Кревинги
Кревинги, также Кревины (буквально обрусевшие от латыш. kreews (в старой орфографии) или соврем. krìevs — русский) — почти исчезнувшее (ассимилированное латышами) финно-угорское племя, населявшее с сер. ХV до конца ХIХ века Бауский уезд Курляндской губернии, в окрестностях деревни Мемельгоф.
История и этногенез
Праотцы кревингов в XVIII столетии были, согласно местному преданию, куплены на острове Эзель владельцем Мемельгофа и им сюда переселены взамен погибших от чумы крестьян. Согласно исторически подтверждённой версии, в 1444—1447 годах ливонские рыцари угнали значительную группу води под Бауск (современная Латвия), где потомки переселенцев сохранялись как отдельная этническая группа под названием кревинги до середины XIX века. В российской Прибалтике ХIХ века кревингов часто ошибочно причисляли к ливам. Там в 1456 году они использовались как рабочая сила для постройки замка для защиты от нападений Литвы. В 1846 г. известный лингвист Шегрен обнаружил к югу от г. Митава около десятка кревингов, сохранявших ещё смутное воспоминание о языке своих предков. Постепенная ассимиляция води славянским (мигрировавшим в ареал её расселения с юга), начавшаяся задолго до переселения их в Курляндию, наложила свой отпечаток на язык и культуру переселенцев, хотя родным языков кревингов был так называемый кревинский диалект водского языка, ныне вымерший. Название кревинги или кревини (Krewinni), то есть «русаки», объясняется тем, что эстов, как давних русских подданных, в старину часто приобщали к русским. К началу ХХ века кревинги почти слились с латышами, но отличаются от них особенностями костюма. В начале XIX-го столетия К., в числе около 1500 душ, жили в имениях Ханс-Мемельгоф, Ней-Раден, Круссен и Виттвенго. Видеманн считал кревингов финнами[1].
Напишите отзыв о статье "Кревинги"
Примечания
- ↑ [alcala.ru/brokgauz-slovari/slovar/slovar-K/K19694.shtml Кребс, Вероника | Кребс, Карл | Кребс, философ | Креветы | Кревинги, Кревины | : — Энциклопедия Н ЭСБЕ — Энциклопедии и словари на alcala.ru]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кревинги
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
