Монморанси-Люксембург, Кристиан-Луи де

Кристиан-Луи де Монморанси-Люксембург фр. Christian-Louis de Montmorency-Luxembourg<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Жан-Марк Натье. Маршал Монморанси</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Принц де Тенгри
1711 — 1735
Предшественник:	Мадлен-Шарлотта-Бонна-Тереза де Клермон-Тоннер
Преемник:	Шарль-Франсуа-Кристиан де Монморанси-Люксембург
Граф де Бомон (по праву жены)
Преемник:	Шарль-Франсуа-Кристиан де Монморанси-Люксембург
Генеральный наместник Фландрии
1708 — 1746
Преемник:	Шарль-Франсуа-Кристиан де Монморанси-Люксембург
Рождение:	9 февраля 1676(1676-02-09) Линьи-ан-Барруа
Смерть:	23 ноября 1746(1746-11-23) (70 лет) Париж
Род:	Монморанси
Отец:	Франсуа-Анри де Монморанси-Люксембург
Мать:	Мадлен-Шарлотта-Бонна-Тереза де Клермон-Тоннер
Военная служба
Звание:	маршал Франции
Сражения:	Война Аугсбургской лиги Война за Испанское наследство Война за Польское наследство
Награды:

Кристиан-Луи де Монморанси (фр. Christian-Louis de Montmorency; 9 февраля 1676, Линьи-ан-Барруа — 23 ноября 1746, Париж), принц де Тенгри, суверенный граф де Люс, маркиз де Бреваль, граф де Бомон, пэр Франции, рыцарь орденов короля — французский военачальник, маршал Франции, известный как маршал Монморанси.

Биография

Четвертый сын маршала Франции Франсуа-Анри де Монморанси-Люксембурга и Мадлен-Шарлотты-Бонны-Терезы де Клермон-Тоннер.

Поначалу известный как шевалье де Монморанси, 6 июня 1676 был принят в Мальтийский орден. Начал службу в 1692 волонтером в армии своего отца во Фландрии. Участвовал в осаде Намюра, взятого королём 5 июня, и битве при Стенкерке 3 августа.

Был при осаде и взятии Юи 24 июля 1693, и отличился в битве при Неервиндене 29 июля. 20 августа сменил своего брата графа де Люса на посту командира Прованского полка. В 1694 участвовал в марше от Виньямона к мосту Эспьерр 22 августа.

В 1695 принял титул шевалье де Люксембурга, участвовал в обороне Куртре, который французам не удалось удержать, затем в бомбардировке Брюсселя 13—15 августа. В следующем году также служил во Фландрской армии, перешедшей к обороне.

В 1697 был при осаде Ата, взятого 5 июня.

8 марта 1700 сменил своего брата герцога де Шатийона на посту командира Пьемонтского полка.

Война за Испанское наследство

С началом войны за Испанское наследство в 1701 служил в Германии под началом маршала Вильруа, не предпринимавшего активных действий.

29 января 1702 произведен в бригадиры, 20 февраля направлен в Итальянскую армию герцога де Вандома. Сражался при Санта-Виттории 26 июля, при Луццаре 15 августа, и участвовал во взятии замка Луццары 16-го.

13 января 1703 командовал главной штурмовой колонной при взятии Бонданеллы. В конце февраля вместе с графом де Вобекуром положил в сражении у этого места две тысячи человек, посланных графом фон Штарембергом из Берселло.

В 1704 участвовал в осаде Ревере, 10 апреля атаковал её во главе тридцати рот гренадеров и заставил противника покинуть крепость. Был направлен ко двору с известием о победе. 26 октября был произведен в лагерные маршалы. Участвовал в осаде Веруе, сдавшейся 10 апреля 1705, и отличился 16 августа в битве при Кассано. 18 октября атаковал имперский тет-де-пон на берегу Серио, отбросил противника за реку, но получил в бою ранение в бок. 23-го был при взятии Сончино, зимой взял штурмом Серравалле.

19 апреля 1706 отличился в битве при Кальчинато, неудачной атаке ретраншементов перед Турином 7 сентября, затем командовал арьергардом при отступлении к Пиньеролю. Оставался в Италии до марта 1707, когда войска вернулись во Францию. 20 апреля был направлен во Фландрскую армию.

21 марта 1708, после отставки графа де Монберона, был назначен генеральным наместником губернаторства Фландрии. Принес присягу 17 апреля, был зарегистрирован парламентом Дуэ 28 июня. 5 июня участвовал в захвате Гента, 11-го в упорном сражении при Ауденарде провел до пятнадцати атак своими частями, затем находился в арьергарде при отступлении.

В ночь с 28 на 29 сентября с отрядом из 2500 всадников предпринял попытку доставить в осажденный Лилль груз пороха и ружей. Обманув голландские посты, сумел ввести в город 1900 человек, 1200 ружей и запас пороха. В награду король 30-го произвел Монморанси в генерал-лейтенанты своих армий. В ходе обороны Лилля Монморанси 12 ноября произвел крупную вылазку, убив 700 солдат противника.

В кампанию 1709 командовал резервным корпусом в битве при Мальплаке 11 сентября, и арьергардом армии при отступлении. В следующем году служил во Фландрии под командованием маршалов Виллара и Монтескью, перешедших к обороне.

17 марта 1711, после смерти маршала Шуазёля, получил губернаторство в Валансьене; армия Виллара в том году не предпринимала активных действий. 7 декабря, женившись, Монморанси принял титул принца де Тенгри.

24 июля 1712 отличился в битве при Денене, участвовал во взятии Маршьенна 30 июля, и Дуэ 8 сентября. При штурме последнего овладел неприятельским равелином. 4 октября был при взятии Кенуа, 19-го — Бушена. В 1713 командовал в Валансьене и Эно.

Мирное время

Уполномоченный 20 января 1718 провести реституцию территорий с имперцами и голландцами, заключил с ними 21 апреля договор в Кеврене.

В 1719 купил участок земли в Париже, на котором в 1722 поручил архитектору Жану Куртонну возвести дворец. Расходы на строительство оказались слишком велики, и 23 июля 1723 Монморанси продал недостроенное здание Жаку Гойон де Матиньону, суверенному князю Монако, завершившему возведение отеля, получившего название Матиньонского дворца.

В 1727 командовал лагерем на Самбре. 22 февраля 1729, после смерти герцога де Сюлли, был назначен бальи Манта и Мёлана, губернатором городов и замков Манта, лейтенантом короля в земле Мантуа.

В 1730 командовал лагерем на Самбре, 2 февраля 1731 был пожалован в рыцари ордена Святого Духа.

Война за Польское наследство

С началом войны за Польское наследство 15 сентября 1733 был направлен в Рейнскую армию, участвовал в осаде Келя, павшего 28 октября.

1 апреля 1734 снова назначен в Рейнскую армию, 4 мая во главе десяти батальонов штурмом взял форт, прикрывавший один из участков Этлингенских линий, которые были форсированы французской армией в тот же день. Двинувшись на Филиппсбург, принц ночью 5 июня начал закладывать параллели и возводить заградительные брустверы, и 18 июля заставил город капитулировать.

14 июня 1734 принц де Тенгри был произведен в маршалы Франции (официально с 17 января 1735); продолжал служить в Рейнской армии под командованием маршалов Асфельда и Ноайя, участвовал в осаде и взятии Вормса. В следующем году вышел в отставку.

Семья

Жена: (7.12.1711): Луиза-Мадлен де Арле де Бомон (1694—7.11.1749), дочь и наследница Ашиля IV Арле, графа де Бомона, государственного советника, и Луизы-Рене де Лоюе де Коетенваль

Дети:

• Шарль-Франсуа-Кристиан де Монморанси-Люксембург (30.11.1713—20.04.1787), принц де Тенгри, наследный герцог де Бомон. Жена 1) (9.10.1730): Анна-Сабина Ольвье де Сенозан (ум. 1741), дочь графа Франсуа Оливье де Сенозана и Жанны-Мари-Мадлен де Гроле де Виривиль; 2) (19.12.1752): Луиза-Мадлен де Фай де Ла Тур-Мобур (1732—1754), дочь маршала Ла Тур-Мобура и Анны-Мадлен Трюден; 3) (11.02.1765): Элеонор-Жозефин-Пюлькери де Лоран (1745—1829), дочь графа Жана Бальтазара де Лорана и Клодин-Мадлен Ферран д'Эскоте
• Элеонора-Мария де Монморанси-Люксембург (1715—3.07.1755). Муж (6.04.1729): Луи Леон Потье, герцог де Трем (1695—1774)
• Мари-Луиза-Кюнегонда де Монморанси-Люксембург (30.09.1716—18.04.1764). Муж (16.01.1736): Луи-Фердинанд-Жозеф де Крой, герцог д'Авре (1713—1761)
• Жозеф-Морис-Аннибаль де Монморанси-Люксембург (15.11.1717—09.1762), граф де Бомон. Жена 1) (12.06.1741): Франсуаза-Тереза-Мартина Ле Пеллетье де Розамбо (1722—1750); 2) (3.10.1752): Мари-Жанна-Тереза де Л'Эпине-Мартевиль, дочь Луи Л'Эпине, маркиза де Мартевиль, и Мари-Женевьевы Камю де Понкарре
• Сижисмон-Франсуа де Монморанси-Люксембург (15.03—30.06.1720), рыцарь Мальтийского ордена
• Никола-Ашиль-Луи де Монморанси-Люксембург (08.1723—07.1725), рыцарь Мальтийского ордена

Литература

• Père Anselme. Histoire généalogique et chronologique de la maison royale de France. T. III. — P.: Companie des Librairies, 1728, pp. 592–593
• L'art de vérifier les dates des faits historiques, des chartes, des chroniques, et autres anciens monuments, depuis la naissance de Notre-Seigneur. T. XII. — P.: C. F. Patris, 1818., pp. 74–75 [books.google.fr/books?id=GEUQAAAAYAAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false]
• Courcelle J.-B.-P., de. Montmorency, p. 25 // Histoire généalogique et héraldique des pairs de France. T. II. — P.: Arthus Bertrand, 1822 [books.google.ru/books?id=xkoWAAAAYAAJ&pg=RA5-PA28&lpg=RA5-PA28&dq=Anne+Louis+Alexandre+de+Montmorency&source=bl&ots=z83nEUF2pd&sig=8jwu0ErwLgfIzp3THZTXzrLX8vM&hl=ru&sa=X&ved=0CEwQ6AEwCmoVChMI1Ieg3dXqyAIVY2dyCh3HpQI1#v=onepage&q=Anne%20Louis%20Alexandre%20de%20Montmorency&f=false]
• Nobiliaire universel de France, ou Recueil général des généalogies historiques des maisons nobles de ce royaume. T. III, première partie. — P.: Librairie Bachelin-Deflorenne, 1873, p. 296
• Pinard F.-J.-G. Chronologie historique-militaire. T. III. — P.: Claud Herissant, 1761, pp. 274–280

Отрывок, характеризующий Монморанси-Люксембург, Кристиан-Луи де

Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.