Криминалистика

Не следует путать с криминологией.

Криминали́стика (от лат. criminalis — преступный, относящийся к преступлению) — прикладная юридическая наука, исследующая закономерности приготовления, совершения и раскрытия преступления, возникновения и существования его следов, собирания, исследования, оценки и использования доказательств, а также разрабатывающая систему основанных на познании этих закономерностей специальных приёмов, методов и средств применяемых в ходе предварительного расследования для предупреждения, раскрытия и расследования преступлений, а также при рассмотрении уголовных дел в судах.

Задачи криминалистики

Целью криминалистики является полное и своевременное технико-криминалистическое обеспечение и сопровождение раскрытия и расследования преступлений.

Эта цель реализуется на основе всестороннего использования достижений современной науки и техники. Криминалистика обеспечивает деятельность органов дознания, предварительного следствия, суда и сопровождает процесс криминалистической экспертизы научно продуманными средствами, приёмами и методами борьбы с преступностью.

Исходя из этого, можно выделить следующие частные задачи криминалистики:

1. Выявление и исследование объективных закономерностей и явлений в практике совершения преступлений и деятельности по их расследованию.
2. Разработка и совершенствование методов и средств практической деятельности по раскрытию, расследованию и предотвращению преступлений.
3. Разработка организационных, тактических и методических основ предварительного расследования.
4. Разработка криминалистических средств и методов борьбы с преступностью.

Функции криминалистики

1. методологическая — обеспечивает правильное понимание предмета и содержания криминалистической науки, её роли в процессе познания и практической деятельности; позволяет установить верное соотношение науки и практики;
2. объяснительная — заключается в раскрытии сущности предмета познания, его сторон и элементов, то есть в научном отражении предмета криминалистической науки;
3. синтезирующая — отражение общих процессов интеграции научного знания — состоит в упорядочении накопленного эмпирического материала путём его синтеза, выявляющего внутренние единства полученных сведений (систематизация и обобщение этого материала как предпосылка синтеза);
4. предсказательная — основа для теории криминалистического прогнозирования, одна из форм практического приложения данных криминалистической науки в практике борьбы с преступностью.
5. международный обмен опытом по раскрытию преступлений.

Система криминалистики

Учёные традиционно выделяют пять составляющих криминалистики: общую теорию, криминалистическую технику, криминалистические вопросы организации раскрытия и расследования преступлений (новый раздел), криминалистическую тактику и криминалистическую методику.

Общая теория криминалистики

Общая теория криминалистики — это система её мировоззренческих принципов, теоретических концепций, категорий, понятий, методов, определений и терминов, отражающих в своей совокупности весь предмет криминалистики. Общая теория является методологической основой криминалистики. В общую теорию входят научный аппарат криминалистики, систематика криминалистики и частные теории (учения).

Язык науки — это базовые определения и категории, определяющие терминологический аппарат криминалистики, в том числе система наиболее важных понятий — криминалистических категорий. Систематика включает принципы организации накопленных знаний и принятые классификации различных криминалистически значимых объектов (например, следов, видов почерка, тактических приёмов, следственных ситуаций)

Под частными теориями понимаются научные положения, касающиеся одной из сторон предмета криминалистики и являющиеся базой для разработки конкретных средств и методик расследования преступлений. В результате обобщением частных теорий создается охватывающая их общая теория, и наоборот, из общей теории выводятся новые частные теории. Примерами частных криминалистических теорий являются учения о криминалистической идентификации и диагностике, о механизме следообразования, способе преступления, криминалистической характеристике, версиях и планировании расследования и др., а также учение о методах криминалистических научных исследований и их соотношение с методами практической деятельности. Этот перечень постоянно пополняется, поскольку развитие науки приводит к возникновению новых частных теорий.

Криминалистическая техника

Криминалистическая техника — раздел криминалистики, который представляет собой систему научных положений и основанных на них средств и методов, предназначенных для собирания и исследования доказательств в процессе судопроизводства по уголовным (а также гражданским) делам, иных мер раскрытия и предупреждения преступлений. Некоторые авторы (например, М. С. Строгович) сводят криминалистику к криминалистической технике.

Криминалистическая техника объединяет различные способы применения естественнонаучных и технических знаний в ходе расследования преступлений. Например, для криминалистического исследования документов, обнаружения невидимых человеческому глазу веществ на одежде исследуемый объект может подвергаться исследованию в инфракрасных или ультрафиолетовых лучах. Для получения данных о составе и структуре объекта, распределении элементов по его поверхности применяется спектральный люминисцентный анализ. Распространённым методом криминалистического изучения жидкостей и газов является хроматография.

