Красноярский государственный художественный музей имени В. И. Сурикова

Красноярский государственный художественный музей им. В. И. Сурикова
Дата основания	1957
Местонахождение	Россия, Красноярск Красноярск, ул. Парижской Коммуны, 20; проспект Мира, 12; проспект им. газ. «Красноярский рабочий», 68.
Директор	В. С. Лузан
Сайт	[www.surikov-museum.ru/ Официальный сайт]

К:Музеи, основанные в 1957 году

Красноя́рский госуда́рственный худо́жественный музе́й и́мени В. И. Су́рикова — одно из самых значительных собраний предметов изобразительного искусства за Уралом.

В фондах музея насчитывается 15,5 тысяч единиц хранения.

История

Свою историю Красноярский государственный художественный музей имени В. И. Сурикова ведёт от 1921 года, когда на заседании Президиума Енисейского Губисполкома было принято постановление об организации в городе картинной галереи. Постановление не было осуществлено, однако на основе собрания художественных произведений, хранившихся с конца XIX века в Городском музее (ныне Красноярский краеведческий музей) был создан отдел искусства и художественной старины имени В.И. Сурикова.

Многие экспонаты тогда были получены из частных собраний (работы М. Ф. Квадаля, Ф. А. Васильева, К. Х. Рейхеля, Г. И. Гуркина). Дарителями музея становились представители известных красноярских фамилий — Матвеевы, Суриковы, Юдины, Гада́ловы. Значительную часть художественной коллекции краеведческого музея составляли произведения, собранные красноярским золотопромышленником, любителем и ценителем искусств П. И. Кузнецовым, помогавшим материально В. И. Сурикову в годы учёбы в Академии художеств.

В 1922 году в отделе насчитывалось около двухсот девяти художественных работ.

Пополнение отдела изобразительного искусства музея неоднократно осуществлялось через Государственный музейный фонд; так, в 1929 году от Государственного Русского музея поступили работы М. К. Башкирцевой, С. Ю. Жуковского, В. Е. Маковского, М. В. Нестерова, И. Е. Репина и других художников. Значительную помощь музею оказывали Министерство культуры СССР, Министерство культуры РСФСР, ведущие музеи страны. Таким образом поступили произведения И. И. Бродского, А. М. Герасимова, Н. Н. Дубовского, К. А. Коровина, В. Д. Поленова. Были получены работы и из частных коллекций.

31 мая 1957 года в ответ на постановление крайкома КПСС и исполкома крайсовета от 29 апреля этого же года выходит в свет распоряжение Совета министров РСФСР об открытии на базе художественных коллекций Красноярского краеведческого музея отдельного музея — Красноярской художественной картинной галереи.

Во исполнение данного распоряжения Совета министров СССР краевое управление культуры обязывалось открыть в срок до 1 ноября картинную галерею, а исполкому Красноярского горсовета предписывалось выделить помещение для размещения галереи.

Галерея открыла свои двери для посетителей 1 мая 1958 года. Она занимала в то время нижний этаж жилого дома № 68 по проспекту им. газеты «Красноярский рабочий». Общая площадь её составляла шестьсот сорок квадратных метров, площадь выставочных залов — четыреста десять квадратных метров. В основу собрания галереи легли триста произведений искусства русского дореволюционного и частично зарубежного искусства, переданных из Красноярского краевого краеведческого музея.

В первые годы своего существования художественная галерея активно развивалась; планировалось скорое получение достойного здания в центральной части города. Чрезвычайную роль сыграл первый директор Александр Давыдович Спеваковский (1907 — 1961). В коллекцию музея передали произведения Государственный исторический музей и Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. Работы закупались и в частных собраниях. С 1983 года галерея имеет статус музея.

