Кристиан Шлезвиг-Гольштейнский

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Фредерик Кристиан Карл Август
Frederick Christian Charles Augustus<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
принц Шлезвиг-Гольштейнский
 
Рождение: 22 января 1831(1831-01-22)
замок Августенборг, Дания
Смерть: 28 октября 1917(1917-10-28) (86 лет)
Шомберг-хаус, Лондон
Род: Августенбургский дом
Отец: Кристиан Август (герцог Шлезвиг-Голштейн-Зондербург-Аугустенбурга)
Мать: Луиза София фон Данескьолд-Самсоэ
Супруга: Елена, принцесса Великобритании
 
Награды:

Принц Кристиан Шлезвиг-Гольштенский (22 января 183128 октября 1917) — принц Шлезвиг-Гольштейнский, член Британской королевской семьи, муж Елены, третьей дочери королевы Виктории и Альберта Саксен-Кобург-Готский.





Биография

Принц Кристиан родился в Августенборге и был вторым сыном герцога Кристиана Августа Августенбургского и его супруги графини Луизы Софии фон Данескьолд-Самсоэ. Его отец принадлежал к Августенбургскому дому, второй по старшинству линии Ольденбургов. Мать принадлежала к дворянской семье, происходившей от внебрачного сына Христиана V. Родители принца надеялись, что один из сыновей когда-нибудь займёт датский престол. Однако королём стал их родственник принц Глюксбургский.

Кристиан окончил Боннский университет, где познакомился с кронпринцем Прусским Фридрихом (будущим императором Фридрихом III).

Брак

В 1865 году в Кобурге принц встретился с английской принцессой Еленой, третьей дочерью королевы Великобритании Виктории и принца-консорта Альберта Саксен-Кобург-Готского. Королева дала согласие на брак, но при условии, что пара останется жить в Великобритании, а принц станет подданным королевы. Они поженилась в частной часовне Букингемского дворца 5 июля 1866 года. Королева дала ему титул Его Королевское Высочество.[1].

Принц и принцесса стали проживать в Фрогмор-хаусе. У них родилось пятеро детей:

Принц Христиан и принцесса Елена в 1916 году отметили золотой юбилей свадьбы, но принц умер на следующий год. Его супруга скончалась в 1923 году. Оба похоронены на королевском кладбище Фрогмор.

Титулы

  • Его Светлость Принц Кристиан Шлезвиг-Гольштейнский (1831–1866)
  • Его Королевское Высочество Принц Кристиан Шлезвиг-Гольштейнский (1866–1917)
  • Её Королевское Высочество Принц Кристиан (1917)

Напишите отзыв о статье "Кристиан Шлезвиг-Гольштейнский"

Примечания

  1. name=burke>Charles Mosley, editor-in-chief, Burke’s peerage & baronetage, 106th ed. Burke’s Peerage Ltd. 1999. ISBN 2940085021.

Ссылки

  • [www.royaltyguide.nl/families/windsor/windsor1.htm Royal Family]
  • [www.kronberger-maler.de/victoria/ponson_3.html Kapitel III: Der Krieg gegen Österreich]

Отрывок, характеризующий Кристиан Шлезвиг-Гольштейнский

Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.