Самостоятельной отраслью криминалистической техники является криминалистическая фотография — совокупность методов использования фотосъёмки для целей криминалистики. Методы криминалистической фотографии в самом общем виде могут быть классифицированы на запечатлевающие и исследующие. Первые преследуют цель фиксации видимых доказательств: например, фотография места преступления. Вторые методы включают фотографирование с использованием специальных техник, например, невидимых лучей или контрастной фотосъёмки. Тем же целям служит криминалистическая видеозапись.

Трасология — отрасль криминалистики, занимающаяся исследованием следов, в том числе идентификацией человека, орудия или транспортного средства по оставленным следам. Её подотраслью является дактилоскопия — методика идентификации человека по отпечаткам пальцев.

Криминалистическое исследование документов подразделяется на почерковедение — изучение особенностей почерка — и автороведение — идентификацию автора анонимного текста посредством изучения письменной речи. Почерковедение может дополнять автороведение, если анализируется анонимный текст, написанный от руки.

Ещё одной отраслью является криминалистическое исследование оружия и боеприпасов (ранее оно рассматривалось как составная часть трасологии). Её подотраслью является судебная баллистика, изучающая огнестрельное оружие. Целями баллистики являются определение свойств исследуемого оружия, идентификации оружия и боеприпасов по следам выстрела и установление обстоятельств его применения (например, траектории выстрела).

Криминалистическое исследование внешности человека называется габитоскопией. Габитоскопия использует наработки анатомии и антропологии. Сферами применения габитоскопии являются составление словесного портрета, портретная идентификация (в том числе опознание трупа).

Криминалистические вопросы организации раскрытия и расследования преступлений

Относительно новый раздел криминалистики, в который вошли вопросы, не относящиеся непосредственно ни к одному из традиционных разделов, - такие как криминалистические версии и планирование расследования,взаимодействие следователя с сотрудниками ОВД и т.д.

Подразделом данного раздела является система методов накопления и обработки справочной криминалистической информации, которую называют криминалистической регистрацией. Существуют различные криминалистические учёты: находящихся в розыске преступников, неопознанных трупов, похищенного антиквариата, дактилоскопические картотеки, изъятые с мест происшествия пули и др.

Криминалистическая тактика

Криминалистическая тактика — третий раздел криминалистики, который представляет собой систему научных положений и разработанных на их основе рекомендаций, а также тактических приёмов и комбинаций, направленных на обеспечение оптимальных условий деятельности субъектов расследования и судебного рассмотрения уголовных дел в типичных ситуациях организации и производства процессуальных действий. К криминалистической тактике относят как приёмы проведения следственных действий, так и общие рекомендации по ведению расследования и судебного следствия.

Криминалистическая тактика имеет свою систему, в которой выделяют две части: общие положения криминалистической тактики и тактику отдельных процессуальных действий.

Общие положения криминалистической тактики включают определение предмета, задач, системы криминалистической тактики и её источников, связь с другими разделами криминалистики и иными науками, сущности и видов тактических приёмов, тактических комбинаций. Тактика отдельных процессуальных действий включает в себя систему тактических приёмов, направленных на обеспечение оптимальной деятельности субъектов расследования и судебного рассмотрения уголовных дел по получению доказательственной информации в типичных ситуациях организации и производства отдельных процессуальных (в первую очередь следственных и судебных) действий.

В настоящий момент криминалистами разработаны тактические основы производства таких процессуальных действий как осмотр места происшествия, следственный эксперимент, обыск, выемка, допрос, очная ставка, предъявление для опознания, проверка показаний на месте, контроль и запись переговоров, задержание подозреваемого, назначение судебной экспертизы.

Криминалистическая методика

Четвертый раздел криминалистики изучает закономерности исследования события преступления применительно к конкретным видам преступлений. Этот раздел состоит из двух подразделов: общая часть и особенная часть, состоящая из методик расследовании конкретных видов преступлений (методика расследования убийств, методика расследования краж, методика расследования взяточничества и тд). Методикой расследования отдельных видов преступлений рассматриваются вопросы: криминалистической характеристики преступления, типологии следственных ситуаций, типологии версий, особенности проведения отдельных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий в ходе расследования преступлений той или иной категории, устранения условий способствовавших совершению преступления.

Основной критерий классификации частных криминалистических методик — по уголовно-правовой норме, выделяющей отдельные виды преступлений. По этому критерию выделяются методики расследования конкретных видов и групп (преступления против личности, преступления против собственности и др.) преступлений. Кроме этого могут выделяться методики расследования различных видов преступлений, объединённых по какому-либо общему или существенному признаку. Например, из-за особенности личности обвиняемых (подозреваемых) отдельно разрабатываются методики расследования преступлений, совершённых несовершеннолетними или организованными преступными сообществами.

