Крейсера типа «Нин-Хай»
Крейсера типа «Нин-Хай» — серия из двух лёгких крейсеров ВМС Китая. В 1930-е годы — наиболее современные корабли китайского флота и наименьшие в классе лёгких крейсеров. Позднее — лидеры эскортных кораблей (эскортные крейсера) японского флота. Участвовали в Японо-китайской и Второй мировой войне на Тихом океане.
Содержание
Представители
«Нин-Хай» («Ning Hai») — заложен 20 февраля 1931 г. на верфи фирмы «Harima Zosensho» в Харима (Япония), спущен на воду 10 октября 1931 г., введен в строй 1 сентября 1932 г. С 1944 г. «Иосима» («Ioshima»).
«Пин-Хай» («Ping Hai») — заложен 28 июня 1931 г. на верфи «Kiangnan» в Шанхае (Китай), спущен на воду 28 сентября 1935 г., введен в строй 18 июня 1936 г. С 1944 г. «Ясосима» («Yasoshima»)
История строительства
К концу 1920-х годов крейсерские силы ВМФ Китая состояли из четырёх бронепалубных крейсеров постройки конца XIX века и двух учебных крейсеров, поступивших накануне первой мировой войны (крейсерами также считались и несколько канонерок). Принятая в 1929 году правительством партии Гоминьдан масштабная военно-морская программа предполагала оснащение китайского флота авианосцем, двумя тяжёлыми и двумя лёгкими крейсерами. Фактически по финансовым условиям Китай мог вести переговоры о заказе только лёгких крейсеров уменьшенного тоннажа. После переговоров с кораблестроительными компаниями Великобритании, США, Германии и Японии в конце 1930 года было достигнуто соглашение с японской фирмой «Харима».
Контракт предполагал строительство одного крейсера в Японии, а второго — в Китае при техническом содействии японской стороны. Несмотря на ухудшение японо-китайских отношений — вооружённые конфликты в Маньчжурии и Шанхае — строившийся в Японии крейсер «Нин-Хай» был сдан в короткие сроки и прибыл в Китай в 1932 году. Однако строительство «Пин-Хая» в Шанхае фактически остановилось из-за отзыва японских специалистов. Китай делал попытки достроить корабль самостоятельно, в том числе — с привлечением немецких фирм, но фактически работы возобновились только с возвращением в августе 1934 году на шанхайскую верфь японцев во главе с директором фирмы «Харима». В октябре 1935 года «Пин-Хай» был переведен в Японию, где прошёл окончательную достройку.
Конструкция
В основу проекта был взят японский экспериментальный лёгкий крейсер «Юбари», совмещавший малые размеры с сильным вооружением. В крейсерах типа «Нин-Хай» японские конструкторы продемонстрировали дальнейшее развитие этой идеи, разместив в ещё меньшем корпусе более мощное вооружение, отказавшись при этом от высокой скорости. Таким образом «Нин-Хай» и «Пин-Хай» стали самыми миниатюрными лёгкими крейсерами в мире (хотя иногда данный тип классифицируется как шлюп или канонерская лодка).
«Нин-Хай» имел достаточно широкий стальной корпус с протяженным полубаком, сдвоенную массивную дымовую трубу, две трёхногие мачты, совмещенные с возвышенными надстройками. Броневая защита корпуса состояла из главного пояса высотой 3,5 м в дюйм толщиной в центральной части и более узкого пояса по ватерлинии в 1,5 м в 3 дюйма брони на носу и корме; плоская бронепалуба имела толщину в 19 мм в центральной части и 25 мм в оконечностях корабля.
