Кристалл (хоккейный клуб, Саратов)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Кристалл Саратов
Город: Саратов
Основан: 1947
Домашняя арена: ЛДС «Кристалл» (5 000)
Цвета:               
Хоккейная лига: ВХЛ
Главный тренер: Андрей Лунев
Президент: Валерий Сараев
Капитан: Василий Турковский
Аффилированные клубы: Кристалл-Юниор (хоккейный клуб)
Официальный сайт: [www.kristall-saratov.ru kristall-saratov.ru]
К:Хоккейные клубы, основанные в 1947 году

Хоккейный клуб «Кристалл» Саратов — команда по хоккею с шайбой из города Саратова. Выступает в ВХЛ.





История

Клуб основан в 1947 г. Прежние названия — «Большевик» (1947—1950), «Искра» (1950—1951), «Крылья Советов» (1955—1958), «Труд» (1958—1961), «Авангард» (1961—1965), «Энергия» (1965—1969).

Достижения

  • Победитель Первенства СССР среди команд первой лиги 1974, 1976
  • Серебряный призёр Первенства СССР среди команд первой лиги 1970, 1973, 1979, 1981, 1983, 1984
  • Бронзовый призёр Первенства СССР среди команд первой лиги 1980
  • Четвертьфиналист Чемпионата России среди команд высшей лиги 1997
  • Четвертьфиналист Кубка СССР 1974, 1976

Рекорды клуба

  • Лучший снайпер — Сергей Жебровский (265 шайб)
  • Лучший бомбардир за один сезон — Виктор Оськин (50 шайб, сезон 1980/1981)
  • Самые результативные в высшей лиге чемпионата СССР — Николай Стаканов и Юрий Корчин (45 очков)
  • Рекорд командной результативности — 369 шайб (сезон 1980/1981)
  • Самая крупная победа — 17:1 (соперник — «Рубин» (Тюмень), сезон 1982/1983)
  • Самое крупное поражение — 2:16 (соперник — «Динамо-Энергия» (Екатеринбург), сезон 1998/1999)

Сезон 2014/2015

В регулярном чемпионате Высшей хоккейной лиги сезона 2013/14 «Кристалл» занял 22 место из 26 команд. Уже по ходу сезона команда начала испытывать финансовые трудности и терять игроков, расторгавших с «Кристаллом» контракты из-за больших задолженностей по выплатам заработной платы. В марте 2014 года в Саратове было принято решение о сокращении количества профессиональных команд в области[1], в результате чего «Кристалл» не смог подать заявку на участие в новом сезоне ВХЛ. Известные ветераны клуба, среди которых были заслуженные мастера спорта Борис Михайлов, Владимир Мышкин, заслуженные тренеры России Владимир Крикунов, Владимир Голубович, обратились с Открытым письмом к губернатору Саратовской области Валерию Радаеву с призывом сохранить «Кристалл», однако это письмо не возымело успеха и клуб был вынужден пропустить целый сезон. На следующий год «Кристалл» вернулся в ВХЛ и на данный момент готовится к сезону 2015/16.

Текущий состав

М Игрок Страна Дата рождения Бывший клуб
Вратари
Владимир Ковалёв 26 июля 1996 (19 лет) «Кристалл-Юниор» (Саратов)
Петр Еремин 14 июля 1992
Защитники
Василий Турковский 3 сентября 1974
Станислав Матвеев 1 декабря 1992 (22 года) «ХК Ростов» (Ростов-на-Дону)
Александр Федотов 22 августа 1994 «Реактор» (Нижнекамск)
Марк Солянкин-Пастернак 20 июня 1994 (21 год) «Омские Ястребы» (Омск)
Тихон Шалберов 22 сентября 1992 ХК «Саров» (Саров)
Дмитрий Корчемкин 2 сентября 1996 «Реактор» (Нижнекамск)
Дмитрий Кузьменко 4 января 1991 ХК «Ростов» (Ростов-на-Дону)
Антон Старовойт 1 ноября 1981 (33 года) «Кубань» (Краснодар)
Антон Ефремов 3 ноября 1993 (21 год) «Спутник» (Нижний Тагил)
Иван Хончев 10 октября 1997 (17 лет) «Кристалл-Юниор» (Саратов)
Нападающие
Илья Олонов 2 августа 1993 (22 года) «Сокол» (Красноярск)
Павел Поздняков 18 октября 1994 (20 лет) «Снежные Барсы» (Астана)
Дмитрий Марушев 26 мая 1987 (28 лет) «ХК Сахалин» (Южно-Сахалинск)
Гадель Гумеров 7 сентября 1995 (19 лет) «Реактор» (Нижнекамск)
Ильдар Шиксатдаров 11 июля 1994 (21 год) «Реактор» (Нижнекамск)
Денис Ляпустин 6 марта 1995 (20 лет) «Реактор» (Нижнекамск)
Айрат Мурзин 3 марта 1995 «Реактор» (Нижнекамск)
Герман Нестеров 31 августа 1991 «Сарыарка» (Караганда)
Сергей Грибанов 2 января 1986 «Буран» Воронеж
Василий Жилов 20 ноября 1994 «Толпар» (Уфа)
Александр Замчалов 7 июля 1993 «Серебряные Львы» (Санкт-Петербург)
Никита Шпаков 6 мая 1994 «Славутич» (Смоленск)
Евгений Щанкин 6 октября 1991 «Южный Урал» (Орск)
Алексей Юшин 28 марта 1988 «Динамо» (Балашиха)

Известные игроки

Ф. И. О В клубе
Михайлов Борис 1962 — 1965
Садомов Виктор 1962 — 1976
Куликов Александр 1964 — 1975
Богданов Анатолий 1968 — 1972
Емельяненко Анатолий 1970 — 1976
Голубович Владимир 1972 — 1977
Корчин Юрий 1972 — 1988
Крикунов Владимир 1972 — 1975
Баринев Александр 1972 — 1975
Куплинов Владимир 1973 — 1990
Семёнов Владимир 1974 — 1976
Бабарико Сергей 1974 — 1975
Жуков Виктор 1974 — 1989
Мышкин Владимир 1975 — 1977
Блинов Юрий 1976 — 1977
Кучин Сергей 1979 — 1990
Малков Петр 1981 — 1984
Агейкин Сергей 1982 — 1985
Жебровский Сергей 1982 — 2000
Фокин Сергей 1982 — 1984
Федотов Анатолий 1982 — 1985
Баутин Сергей 1987 — 1990
Королев Андрей 1988 — 2004
Степанов Игорь 1988 — 2007
Леонтьев Олег 1988 — 2005
Николаев Сергей 1992 — 1993
Турковский Василий 1992 — 1993
Платонов Денис 1999 — 2002
Радулов Игорь 2000 — 2001
Сазонов Александр 2000 — 2001
Канарский Павел 2002 — 2003
Кутейкин Андрей 2002 — 2004
Лисин Энвер 2003 — 2004
Великов Максим 2003 — 2005
Будкин Александр 2004 — 2005
Лапенков Евгений 2004
Лобанов Евгений 2005 — 2006
Катулис Артурас 2005 — 2006
Житков Павел 2008 — 2009
Петрунин Андрей 2008 — 2009
Хомутов Иван 2010 — 2011

Воспитанники «Кристалла» — чемпионы страны по хоккею

Главные тренеры

Арена

Домашние игры хоккейный клуб «Кристалл» проводит в ледовом дворце спорта «Кристалл», являющемся третьей и последней частью комплекса спортивных объектов на улице Чернышевского, в который также входят манеж Дворца спорта (архитектор В. И. Скоробогатов, 1958 год), бассейн «Саратов» (архитектор В. И. Скоробогатов, 1959—1961 год)[2]. Построен он был по проекту архитектора Л. Е. Дорошенко на месте открытого хоккейного стадиона, открытие новой арены состоялось осенью 1969 года. С тех пор ледовый дворец является бессменной домашней ареной одноимённого хоккейного клуба, который в разные годы принимал здесь команды высших союзного (1974/1975, 1976/1977 и 1981/1982) и российского первенств (1992 — 1998). Также в «Кристалле» регулярно проводятся эстрадные концерты. Сегодня дворец располагает трибунами на 5000 зрителей с откидными индивидуальными деревянными сидениями, современным электронным табло и обновлённой в 1990-х годах хоккейной коробкой[3].

Напишите отзыв о статье "Кристалл (хоккейный клуб, Саратов)"

Ссылки

  • [www.kristall-saratov.ru/ Официальный сайт]
  • [www.vhlru.ru/teams/97/377 Профиль на сайте ВХЛ]
  • Пресс-служба ХК «Кристалл». [www.championat.com/hockey/article-134606-i-zakhrla-ne-pomog.html И Захрла не помог] (рус.). Чемпионат.com (20.08.2012). Проверено 20 августа 2012. [www.webcitation.org/6A4DsJ4wS Архивировано из первоисточника 21 августа 2012].

Литература

  • Матюшкин А. А. «Кто есть кто в саратовском спорте» — Саратов: Региональное Приволжское издательство «Детская книга», 2001.
  • Дубицкий В. В., Туленков Д. А. «Саратовский хоккей. 60 лет: люди, вехи, факты» — Саратов: «Летослов», 2007.

Примечания

  1. [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/697125 Выживет ли "Кристалл"?], "Советский спорт" (23 марта 2014 года).
  2. [saratov.ru/afisha/mesto/leisure_activities/ice_palace_quot_crystal_quot/ Saratov.ru]
  3. [saratovregion.ucoz.ru/saratov/sport/kristall.htm Большая Саратовская энциклопедия]

Отрывок, характеризующий Кристалл (хоккейный клуб, Саратов)

– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.