История криминалистики

Зарождение

Термин «Криминалистика» (от лат. crimen - преступление) был введен в научный оборот Гансом Гроссом в конце XIX в.

Необходимость в появлении такой науки была обусловлена резким ростом организованной преступности, возникновение которой объясняется быстрым научно-техническим прогрессом и промышленным ростом, разделением труда и рядом других факторов. Преступность всегда занимала одно из первых мест среди наиболее острых проблем, тревожащих общественное мнение.

Она порождается целым рядом социальных факторов и существовала на протяжении многих веков. К числу факторов, определяющих возникновение и рост преступности, относятся: индустриализация, психофизическая конституция и преступные склонности человека, социальные условия и т. д. Однако организованная преступность возникает в условиях, когда правоохранительные органы не способны защищать законные интересы граждан.

Хотя моментом рождения криминалистики как науки считается конец XIX века, примеры расследования преступлений с применением существовавших на тот момент научных знаний (в первую очередь, медицинских) известны со времён античности. О способах определения того, какая рана на теле является смертельной, писал Гиппократ. После убийства Цезаря его тело осмотрел врач, который установил, что из двадцати трёх ран смертельной была только одна. В XIII веке в Болонском университете судебная медицина была официально признана в качестве специальности. В XVI веке получил известность как специалист по судебной медицине французский хирург Амбруаз Паре.

В период Промышленной революции были совершены открытия, позволившие добиться существенного прогресса в расследовании преступлений. Иоганн Риттер в 1804 году обнаружил ультрафиолетовые лучи. С конца XIX века велись исследования, приведшие к созданию спектрофотометра. Ряд открытий принадлежит немецкому химику Роберту Бунзену, который разработал способы определять химический состав веществ и отделять друг от друга составляющие смесей.

В 1880-х французский полицейский чиновник Альфонс Бертильон придумал антропологический метод регистрации преступников, основанный на измерении тела человека по 11 параметрам (он стал известен как «бертильонаж»). Прорывом стало открытие дактилоскопии. С 1858 года колониальный служащий Уильям Гершель заставлял индусов удостоверять свою подпись отпечатком пальца, заметив, что у каждого индуса отпечаток индивидуален. В 1880 году аналогичный эффект описал в статье в Nature шотландский врач Генри Фулдс. Ещё через несколько лет Фрэнсис Гальтон и Хуан Вучетич предложили классификацию отпечатков пальцев, а благодаря последнему в 1891 году регистрация отпечатков пальцев была введена в полиции Буэнос-Айреса. В первые годы XX века дактилоскопия как метод регистрации преступников была введена в полицейских участках Великобритании, России и других стран и вытеснила бертильонаж. В 1889 году Евгений Буринский создал в Санкт-Петербурге первую в мире судебно-фотографическую лабораторию, он эффективно использовал судебную фотографию для исследования документов.

Первая полицейская криминалистическая лаборатория была открыта в Париже в 1910 г. под руководством Эдмона Локара.

История развития криминалистики в России

Период до Октябрьской революции (первая половина XIX века — 1917 год)

Дореволюционный период развития криминалистики в России был периодом, когда криминалистические знания не были систематизированы, в целом исследования в области криминалистики сводились к попыткам дать рекомендации для эффективного ведения судебного следствия. В частности были изданы «Основания уголовного судопроизводства с применением к российскому уголовному судопроизводству» Я. Баршева (1841), «Правила и формы о производстве следствий составленные по Своду законов» Е. Колоколова (1850) и др. Серьёзное влияние на развитие дореволюционной криминалистики оказала книга австрийского ученого и практика Ганса Гросса «Руководства для судебных следователей» (третье издание — «Руководство для судебных следователей как система криминалистики»). Работа Гросса включает Общую и Особенную части. В Общей части рассматриваются вопросы о самом судебном следователе, его задачах, правилах поведения, о допросах, о производстве осмотра, о том, какие действия следует предпринять при подготовке к выезду на место происшествия. В Особенной части содержатся рекомендации о вспомогательных для судебного следователя средствах (сведущие лица, ежедневная печать), о необходимых познаниях (как преступники могут изменять наружность, симулировать болезни, об их тайных знаках, воровском жаргоне…), некоторые искусственные приёмы, которыми следователь может пользоваться при работе со следами, на месте происшествия, при чтении шифрованных писем. Отдельный раздел посвящён некоторым преступлениям в особенности (телесные повреждения, кража, мошенничество, поджог, несчастные случаи на железных дорогах, заводах и т. п.).