При водоизмещении всего в 2,5 тыс. тонн основное вооружение малого легкого крейсера было сопоставимо с артиллерией гораздо более крупного корабля и составляло шесть 5,5-дюймовыми орудий в трёх двухорудийных башнях. Башни располагались вдоль корпуса по «ретирадной схеме»: одна — на возвышенном полубаке, две последовательно-возвышено — в кормовой части. На фок-мачте была установлена лицензионная автоматическая система управления огнём фирмы «Виккерс». Зенитное вооружение составляли шесть 3-дюймовых зенитных орудий — четыре побортно, по одному на носовой и кормовой надстройках, а также десять пулеметов. В районе дымовой трубы у каждого борта располагалось по сдвоенному поворотному 533-миллиметровому торпедному аппарату. Также предполагалось базирование на «Нин-Хае» двух поплавковых гидросамолётов «Аиши АВ-3»: один в закрытом ангаре, другой открыто на палубе. Катапульты для запуска не предусматривалось, гидросамолёты надлежало спускать на воду при помощи крана с остановкой судна.
Крейсер имел архаичную двигательную установку: вместо ставших привычными в 30-е гг. турбин три винта приводили в действие три вертикальные 4-цилиндровые паровые машины тройного расширения (две в носовых боковых машинных отделениях, одно в центральном кормовом МО), которые снабжали четыре водотрубных паровых котла (два в носовом котельном отделении — с угольным отоплением; два в кормовом КО — с мазутным). «Нин-Хай» развивал при испытаниях мощность в 10,5 тыс. л. с. и развивал скорость в 22 (по другим данным — в 23) узла, что было явно недостаточно для боевого корабля подобного класса.
При эксплуатации «Нин-Хая» были замечены серьёзные проблемы с остойчивостью судна, в связи с чем при достройке «Пин-Хая» в проект были внесены изменения. Кормовая паровая машина и один из котлов были сняты, на их месте был уложен балласт; число валов сократилось до двух; мощность корабля снизилась до 7,5 тыс. л. с., а максимальная скорость — до 21 узлов. Также для улучшения остойчивости были уменьшены верхние надстройки, облегчена фок-мачта, сокращено зенитное вооружение. «Пин-Хай» не имел торпедного вооружения и не нес гидросамолётов (по некоторым данным, торпедные аппараты были сняты и на «Нин-Хае»).
Заметно выделяясь на фоне устаревших бронепалубных крейсеров китайского флота, «Нин-Хай» и «Пин-Хай» в сопоставлении с морскими силами других держав, оперировавшими в водах Китая, могли рассчитывать на успех в сражении разве что с канонерками. Противодействовать более крупным кораблям, особенно в открытом море, тихоходные китайские лёгкие крейсера были не в состоянии. По существу, при своей малочисленности, им отводились лишь представительские функции.
Служба в китайском флоте
26 августа 1932 года «Нин-Хай» был торжественно встречен в Шанхае. Впервые за прошедшие 20 лет ВМС Китая пополнились таким значительным кораблем. Сразу по прибытии крейсер стал флагманом 1-й эскадры Центрального флота. В июне 1934 г. «Нин-Хай» побывал с визитом в Иокогаме, присутствовал на военно-морском параде по случаю похорон адмирала Того. Летом 1935 г. из-за внутриполитических разногласий в китайском руководстве между 1-й (Шанхайской) и 3-й (Кантонской) эскадрами едва не произошло сражение. Глава центрального правительства Чан Кайши потребовал перевода из Кантона (Гуанчжоу) в свою столицу Нанкин двух старых бронепалубных крейсеров — 2-рангового «Хай-Чи» и 3-рангового «Хай-Чжэнь». Однако оппозиционный к Чан-Кайши командующий Центральным флотом адмирал Чжэн Шоугуань, чтобы не допустить появления у правительства неподконтрольных ему морских сил, обвинил команды кантонских крейсеров в мятеже и послал против них свои корабли.
