Красноуфимский уезд

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Красноуфимский уезд
Герб уездного города Герб губернии
Губерния
Центр
Образован
Упразднён
Площадь
21 514,2 вёрст²
Население
259 165[1] чел. (1897)

Красноуфимский уезд — административно-территориальная единица в составе Пермской губернии (в 1919—1923 годах в составе Екатеринбургской губернии) Российской Империи и РСФСР, существовавшая в 17811923 годах. Уездный город — Красноуфимск.





География

Площадь Красноуфимского уезда составляла 24 485 км² (21 514 кв. в.). Его территория располагалась на западном склоне Уральского хребта и была покрыта значительными горами, холмами, грядами возвышенностей, причём большая часть площади — около 16 388 км² (1,5 млн дес.) занята лесами, преимущественно хвойными, богата рудами и минеральными ресурсами. Важнейшие реки: Чусовая в северо-восточной части уезда, с притоками Уткою и Шайтанкою, Сылва с притоками Тис, Иргина, Суксун, Молебка, а затем Уфа, в которую впадают Бугалыш, Бисерть, Сарана и Арта. Южная часть уезда хлебородна и отличалась прекрасной чернозёмной почвой.

История

Уезд образован 27 января 1781 года в составе Пермской области Пермского наместничества. С 12 декабря 1796 года в составе Пермской губернии.

В 1919 году вошёл в состав Екатеринбургской губернии при её образовании. Позднее в том же году ? восточные волости переданы Екатеринбургскому уезду.

3 ноября 1923 года уезд был ликвидирован, его территория вошла в состав Кунгурского округа Уральской области.

Население

Население Красноуфимского уезда состояло, кроме русских (202 018 чел.), из башкир (21 809 чел.), марийцев (15 345 чел.), татар (14 753 чел.), тептярей (3 649 чел.), мещеряков (487 чел.), удмуртов (434 чел.), манси (389 чел.)[2]. и так называемых бобылей (смешанного монголо-финского происхождения). Численность населения составляла 244 310 человек (из них 120 040 мужчин): 225 537 крестьян, 766 мещан, 16 436 военного сословия. 9 354 человек — старообрядцы.

Административное деление

В 1913 году в состав уезда входило 44 волости[3]:

Экономика

Основными видами промышленности были хлебопашество и горное дело. В числе культивируемых растений по данным 1893 года на первом месте стоят: рожь — около 677 км² (62 тыс. дес.), овёс — более км² (51 тыс. дес.) и пшеница — до 246 км² (22,5 тыс. дес.), затем гречиха, ячмень — 46 км² (4,5 тыс. дес.), горох, лён, конопля, немного полбы, проса и чечевицы. Вся площадь земли под посевами — около 1 693 км² (155 тыс. дес.). В 1892 году в уезде насчитывалось лошадей — 67053, рогатого скота — 68697, овец — 97867, свиней — 7292, коз — 3613. Горные заводы — чугуноплавильные и железоделательные или с обоими видами производства; важнейшие — Верхний и Нижний Артинские. Бумажный и картонный заводы, 2 винокуренных, 2 стеклянных. Более мелких заводско-фабричных предприятий в 1893 году насчитывалось 507, в том числе 188 мельниц, 30 кожевеных заводов, 95 кузниц, 35 заводов металлических изделий, 16 кирпичных. Смолокурни, скорняжные и овчинные заводы, круподерки, маслобойни, войлочные и пимоваляльные заводы, экипажные и колесоделательные мастерские также довольно многочисленны (от 7 до 18 предприятий в группе).

Местное самоуправление

Земские расходы по уезду составили в 1893 году 239 000 руб.: 58 590 руб. — на народное образование, 41 200 руб. — на врачебное дело. Школ в уезде 61, с 3 624 учащимися обоего пола; больниц 5, врачей 7, фельдшеров 29.

Напишите отзыв о статье "Красноуфимский уезд"

Примечания

  1. [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_gub_97.php?reg=31 Демоскоп Weekly. Первая всеобщая перепись населения Российской Империи 1897 г. Наличное население в губерниях, уездах, городах Российской Империи (без Финляндии)]. [www.webcitation.org/65iADqMlG Архивировано из первоисточника 25 февраля 2012].
  2. [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_lan_97_uezd.php?reg=1081 Демоскоп Weekly — Приложение. Справочник статистических показателей]
  3. [www.prlib.ru/Lib/pages/item.aspx?itemid=391 Волостныя, станичныя, сельскія, гминныя правленія и управленія, а также полицейскіе станы всей Россіи съ обозначеніем мѣста ихъ нахожденія]. — Кіевъ: Изд-во Т-ва Л. М. Фишъ, 1913.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Красноуфимский уезд

– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.