При написании своего труда Гросс часто обращался к примерам из реальной практики, вследствие чего «Руководство…» стало простым, понятным и легко читаемым. Эта работа оказалась настолько популярной среди криминалистов, что до сих пор переиздаётся с некоторыми дополнениями, обусловленными современным состоянием криминалистической науки. Самого Ганса Гросса иногда называют «творцом криминалистики».

Переводились на русский язык и труды других авторов, «Научная техника расследования преступлений» А. Рейса (1912) и «Уголовная тактика. Руководство к расследованию преступлений» Вейнгарта (1912). В целом же криминалистика в Российской империи развивалась слабо, криминалистические знания носили фрагментарный характер, большинство из них было заимствовано из зарубежных исследований. Оригинальными можно назвать упомянутый труд Буринского и брошюру Б. Л. Бразоля «Очерки по следственной части. История. Практика» (1916).

Период формирования новой науки (1917—1941)

Первые годы советской власти, НЭП, 30-е годы это время стало периодом формирования новой науки — отечественной криминалистики. В это время криминалистика получила возможность развиваться, служить оружием в борьбе с преступностью. Уже в начале 20-х годов были созданы такие значительные труды по к. как «Криминалистика. Руководство по уголовной технике и тактике» И. Н. Якимова (1925, переиздана в 2003), «Методика расследования преступлений. Руководство для органов милиции и уголовного розыска» В. И. Громова (1929); «Криминалистика. Расследование отдельных видов преступлений» С. А. Голунского, Б. М. Шавера. Выходит в свет первый отечественный учебник для ВУЗов Криминалистика под ред. А. Я. Вышинского (Кн.1 «Техника и тактика расследования преступлений» (1935); Кн.2 «Методика расследования отдельных видов преступлений» (1936)). Издаётся переводная литература, например, «Руководство по криминалистике» Э. Локара (1941). Этот период отечественной к. был отмечен деятельностью таких крупных ученых как И. Н. Якимов, В. И. Громов, С. М. Потапов, П. И. Тарасов-Родионов, Л. Р. Шейнин. В этот период в отечественной криминалистике торжествует двухчленная система науки (деление на общую и особенную части).

Послевоенный период (1945—1960)

После Великой Отечественной войны советская криминалистика несмотря на разруху послевоенных лет, была ознаменована появлением ряда новых учебников, содержащих как практические рекомендации, так и теоретические положения, среди них: 2-е, 3-е и 4-е издание учебника «Криминалистика» Б. М. Шавера и А. И. Винберга для средних юридических школ; учебник «Криминалистика» в 2-х частях (1-я часть под ред. А.И Винберга и С. П. Митричев (1950); 2-я часть под ред. С. П. Митричева и П. И. Тарасова-Родионова (1952)); учебник «Криминалистика» для ВУЗов под ред. Голунского (1959). Кроме того создаётся ряд справочных пособий, среди которых: «Настольная книга следователя» под общ. ред. Г. Н. Сафонова (1949); Издаётся переводная литература, например, «Раскрытие преступлений» А. Свенсон, О. Вендель (1957). В этот период оформляется трёх членная система криминалистики, формируются частные криминалистические теории. Создаются объективные предпосылки для выделения четвёртого элемента системы отечественной криминалистики.

Период последовательного строительства социалистической криминалистики (1960—1990)

В этот период создаётся четвёртый раздел криминалистики — «Общая теория криминалистики» Активная разработка общих проблем криминалистики приводит к упорядочению структуры отечественной криминалистики, приданию криминалистическим знаниям системности. Создаётся целый ряд трудов посвященных как общим проблемам теории криминалистики, так и теоретическим проблемам отдельных её разделов.

Современный период развития российской криминалистики (1991 — по наст. время)

В настоящее время в области криминалистической техники на базе широкого использования достижений естественных и технических наук, творческого приспособления их для целей судопроизводства активно протекают процессы дифференциации и специализации средств исследования, что выражается в создании новой аппаратуры и инструментов, приспособленных для решения задач всех родов и видов криминалистической экспертизы, а внутри видов — для исследования отдельных категорий объектов. В орбиту судебного исследования включены новые объекты, доказательственные свойства которые ранее были недоступны для следствия и суда.

Криминалистическая тактика в настоящее время переживает новый этап подъема и развития, вызванный необходимостью дальнейшего совершенствования методов расследования. Появилась потребность в теоретическом обосновании некоторых тактических рекомендаций, формировании тактических комбинаций и тактических операций, разрабатываются научные, правовые и нравственные основы следственной тактики, ждут своего решения проблемы тактики судебного следствия.