21 июня 1935 года близ Гонконга «Хай-Чи» и «Хай-Чжэнь» встретили шанхайскую эскадру. Помимо флагманского «Нин-Хая» в неё входили однотипные с «Хай-Чжэнем» старые бронепалубные крейсера 3-ранга «Хай-Юн» и «Хай-Чоу», учебный крейсер «Ин-Суэй» и канонерская лодка «Юн-Сян». Бывший флагман 4300-тонный «Хай-Чи» был по-прежнему самым крупным кораблем китайского флота с мощным вооружением из двух 8-дюймовых и десяти 4,7-дюймовых орудий; однако его команда не решилась вступить в бой с гораздо меньшим, но более современным шанхайским крейсером. После нескольких выстрелов с «Нин-Хая» кантонские крейсера повернули к Гонконгу. Шанхайская эскадра заблокировала их в британской колонии, но Чан-Кайши перебросил к месту инцидента свою авиацию. В конце концов, конфликт был преодолен мирным путём.
С апреля 1937 года флагманом 1-й китайской эскадры стал более новый «Пин-Хай», который пробыл в этой роли всего полгода. В июле 1937 г. началась Японо-китайская война (1937—1945). Не решаясь вступить в бой с превосходящими силами японского флота, китайцы затопили свои старые крейсера для заграждения фарватера, а более современные «Пин-Хай», «Нин-Хай» и «Ин-Суэй» были отведены под защиту береговых батарей на базу Цзянцзинь в устье Янцзы. 23 сентября более 60 японских самолётов, поднявшихся с авианосца «Кага» и полевых аэродромов близ Шанхая, атаковали китайскую эскадру с воздуха. Четыре самолёта были сбиты огнём зенитных орудий, но «Пин-Хай» в результате попаданий затонул на мелководье у берега, а «Нин-Хай» получил повреждения и был потоплен во время следующего авианалёта 25 сентября.
Служба в японском флоте
7 декабря 1937 г. японские войска заняли Цзянцзин. В апреле 1938 г. китайские крейсера были подняты и отбуксированы в Шанхай, где прошли временный ремонт. Некоторое время «Нин-Хай» использовался как плавучая казарма. Японцы предполагали передачу бывших китайских крейсеров флоту марионеточного правительства Ван Цзинвэя, однако в 1943 г. сами решили использовать трофейные корабли как лидеры эскортных соединений, для чего они должны были пройти полную реконструкцию. Перестроечные работы начались на бывшем «Нин-Хае» в декабре 1943 г., на «Пин-Хае» — в январе 1944. 1 июня 1944 г. корабли переименовали соответственно в «Иосима» и «Ясосима». Их котлы были переведены на нефтяное отопление; полностью изменилось вооружение: по два 120-мм универсальных, тридцать 25-миллиметровых зенитных орудий и восемь крупнокалиберных пулеметов, а также два бомбомета и два бомбосбрасывателя для глубинных бомб.
19 сентября 1944 г. «Иосима» была потоплена к югу от о. Хонсю (Япония) американской субмариной «Шэд»: 19 сентября 1944 года за несколько часов до рассвета подводная лодка «Шэд» при помощи радиолокационных и акустических приборов обнаружила южнее острова Хонсю два корабля противника. Лодка начала сближение с кораблями в надводном положении, а на рассвете погрузилась, чтобы избежать встречи с эскадренным миноносцем и продолжать сближение, идя подводным ходом. В 5 час. 53 мин. второй из обнаруженных кораблей сделал неожиданный поворот, который привел к тому, что лодка оказалась в очень выгодном положении для атаки. Под углом встречи 90° командир лодки выпустил четыре торпеды, а затем дал приказание уйти на глубину, так как появился охотник за подводными лодками. Послышались три характерных взрыва торпед[1]. (По мнению американцев, они потопили фрегат «Иводзима»).
«Ясосима» участвовала в сражении за Филиппины, сопровождая конвои эвакуируемых войск. 25 ноября 1944 г. эскортный крейсер был потоплен американскими самолётами с авианосца «Тикондерога» вместе с тяжёлым крейсером «Кумано» в гавани Санта-Крус о. Лусон. В 1947 г. корпус бывшего «Пин-Хая» был поднят и возвращен в Китай, где использовался как плавучий причал.
Напишите отзыв о статье "Крейсера типа «Нин-Хай»"
Примечания
- ↑ [militera.lib.ru/h/roscoe_t/index.html Роско Т. Боевые действия подводных лодок США во второй мировой войне]
Литература
- [www.battleships.ru/warships/ning_hai_1930_cnmalkov/ship_rsmalkov.html Cruiser light 'Ning Hai' (1930)]
- [www.wunderwaffe.narod.ru/Magazine/MK/2004_06/06.htm Дашьян В. Корабли Второй мировой войны. ВМС Японии. Часть 1]
- [www.proflot.com/korabli-vov/vms-kitaya/vms-kitaya-1937-1945 Организация ВМС Китая в 1937—1945]
- [big5.chinabroadcast.cn/gate/big5/gb.cri.cn/3821/2004/08/26/151@280506.htm Статья с сайта о китайском флоте]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Крейсера типа «Нин-Хай»
Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.
Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.
В военном отношении, тотчас по вступлении в Москву, Наполеон строго приказывает генералу Себастиани следить за движениями русской армии, рассылает корпуса по разным дорогам и Мюрату приказывает найти Кутузова. Потом он старательно распоряжается об укреплении Кремля; потом делает гениальный план будущей кампании по всей карте России. В отношении дипломатическом, Наполеон призывает к себе ограбленного и оборванного капитана Яковлева, не знающего, как выбраться из Москвы, подробно излагает ему всю свою политику и свое великодушие и, написав письмо к императору Александру, в котором он считает своим долгом сообщить своему другу и брату, что Растопчин дурно распорядился в Москве, он отправляет Яковлева в Петербург. Изложив так же подробно свои виды и великодушие перед Тутолминым, он и этого старичка отправляет в Петербург для переговоров.
В отношении юридическом, тотчас же после пожаров, велено найти виновных и казнить их. И злодей Растопчин наказан тем, что велено сжечь его дома.
В отношении административном, Москве дарована конституция, учрежден муниципалитет и обнародовано следующее:
«Жители Москвы!
Несчастия ваши жестоки, но его величество император и король хочет прекратить течение оных. Страшные примеры вас научили, каким образом он наказывает непослушание и преступление. Строгие меры взяты, чтобы прекратить беспорядок и возвратить общую безопасность. Отеческая администрация, избранная из самих вас, составлять будет ваш муниципалитет или градское правление. Оное будет пещись об вас, об ваших нуждах, об вашей пользе. Члены оного отличаются красною лентою, которую будут носить через плечо, а градской голова будет иметь сверх оного белый пояс. Но, исключая время должности их, они будут иметь только красную ленту вокруг левой руки.
Городовая полиция учреждена по прежнему положению, а чрез ее деятельность уже лучший существует порядок. Правительство назначило двух генеральных комиссаров, или полицмейстеров, и двадцать комиссаров, или частных приставов, поставленных во всех частях города. Вы их узнаете по белой ленте, которую будут они носить вокруг левой руки. Некоторые церкви разного исповедания открыты, и в них беспрепятственно отправляется божественная служба. Ваши сограждане возвращаются ежедневно в свои жилища, и даны приказы, чтобы они в них находили помощь и покровительство, следуемые несчастию. Сии суть средства, которые правительство употребило, чтобы возвратить порядок и облегчить ваше положение; но, чтобы достигнуть до того, нужно, чтобы вы с ним соединили ваши старания, чтобы забыли, если можно, ваши несчастия, которые претерпели, предались надежде не столь жестокой судьбы, были уверены, что неизбежимая и постыдная смерть ожидает тех, кои дерзнут на ваши особы и оставшиеся ваши имущества, а напоследок и не сомневались, что оные будут сохранены, ибо такая есть воля величайшего и справедливейшего из всех монархов. Солдаты и жители, какой бы вы нации ни были! Восстановите публичное доверие, источник счастия государства, живите, как братья, дайте взаимно друг другу помощь и покровительство, соединитесь, чтоб опровергнуть намерения зломыслящих, повинуйтесь воинским и гражданским начальствам, и скоро ваши слезы течь перестанут».