В настоящее время музей располагает тремя помещениями, расположенными в разных частях города. В 1982 году галерея получила помещение в историческом центре Красноярска — здесь в настоящее время располагается отдел искусства XX — начала XXI веков. В 1983 году — особняк Веры Гада́ловой, где была размещена экспозиция искусства XVIII — начала XX века. В историческом помещении музея развёрнута экспозиция декоративно-прикладного искусства.

К сожалению, из-за отсутствия достаточных экспозиционных площадей значительнейшая часть коллекции музея не экспонируется, бо́льшую часть экспонатов можно увидеть лишь на организуемых (зачастую один раз в несколько десятилетий) выставках; многие из работ вообще никогда не выставлялись.

В 1985 году было принято решение передать художественному музею великолепное здание дворцового типа бывшей духовной семинарии, где в непригодных условиях длительное время располагался гарнизонный военный госпиталь; был подготовлен проект реконструкции здания. Здание так и не было передано; в настоящее время принято решение передать здание Красноярской митрополии, однако музей не оставляет надежды получить его.

В 1993 году в музее была открыта реставрационная мастерская.

В 2011 году музею было передано здание, где до революции находилось консульство Норвегии, торговая фирма «Братья Ревильон» (проспект Мира, 49), в советские времена размещался факультет университета, позже — научно-исследовательский институт программных средств вычислительной техники, ещё позже — одна из сцен и вспомогательные помещения драматического театра им. А. С. Пушкина, значительно пострадавшее от пожара.

Директора

• Александр Спеваковский (1957 — 1961 гг.)
• Владимир Ломанов (1961 — 1981 гг.)
• Неонила Исаева (1983 — 1988 гг.)
• Александр Ефимовский (1988 — 2011 гг.)
• Марина Москалюк (2011 — 2016 гг.)
• Владимир Лузан (с 2016 г.)

Отделы

Отдел русского искусства XVIII — начала XX века

Заведующая отделом — кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры культурологии СФУ Н. Н. Пименова.

В отделе экспонируются работы:

• художников XVIII — первой половины XIX века (Василия Тропинина, Александра Иванова, К. Х. Рейхеля — «Китайский чиновник» (1850))
• второй половины XIX века (А. Мокрицкого, Николая Неврева, Льва Лагорио, Алексея Саврасова, Ивана Айвазовского — «Крымский пейзаж с парусником», «Морской вид», «Пейзаж с Везувием» (1896), Фёдора Васильева, Николая Сверчкова)
• «передвижников» (Ивана Крамского — «Портрет Сурикова» (1888), Михаила Клодта, Ильи Репина — «Портрет графа В. В. Гудовича» (1913), Алексея Боголюбова, Николая Ге, Ивана Шишкина, Константина Маковского, Василия Сурикова — «Вид памятника Петру I на Сенатской площади в Санкт-Петербурге» (1870), «Милосердный самарянин» (1874))
• художников конца XIX — начала XX века (Исаака Левитана; Николая Самокиша — «Выезд батареи на позиции» (1888), Николая Пимоненко — «Святочное гадание» (1888), Николая Дубовского, Василия Поленова, И. Ф. Хруцкого, Михаила Нестерова, Витольда Бялыницкого-Бирули, Иллариона Прянишникова, Марии Башкирцевой — «Портрет старушки. Мадам По» (1880-е), Василия Мешкова, А. Н. Парамонова, Станислава Жуковского, Ф. И. Рерберга, Петра Петровичева, Евгения Лансере.
• участников «мира искусства» (Александра Бенуа, Константина Коровина, Николая Рериха)
• «голубой розы» (Петра Уткина)
• сибирских художников (Дмитрия Каратанова, Григория Гуркина — «Озеро горных духов» (1910) и других мастеров)

В составе экспозиции — русская иконопись XVII—XIX веков.

Отдел искусства XX—XXI веков

Заведующая отделом — старший научный сотрудник музея Н. В. Симкина.

Отдел насчитывает около семи тысяч единиц хранения.