Современная методика расследования преступлений развивается и обогащается за счет изучения криминалистических особенностей различных видов преступной деятельности, способов совершения преступлений, формирования типовых моделей преступной деятельности, типичных следственных ситуаций и типовых версий, обобщения опыта расследования конкретных видов преступлений. Активно формируются научные основы этого раздела криминалистики, разрабатываются методики расследования преступлений, совершаемых организованными группами и сообществами.

История развития криминалистики в зарубежных странах

Отдельные рекомендации по ведению следствия появляются в зарубежных странах, как и в России, в начале XIX века. Отличительной чертой зарубежной криминалистики стало развитие преимущественно той её части, которая в отечественной криминалистике называется криминалистическая техника. Общетеоретические проблемы в зарубежной криминалистике практически не разрабатываются.

См. также

• Судебная экспертиза
• Одорология
• Профилирование (криминалистика)
• Экспертно-криминалистический центр МВД России
• Криминалистическая характеристика преступлений
• Криминалист
• Обыск
• Следственные действия
• Уголовно-процессуальное освидетельствование
• Судебная энтомология
• Экспертно-криминалистические подразделения

Литература

Литература ко всей статье

• William J. Tilstone, Kathleen A. Savage, Leigh A. Clark. [books.google.ru/books?id=zIRQOssWbaoC&printsec=frontcover&source=gbs_atb#v=onepage&q&f=false Forensic science: an encyclopedia of history, methods, and techniques]. — ABC-CLIO, 2006. — P. 3. — 307 p. — ISBN 9781576071946.
• Аверьянова Т.В., Белкин, Р. С., Корухов Ю. Г., Российская Е. Р. Криминалистика. — М.: НОРМА — ИНФРА-М, 2000. — 990 с. — ISBN 5-89123-302-9.
• Курс криминалистики. В 3 т. / Под ред. О. Н. Коршуновой и А. А. Степанова. — СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2004.
• Белкин Р. С. Криминалистическая энциклопедия. М., 2001.
• Белкин Р. С. Курс криминалистики. В 3 т. — М.: Юристъ, 1997.
• Иванов А. Н., Лапин Е. С. Криминалистика. Основные положения: Учеб.-справочн. пособ — 2 -е изд. перераб. и доп. — Саратов: Изд-во «Научная книга», 2006. ISBN 5-93888-788-7
• Криминалистика: Учебник / Под ред. А. Г. Филиппова. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Спарк, 2005.
• Криминалистика: Учебник / Отв. ред. Н. П. Яблоков. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Юристъ, 2001.
• Криминалистика. Коллектив авторов, под редакцией доктора юридических наук, профессора Н. П. Яблокова. Издательство «Юристъ», Москва, 2005 год. Издание третье, переработанное и дополненное. ISBN 5-7975-0728-5
• [www.lawbook.by.ru/cr/ischenko/cont.shtml Ищенко Е. П., Топорков А. А. Криминалистика: Учебник. Изд. 2-е, испр. и доп./Под ред. Е. П. Ищенко. М., «Инфра-М», 2005.]
• Россинская Е. Р. Криминалистика : Курс лекций. — М.: Норма, 2006.
• Вэл Макдермид. Анатомия преступления: Что могут рассказать насекомые, отпечатки пальцев и ДНК. = Val Mcdermid: “Forensics: The Anatomy of Crime”. — М.: Альпина Нон-фикшн, 2016. — 344 p. — ISBN 978-5-91671-591-0.

Литература по истории криминалистики

• Белкин Р. С., Винберг А. И. История советской кримналистики. М., 1982.
• Белкин Р. С. История отечественной криминалистики. М., 1999.
• Винберг А. И. Черное досье экспертов-фальсификаторов. — М. :Юрид. лит.,1990.
• Крылов И. Ф. Были и легенды криминалистики. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1987.
• Крылов И. Ф. В мире криминалистики. — 2-е науч. изд., перераб. и доп. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1989.
• Крылов И. Ф. Очерки истории криминалистики и криминалистической экспертизы. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1975.

Ссылки

• [www.abckrim.ru/ Азбука Криминалистики. Наследники Холмса]
• [www.kriminalist.ru/map.shtml Kriminalist.ru]
• [samlib.ru/g/gasparjan_r/douglas_crime_scene.shtml Анализ места преступления]
• [www.youtube.com/playlist?list=PL_QCOTUIndSELZTPqnCOamVjG6RETmCHK Учебные фильмы по криминалистике]
• [univertv.ru/video/yurisprudenciya/kriminalistika/kriminalistika/lekciya_1/ Понятие, предмет, объекты криминалистики]

Отрывок, характеризующий Криминалистика

– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.