Красный пояс (Россия)

Внешние изображения
	[img-fotki.yandex.ru/get/6306/158057352.0/0_83087_f3d79b51_orig Карта результатов первого тура президентских выборов 1996 года]
	[img-fotki.yandex.ru/get/6309/158057352.0/0_82b78_fec853c8_orig Карта результатов выборов в Госдуму 1999 года]

«Красный пояс» — группа российских регионов с устойчивой поддержкой КПРФ и других левых партий на местных и федеральных выборах. Термин начал широко употребляться с середины 1990-х годов после победы в ряде регионов оппозиционных кандидатов-коммунистов. К «красному поясу» относились преимущественно аграрные области Центральной России, национальные республики Северного Кавказа, а также ряд регионов юга Сибири и Дальнего Востока.

Причины формирования

Термин появился после парламентских выборов в декабря 1993 года, области центральной России, где наибольший процент голосов набрали коммунисты.

В 1999 году к регионам «красного пояса», по мнению политолога Ростислава Туровского, относились Смоленская, Брянская, Калужская, Орловская, Курская, Белгородская, Рязанская, Липецкая, Тамбовская, Воронежская, Пензенская, Ульяновская, Саратовская, Волгоградская и Астраханская области. В этих областях высока доля сельского населения с соответствующей ментальностью, избирателям присущ повышенный консерватизм. Однако экономическое развитие регионов различается, и они не входят в число наиболее депрессивных. Туровский отмечает высокую поддержку КПРФ в регионах Северного Кавказа (за исключением Ингушетии). В краях и областях Северного Кавказа с преимущественно русским населением эта поддержка, по его мнению, объясняется теми же причинами, что и в остальных регионах «красного пояса». В национальных республиках (Карачаево-Черкесия, Дагестан и Северная Осетия) поддержка обусловлена ностальгией по советским временам, когда в этих бедных районах сохранялась этнополитическая и социально-экономическая стабильность. На Урале и к востоку от него Туровский отмечает сильные прокоммунистические настроения в таких регионах как Оренбургская, Курганская, Омская, Новосибирская, Читинская области и Алтайский край, а также в аграрных и по большей части русских по национальному составу (Республика Алтай, Усть-Ордынский Бурятский АО и Еврейская АО).

По мнению политолога Александра Кынева, «фактически так называемый красный пояс 1990-х был не чем иным, как остаточной поддержкой прежней коммунистической власти. Как только новая власть „устоялась“ и вернулась к привычной (а-ля советская) риторике и поведению, она стала наследовать электоральную базу власти предшествующей».

Регионы

Смоленская область

Одним из регионов «красного пояса» называется Смоленская область. В 1991 году на президентских выборах получил высокую поддержку Николай Рыжков, при этом Ельцин получил незначительный процент. На президентских выборах 1996 года кандидат от КПРФ Геннадий Зюганов получил 56,3 % голосов, Ельцин — 38,2 %. В 1993 году при поддержке КПРФ губернаторские выборы выиграл директор завода холодильников Анатолий Глушенков. В мае 1998 года КПРФ также поддерживала победившего на выборах Александра Прохорова.

На парламентских выборах 1999 года КПРФ получила 31,5 % голосов, заняв первое место. Второе место заняло «Единство» с 26,7 %, избирательные блоки СПС, «Отечество — Вся Россия» «Блок Жириновского» получили около 6,5 % голосов, «Яблоко» — менее 4 %.

Представитель КПРФ Анатолий Лукьянов трижды побеждал в области на выборах в Государственную думу по одномандатному округу, впервые он стал депутатом в 1993 году, получив 40,7 % по сравнению с 17,1 % у ближайшего соперника. Причем, отмечает «Независимая газета», в 1995 и 1999 годах ему противостояли сильные соперники с большими финансовыми ресурсами. Несмотря на отставание по количеству рекламных материалов Лукьянов победил в обоих случаях, его малозатратную предвыборную агитацию проводили добровольцы, посещавшие квартиры избирателей (по принципу «от двери к двери»).

Брянская область

В Брянской области на президентских выборах 1996 года Геннадий Зюганов получил более 60 % голосов. Член КПРФ Юрий Лодкин в 1996 году был избран главой администрации области. Ранее, в 1993 году Лодкин был отстранён от поста Борисом Ельциным за неподчинение указу № 1400. В 2000 году Лодкин был вновь избран губернатором.

Как отмечали представители партии «Яблоко», по состоянию на 1999 год большинство глав районных администраций и местных органов законодательной власти Брянской области входили в избирательное объединение «Патриотическая Брянщина», возглавляемое областным комитетом КПРФ. Председателем координационного комитета «Патриотической Брянщины» являлся первый секретарь обкома КПРФ Александр Шульга, который также был первым заместителем председателя Брянской областной Думы. Председателем областной Думы также являлся член КПРФ Степан Понасов.

Республика Северная Осетия — Алания

Высокой была поддержка КПРФ в Северной Осетии. На выборах в Госдуму в 1995 году КПРФ получила в республике наилучший по стране результат — 51,7 %. На выборах в Госдуму в 1999 году КПРФ получила 42 %, опередив «Единство» и ОВР, у которых было по 18 %. На президентских выборах 1996 года Геннадий Зюганов получил 62,1 % (наивысший результат после Дагестана, где он набрал 62,1 %). Борис Ельцин сильно отстал от Зюганова с 32%. Несмотря на усилия властей, во втором туре Зюганов вновь обогнал Ельцина: 52,8 % у Зюганова и 40 % у Ельцина. Однако уже на выборах 2000 года Зюганов набрал 28 % против 64,7% у Владимира Путина.

Ослабление «красного пояса» в 2010-е годы

С 2000 года в ряде регионов «красного пояса» позиции КПРФ начали слабеть. Начиная с 2002 года в преддверии предвыборной парламентской кампании КПРФ стала подвергаться критике на центральных телеканалах: её руководство было обвинено в связях с одиозным предпринимателем Борисом Березовским и чеченскими боевиками, во включении в избирательные списки обеспеченных граждан (т. н. «красных олигархов»).

В июле 2003 года участники совещания партии «Единая Россия» в Брянске объявили о намерении «переломить критическую ситуацию» в регионах «красного пояса». Представители КПРФ в этих регионах были обвинены в «уничтожении собственного народа» и «нарушении прав граждан». Ранее подобное совещание прошло в Рязани с участием региональных отделений «Единой России» из Брянской, Волгоградской, Ивановской, Камчатской, Кировской, Рязанской, Тульской областей и Ставропольского края. Собравшиеся выступили с критикой руководства регионов «красного пояса», обвинив его в использовании административного ресурса и блокировании работы оппозиции (к которой себя отнесли участники совещания). Так, представитель из Брянской области заявил, что в большинство областных СМИ находится под контролем КПРФ. Участники совещания обратились к руководству «Единой России» с просьбой взять под контроль эти регионы. Губернатор Рязанской области Вячеслав Любимов отказался от комментариев по поводу обвинений в его адрес, губернатор Ивановской области Владимир Тихонов заявил, что местное отделение «Единой России» «абсолютно беспомощное, но ни о каком зажиме [их деятельности] речь не идет». Комментируя совещание, заместитель председателя ЦК КПРФ Иван Мельников выразил сомнение в том, что можно ущемить «Единую Россию», обладающую административным ресурсом, и отверг обвинения в адрес губернаторов.

5 декабря 2004 года губернатор Брянской области Юрий Лодкин за несколько часов до начала голосования был отстранён от участия в выборах по обвинению в нарушениях законодательства. Лодкин, считавшийся одним из фаворитов кампании, связал отстранение со своим членством в КПРФ и назвал кандидатуру представителя «Единой России» Николая Денина самой худшей из всех. После его отстранения около 20 % избирателей в первом туре проголосовали против всех кандидатов.

В январе 2008 года Бюро Владимирского обкома КПРФ рекомендовало губернатору Виноградову приостановить членство в КПРФ. Такая процедура не предусмотрена Уставом КПРФ, в соответствии с которым членство в партии может приостанавливаться исключительно по заявлению самого члена партии и если он находится на посту, который исключает партийность (служба в правоохранительных органах и суде). Тем не менее, многими СМИ, политологами и политаналитиками данное сообщение было воспринято как временное приостановление членства в КПРФ губернатора Владимирской области Николая Виноградова. Он ранее неоднократно говорил, что собирается «оставаться коммунистом до конца». Как пояснил секретарь ЦК КПРФ по оргработе Валерий Рашкин, решение связано с неблагоприятной ситуацией в области для коммуниста Виноградова, при этом сам губернатор не имеет конфликтов с парторганизацией. Проблема была связана с тем, что вопреки решению съезда КПРФ, который выдвинул на пост Президента РФ Геннадия Зюганова, Николай Виноградов намеревался агитировать за Дмитрия Медведева, что и имело место в ходе предвыборной кампании.

Как считает издание «Коммерсантъ-Власть», после президентских выборов 2008 года можно говорить о формировании нового «красного пояса». Однако, по мнению журнала, критерии включения в него регионов изменились: если в 1996 году к ним относились регионы, где Геннадий Зюганов победил Бориса Ельцина в первом туре президентских выборов, то в 2008 году к ним следует отнести те, в которых Зюганов получил более 20 % голосов. При этом, считает «Коммерсантъ-Власть», несмотря на снижение числа таких регионов с 43 до 37, их состав качественно поменялся: «среди 14 субъектов, „покрасневших“ к концу второго путинского срока, оказались такие крупные и экономически развитые регионы, как Красноярский край, Нижегородская, Самарская и Челябинская области».

Возрождение термина в 2010-е годы

Вновь о «красном поясе» заговорили после парламентских выборов 2011 года. К нему причислили половину регионов, в которых коммунистическая партия преодолела 20-процентный барьер.

В январе 2016 года в ходе подготовки в выборам в государственную думу 2016 года, термин «красный пояс» был упомянут в аналитическом докладе «Новый красный пояс России: региональные аспекты электорального потенциала системной оппозиции в зависимости от предпочтений избирателей и уровней административного воздействия», который КПРФ использовала при разработке стратегии и тактики предвыборной кампании. Документ упоминает 25 регионов, где партия имеет высокий потенциал, а «электорат менее подвержен манипуляциям со стороны действующей власти, население более критично относится к власти и в целом больше интересуется политикой». В первую десятку вошли Иркутская, Челябинская, Свердловская, Новосибирская области, Москва и Санкт-Петербург, а также Ярославская, Кировская, Омская области и Хабаровский край

Ссылки

• [niiss.ru/rus2000_13_012.shtml Результаты президентских выборов (региональный аспект) // Россия: мониторинг, анализ, прогноз. Январь-июнь 2000 г. № 13. — Научно-исследовательский институт социальных проблем при МГУ]
• Туровский Р. Ф. [pr.philos.msu.ru/turov.html Региональные особенности президентских выборов 26 марта 2000 г.]
• Колосов В. А., Туровский Р. Ф. [www.politstudies.ru/N2004fulltext/1996/4/4.htm Электоральная карта современной России: генезис, структура, эволюция]

Отрывок, характеризующий Красный пояс (Россия)

– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]


Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.