Крашенинников, Фёдор Павлович
| Фёдор Крашенинников | |
 Ф.П.Крашенинников в роли Засыпкина ("Золотое дно") Д.Н.Мамина-Сибиряка. В роли Лены-Е.А.Ярцева | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
д. Кувыково, Уфимский уезд, Уфимская губерния (Кушнаренковский район РБ) |
| Дата смерти: |
16 февраля 1979 (80 лет) |
| Место смерти: | |
| Профессия: | |
| Гражданство: | |
| Годы активности: | |
| Театр: |
Башкирский республиканский русский Драматический театр |
| Награды: |
Народный артист БАССР (1955), Ордена Трудового Красного Знамени (1949, 1955) |
Фёдор Па́влович Крашени́нников (27 августа 1898 года, д. Кувыково, Уфимский уезд, Уфимская губерния (Кушнаренковский район РБ) — 16 февраля 1979 года, Ленинград) — актёр Русского драматического театра г. Уфа. Народный артист БАССР (1955). Член Союза театральных деятелей (1938).
Содержание
Биография
Крашенинников Фёдор Павлович родился 27 августа 1898 года в д. Кувыково Уфимского уезда Уфимской губернии (Кушнаренковский район РБ). Участник Гражданской войны.
В 1926 году окончил ГИТИС. По окончании института до 1937 года работал в театрах им. Ленсовета (1935-37) в Москве, в Ташкенте.
С 1937 по 1963 год — актёр Республиканского русского драматического театра в Уфе.
С 1947 года работал преподавателем Башкирского театрально-художественного училища.
Роли в спектаклях
Мальволио («Двенадцатая ночь» У.Шекспира), Вурм («Коварство и любовь» Ф.Шиллера), Скалозуб («Горе от ума» А. С. Грибоедова), Паратов («Бесприданница» А. Н. Островского), Стива («Анна Каренина» по роману Л. Н. Толстого); Окаёмов («Машенька» А. Н. Афиногенова), Забелин («Кремлёвские куранты» Н. Ф. Погодина), Доктор («Всеми забытый» Н.Хикмета) и др.
Награды и звания
- Заслуженный артист БАССР (1949)
- Народный артист БАССР (1979)
- Ордена Трудового Красного Знамени (1949, 1955)
Напишите отзыв о статье "Крашенинников, Фёдор Павлович"
Ссылки
- wiki02.ru/encyclopedia/Krasheninnikov_Fyodor_Pavlovich/t/7353
- www.gasrb.ru/shegere850.html
Отрывок, характеризующий Крашенинников, Фёдор Павлович
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