В отделе искусства XX—XXI веков — собрание произведений русского авангарда: представителей

• художественной группы «Бубновый валет» (Василия Кандинского — «Импровизация № 209» (1917), Моисея Фейгина, Петра Кончаловского — «Дубы. Абрамцево» (1920))
• участников группы «Ослиный хвост» (Казимира Малевича — «Дама, играющая на рояле» (1913), Любови Поповой — «Живописная архитектоника» (1919); Александра Родченко — «Диск и волчок» (1918), Давида Штеренберга;
• работы выдающихся мастеров XX века (Игоря Грабаря — «Портрет реставратора Г. О. Чирикова» (1931), Николая Кузнецова — «Портрет жены» (1920), Григория Шегаля — «Работница» (1924), Георгия Ряжского — «Мужской портрет» (1920-е), «Сирень» (1945); Владимира Лебедева — «Портрет актрисы Тамары Макаровой» (1943), Сергея Герасимова — «Вечер. Девушка на веранде» (1944), «Шура. Портрет племянницы» (1949), «Лето. Можайск» (1950-е); Бориса Иогансона, Витольда Бялыницкого-Бирули — «Зимний пейзаж» (1950-е), Василия Мешкова — «Кемь» (1957), Владимира Стожарова — «Ростов Ярославский» (1957), «Галич. Рыбацкая слобода» (1962); Александра Куприна, Зинаиды Серебряковой, Константина Юона, Николая Ромадина — «Молодая рожь на Волге» (1946), «Долина реки Синдеги» (1964), «Зелёный июнь» (1967), «Весенние заморозки» (1973); Аркадия Рылова, Ефрема Зверькова, Юрия Худоногова — «Летят журавли» (1961), «Прошли дожди» (1964), «Хлебы» (1965), «Подсолнухи», «Стулья» (1966); Константина Богаевского, Николая Крымова — «Март» (1920), Константина Зефирова, Юрия Васнецова — «Ваза с фруктами» (1956-61), «Рощино. Пейзаж с бельём» (1963-65), Исаака Бродского, Евсея Моисеенко — «Вестники» (1964), «Натюрморт с крынкой» (1980); Андрея Поздеева — «Перекрёсток» (1957), «Паруса» (1965), «Вечер. Стоянка такси» (1958), «Готовые к рейсу» (1959), «Тёплый день» (1959), «Старый город» (1960-е), «Городской пейзаж» (1962), «Первомай» (1965), «Проспект Мира» (1967), «Пейзаж с красным домом» (1968), Виктора Орешникова — «Портрет доктора М. С Николаевского» (1972), Дмитрия Жилинского — «Отдыхающий гимнаст. Портрет В. Лисицкого» (1981), «Ветка груши» (1980); Татьяны Яблонской — «Пушистая зима» (1975), «В старом Баку» (1979), «Моя дочь Гаяне» (1981); Петра Оссовского, Семёна Чуйкова, Александра Дейнеки, Мартироса Сарьяна, Фёдора Решетникова, Андрея Мыльникова — «Тишина» (1983), Натальи Нестеровой, Аркадия Пластова, Алексея Пахомова, Александра Тышлера, Николая Бута, Олега Филатчева — «Автопортрет с сыном» (1982), «Портрет Саввы Ямщикова»; Ореста Верейского, Эдуарда Браговского — «Мокрый снег в Тарусе» (1982), Петра Белоусова, Марии Бутровой, Павла Шиллинговского, Эвальда Окаса — «Портрет Кай Коппель» (1980), Ираклия Тоидзе, Якова Ромаса, Юрия Тулина — «Радуга над Невой» (1973), Евгения Широкова, Валерия Алфеевского — «На реке Пярну» (1970), «Паланга» (1972), «Против солнца» (1978), Андрея Лекаренко — «Городской пейзаж» (1969), «Последний снег» (1970); Бориса Ряузова — «Зимний проспект» (1980), Якова Еселевича — «Портрет народного артиста РСФСР Н. З. Прозорова» (1978), Валерьяна Сергина — «Последние дни осени» (1979), «Распутица» (1992), Тойво Ряннеля — «Рождение Енисея» (1958), «Горные кедры» (1959), «Восход луны» (1975), «Угрюм-река» (1977); Анатолия Знака — «Конец колчаковщины» (1977); Владимира Капелько, Леонида Остапенко и многих других известных художников.

