Краснаазёрная, польск. Hołodnicze) — деревня в Сморгонском районе Гродненской области Белоруссии.

Входит в состав Вишневского сельсовета[2].

Расположена в северной части района, на северо-западном берегу озера Вишневское. Расстояние до районного центра Сморгонь по автодороге — чуть более 35 км, до центра сельсовета агрогородка Вишнево по прямой — менее 3 км. Ближайшие населённые пункты — Бережные, Вишнево, Горани[3]. Площадь занимаемой территории составляет 0,3756 км², протяжённость границ 5310 м[4].





История

Деревня отмечена на карте Шуберта (середина XIX века) под названием Голодняны в составе Вишневской волости Свенцянского уезда Виленской губернии[5]. В 1866 году Красноозёрная насчитывала 10 домов и 86 жителей, из них 35 православных и 51 католик[6].

После Советско-польской войны, завершившейся Рижским договором, в 1921 году Западная Белоруссия отошла к Польской Республике и деревня была включена в состав новообразованной сельской гмины Вишнево Свенцянского повета Виленского воеводства. 1 января 1926 года гмина Вишнево была переведена в состав Вилейского повета.[7]

В 1938 году Красноозёрная состояла из осады и деревни, насчитывавших 1 дым (двор), 11 душ и 25 дымов, 136 душ соответственно[8].

В 1939 году, согласно секретному протоколу, заключённому между СССР и Германией, Западная Белоруссия оказалась в сфере интересов советского государства и её территорию заняли войска Красной армии. Деревня вошла в состав новообразованного Сморгонского района Вилейской области БССР. После реорганизации административного-территориального деления БССР деревня была включена в состав новой Молодечненской области в 1944 году. В 1960 году, ввиду новой организации административно-территориального деления и упразднения Молодечненской области, Красноозёрная вошла в состав Гродненской области.

Население

Согласно переписи население деревни в 1999 году насчитывало 42 жителя[9].

Транспорт

Автодорогой местного значения Н6744 деревня связана с автомобильной дорогой Лынтупы — Свирь — Сморгонь — Крево — Гольшаны[10].

Через Красноозёрную проходят регулярные автобусные маршруты[11]:

Достопримечательности

В полутора километрах юго-западнее Красноозёрной на шоссе Р95 находится придорожная часовня постройки предположительно конца XVIII века[12]

Напишите отзыв о статье "Красноозёрная"

Примечания

  1. [zip.belpost.by/street/krasnoozernaya-grodn-smorgonskiy-vishnevskiy Почтовый индекс деревни Красноозёрная]
  2. Справочник населённых пунктов Беларуси (СОАТО)
  3. Лист карты N-35-42 Мядель. Масштаб: 1 : 100 000. Состояние местности на 1980 год. Издание 1986 г.
  4. [www.pravo.by/pdf/2012-65/2012_65_9_50416.pdf Решение Сморгонского районного Совета депутатов 15 мая 2012 года № 104]
  5. [www.etomesto.ru/shubert-map/13-5/ Трёхверстовка Шуберта]
  6. [dir.icm.edu.pl/pl/Slownik_geograficzny/Tom_II/674 Gołodnicze] (польск.) в Географическом словаре Царства Польского и других стран славянских, том II (Derenek — Gżack) от 1881 года
  7. [isap.sejm.gov.pl/Download;jsessionid=537D46E3B8FF95B77F084464DE2B2068?id=WDU19250670472&type=2 Распоряжение Совета Министров от 20 июня 1925 года „Об изменении границ поветов на территории Виленского административного округа“  (польск.)]
  8. Перечень населённых пунктов Республики Польской. Том I. Виленское воеводство. «Главное управление статистики», Варшава, 1938 С. 61.  (польск.)
  9. По результатам переписи населения 1999 года. Источник данных — «Демографическая ГИС сельского населения Республики Беларусь».
  10. Перечень автомобильных дорог с несущей способностью дорожной одежды 10 тонн и 6 тонн на ось по Сморгонскому ДРСУ 134
  11. [smorgon.gov.by/ru/references Расписание движения пригородного и междугородного пассажирского автотранспорта ДУП «АтП № 17» г. Сморгонь]
  12. [globus.tut.by/krasnoozer/index.htm Придорожная часовня]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Красноозёрная

– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил: