Кризис финансовой стабильности Deutsche Bank

Кризис финансовой стабильности Deutsche Bank (Дойче Банк) - ситуация в которой оказался Deutsche Bank осенью 2016 года, после многократно озвученных сомнений в достаточности ликвидности банка и выдвинутых Министерством юстиции США обвинений в махинациях при ипотечном кредитовании в 2007-2009 годах.

Предыстория

После финансового кризиса 2008 года Deutsche Bank находился в непростом положении и крайне медленно восстанавливался. После ряда скандалов связанных с пособничеством в отмывании денежных средств, в том числе и в московском филиале банка, банк решил начать изменения. Реструктуризация бизнеса должна была, казалось бы, улучшить положение банка, но этого не произошло, банк по-прежнему показывал слабые показатели. Ситуация осложнилась в начале 2016 года, когда инвесторы заинтересовались предрасположенностью банка к рискам в энергетическом секторе и вероятной нехваткой наличных средств.

Следующим шагом пошатнувшим доверие инвесторов стали действия биржевых трейдеров, спекулировавших на балансе деривативов банка, в их оценках присутствовал колоссальный разброс, от $43 трлн, до $73 трлн.

Кризис

Сильное влияние оказала публикация доклада МВФ «Программа оценки финансового сектора» в июне 2016 года, в котором Deutsche Bank из-за своей деятельности отводилась главная роль в угрозе стабильности мировой финансовой системы, среди глобальных системно значимых банков (GSIBs). Позднее американский филиал Deutsche Bank не прошел стресс-тест Федеральной резервной системы (ФРС) США. ФРС аргументировало провал некачественным управлением рисками и финансовым планированием банка.

Основным фактором его нынешнего положения, несмотря на вышеперечисленные причины, является предложение Департамента юстиции США приостановить расследование в отношении Банка за махинации с ипотечными ценными бумагами США десятилетней давности (во время кризиса 2007-2009 гг.) за единовременную выплату штрафа в размере $14 млрд, что составляет 83,4% от капитализации банка. Это предложение является неподъемным для банка, т.к вдвое превышает сумму выделенную для покрытия судебных издержек, а его капитализация составляет на данный момент лишь около $16,8 млрд.

Реакция

Данные события способствовали росту опасений у инвесторов и партнеров банка в недостаточности капитала и повлекли за собой уход нескольких крупных хэдж-фондов из Deutsche Bank, отказавшихся от его услуг по клирингу. Что спровоцировало падение котировок акций банка до самого низкого уровня в истории компании - 9,93€ за акцию.

Федеральное правительство Германии, долго выдерживавшее нейтральную позицию, отрицает возможную помощь банку, тем не менее, согласно источникам в правительстве, оно подготовило "план спасения" на экстренных случай.

Сообщается, что в настоящее время Министерству юстиции США и Deutsche Bank удалось договориться о снижении суммы штрафа до $5,4 млрд.

Критика

Бытует мнение, что обвинения со стороны Министерства юстиции США отчасти сильно преувеличены и сумма штрафа была бы существенно меньше, в случае обвинения одного из крупных банков Соединенных Штатов.

Эксперты критикуют в том числе сам Deutsche Bank за его недальновидную стратегию и массу сомнительных операций, проведенных его филиалами по всему миру, которые в большей степени загнали банк в нынешнее положение.

См. также

Deutsche Bank

Ипотечный кризис в США (2007)

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Внешние ссылки

[www.deutsche-bank.de/pfb/content/privatkunden.html Deutsche Bank]

[www.db.com/russia/index_ru.htm Deutsche Bank в России]

Отрывок, характеризующий Кризис финансовой стабильности Deutsche Bank

– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.