Коллекция скульптуры представлена работами Владимира Домогацкого, З. М. Виленского, Льва Кербеля, Ю. Л. Чернова, Б. А. Свитина, С. Н. Чехомова, М. В. Переяславца, Олега Комова, Л. М. Евзыкова, Д. Н. Тугаринова, Юрия Злоти и других авторов.

Отдел декоративно-прикладного искусства

Заведующая отделом — О. А. Бабанакова.

В отделе в части XVIII—XIX веков представлены фарфор, художественные стекло и хрусталь; бронзовое литьё, вышивка и гобелен, мебель и др., также представлено современное российское декоративно-прикладное искусство, современные художественные промыслы.

Отдел насчитывает более двух с половиной тысяч единиц хранения. Коллекцию художественного фарфора составляют авторские произведения художников ленинградской и московской школ фарфора 1960-80 годов — Э. Криммера, Н. Славиной, О. Матвеевой, Э. Еропкина, В. Орехова, Л. Беспаловой-Михалёвой, Л. Афанасьевой, В. Городничева, П. Смирнова и других мастеров; авторские произведения, выполненные в 1950-80-х годах на Ленинградском, Дулёвском, Дмитровском фарфоровых заводах — чайные сервизы, комплекты, вазы. В коллекции представлены скульптурные композиции и статуэтки О. Артамоновой, А. Бржезицкой, Д. Горлова, А. Сотникова.

Отечественное художественное стекло советского периода (1960—1980 года) представлено в собрании музея работами московских, ленинградских, красноярских мастеров стеклоделия и художников из Гусь-Хрустального А. Степановой, Г. Антоновой, С. Бескинской, В. Муратова, Л. и Д. Шушкановых, Е. Чумаковой, С. Рязановой, М. Грабарь, И. Мачневой, А. Москвитина, К. Литвина, Ф. Ибрагимова, Л. Юрген, А. Курилова.

В собрании музея авторские изделия известных художников, работавших в традициях гжельской майолики в 1950-70 годах — Л. Азаровой, З. Окуловой, Н. Квитницкой, Т. Дунашовой, Н. Тихонова, Н. и В. Бидак.

Красноярская коллекция гобеленов представлена работами московских (А. Андреева, Н. Кирсанова, Г. Орлова), грузинских (Г. Кандарели, А. Гогуа), прибалтийских (Д. Версяцкайте-Брогене, М. Гринфелде), красноярских (С. Егоров, И. Алексеева) текстильщиков; работами мастеров Урала и Сибири.

В музее хранятся произведения ювелирного искусства — петербургских, московских, уральских мастеров Т. Алексеевой, В. Поволоцкой, И. Бешенцевой, Н. Гаттенбергер, Н. Елфимова, Г. Бородулина, Р. Бениславского, Б. Гладкова, В. Комарова, В. Храмцова, других мастеров.

В музее несколько десятилетий экспонируются современные отливки, выполненные на Каслинском заводе художественного литья по моделям известных скульпторов XIX и XX веков: А. Соловьёвой, Н. Баха, Н. Лаверецкого, Е. Янсон-Манизер, Е. Вучетича.

Музей располагает великолепным собранием тувинской резьбы по камню 1950-90 годов, произведениями чукотских и якутских резчиков моржового клыка и мамонтовой кости 1960-70 годов.

Фонды

В фондах музея хранится собрание западно-европейской живописи XVII—XIX веков, среди которых «Польша после боя» Людвига Гедлека, «Портрет дамы в восточном костюме» Жан-Марка Натье, «Танец среди руин» Дирка Ван дер Лиссе (1607–1669), «Женский портрет» (1843) Эжена де Блааса и другие; произведения европейских художников XX века.

Интересные факты

В 1913 году с 12 по 16 сентября во время своего путешествия в Восточную Сибирь и на Дальний Восток в здании нынешнего музея проживал известный норвежский полярный исследователь, учёный — доктор зоологии, основатель новой науки — физической океанографии, политический и общественный деятель, гуманист, филантроп, лауреат Нобелевской премии мира за 1922 год Фри́тьоф Ве́дель-Я́рлсберг На́нсен

В 1997 году состоялась выставка в Третьяковской галерее: «Незабываемая Россия — русские и Россия глазами британцев XII—XIX веков» (совместно с Британским советом).

В 2000 году красноярский музей вошёл в число двадцати лучших музеев России.

Награды

• «Золотая пальма» — 1997 год.
• «Гран-при» — 1998 год.

Литература

• Русское и советское искусство: Каталог выставки. Красноярск, 1981.
• Произведения П. Н. Староносова: Каталог / Авт.-сост. В. В. Гридина. Красноярск, 1981.
• Портрет в русском и советском изобразительном искусстве: Каталог / Сост. Н. В. Симкина. Красноярск, 1982.
• Русское искусство XVIII — нач. XX в.: Путеводитель по залам Красноярской художественной галереи / Сост. Т. М. Ломанова, Н. В. Симкина. Красноярск, 1982.
• Советская графика: Выставка из фондов: Каталог. Красноярск, 1982.
• В. И. Суриков: Каталог произведений / Авm.-сост. Т. М. Ломанова. Красноярск, 1982.
• Русское искусство XVIII — нач. XX в. Каталог /Сост. А. А. Абисова. Красноярск, 1983.
• Суриковские чтения // Сб. материалов научной конференции. Красноярск, 1991.
• Художники театра и кино: Каталог произведений / Авт.-сост. Е. М. Езерская. Красноярск, 1992.
• Суриковские чтения // Сб. материалов научной конференции. Красноярск, 1993.
• Суриковские чтения // Сб. материалов научной конференции. Красноярск, 1998.
• Андрей Поздеев: Альбом. Красноярск, 1999.
• Суриковские чтения // Сб. материалов научной конференции. Красноярск, 2000.
• Суриковские чтения // Сб. материалов научной конференции. Красноярск, 2002.
• Палитра // Ежегодник художественной жизни Красноярского края. Красноярск, 2003.
• Суриковские чтения // Сб. материалов научной конференции. Красноярск, 2004.
• Сибирские сезоны // Ежегодник художественной жизни Красноярского края. Красноярск, 2005.
• Глазами Евы: Каталог выставки / Вст. ст. Е. В. Дынько, сост. О. С. Пашина. Красноярск, 2005.
• М. Ф. Гладунов. Каталог выставки / Вст. ст. А. Ф. Ефимовского, сост. Н. В. Симкина. Красноярск, 2006.
• Суриковские чтения // Сб. материалов научной конференции. Красноярск, 2006.
• Kenneth Hudson and Ann Nicholls. The Directory of Museums and Living Displays. Third Edition. Houndmills, Basingstok. 1985, p. 798.

Ссылки

• [www.surikov-museum.ru Официальный сайт музея]
• Суслов О. [www.trk7.ru/tvprogramm/vremya-cherez-kray/42644/ Время через край] // 7 канал Красноярск, 13.10.2014
• [www.youtube.com/watch?v=LxuuytVddbA город Красноярск Андрея Поздеева]
• [lh5.ggpht.com/-MaK4zAyHCes/TKnMXnfFgxI/AAAAAAAAHgE/OEQ4d1wMy0E/s800/P1030486_.jpg Фото здания бывшей духовной семинарии. Вид с юго-запада.]

Отрывок, характеризующий Красноярский государственный художественный музей имени В. И. Сурикова

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.