Кровоточивость дёсен

Кровоточивость десен — это симптом, с которым часто приходится сталкиваться стоматологам и стоматологическим гигиенистам при осмотре с применением стоматологического зонда. Кровотечение обычно происходит из глубины десневой борозды (кармана) - области между зубом и тканью десны. Кровоточивость десен является признаком воспаления и указывает на разрушение или эрозию тканей, выстилающих десневую борозду, или появлении язв на её эпителии.

Источником кровотечения обычно оказывается собственная пластинка десны - слой слизистой оболочки, богатый рыхлой соединительной и лимфоидной тканью. Кровоточивость десен может вызываться механическими повреждениями слизистой оболочки полости рта, а также быть признаком разных воспалительных заболеваний пародонта, частота встречаемости которых, согласно некоторым данным, колеблется от 30 до 80% у детей и от 64 до 98% у взрослых.

Кровоточивость десен в редких случаях бывает признаком ряда других, более серьезных или системных заболеваний, лечение которых может потребовать участия терапевтов и гематологов. Среди них авитаминозы, нарушение свертываемости крови, отдельные вирусные заболевания и даже лейкемия.

Причины

Стоматологические причины

В большинстве случаев кровоточивость десен является симптомом заболеваний, находящихся в компетенции стоматологов. Одной из основных причин появления кровоточивости являются бактерии, составляющие микрофлору полости рта и ответственные за образование зубного налета. Налет, представляющий собой скопления микроорганизмов и продуктов их метаболизма, при плохой гигиене полости рта может трансформироваться в зубной камень, прорастающий в десневой карман, нарушающий целостность его тканей и провоцирующий воспалительные процессы, что и вызывает кровотечения.

Среди других распространенных причин кровоточивости десен травматические повреждения. Они могут быть связаны со слишком активной или неправильной чисткой зубов, с неправильным применением зубной нити, попаданием инородных тел в ротовую полость, химическими и термическими ожогами. Ротовая полость и десны могут травмироваться неудачно подобранными и установленными зубными протезами, пломбами или ортодонтическими скобами.

Системные причины

Кровоточивость десен может быть спровоцирована изменением гормонального фона, которое случается при половом созревании или беременности. Так, показано, что гормональные изменения могут влиять на состав слюны, что, в свою очередь, сказывается на скорости формирования зубного налета. Причиной кровоточивости десен может быть недостаток витаминов. При серьезном недостатке витамина С развивается цинга, сопровождающаяся не только кровоточивостью десен, но и геморрагической сыпью, вызванной нарушениями в стенках сосудов. Дефицит витамина К тоже может вызвать кровоточивость десен, поскольку это вещество является важным кофактором в процессе свертываемости крови.

В редких случаях кровоточивость десен может быть связана с такими серьезными заболеваниями, как лейкемия или гемофилия. Кровоточивость и гипертрофия десен при лейкемии сопровождается множество других симптомов, среди которых головные боли, слабость, нечленораздельность речи, носовые кровотечения, сонливость. При разных типах гемофилии наблюдается несвертываемость крови, а десны являются далеко не единственной областью, в которой могут возникать спонтанные кровотечения. То же самое относится к другим расстройствам свертываемости крови, например, болезни Виллебранда. Десны также могут кровоточить при сахарном диабете, болезни Верльгофа, некоторых вирусных заболеваниях и отдельных видах рака, .

Некоторые препараты могут вызывать кровоточивость десен. Среди них такие распространенные антикоагулянты, как гепарин, варфарин и некоторые другие.

Диагноз

В виду того, что кровоточивость десен может быть симптомом очень различных по этиологии заболеваний, задачей врача становится выяснение конкретных причин появления кровоточивости. При данном симптоме целесообразно обращаться к стоматологу, который в ходе осмотра и опроса пациента должен установить, связана ли кровоточивость с зубным камнем или другими заболеваниями пародонта. При диагностике иногда применяются шкалы оценки кровоточивости десен, например, индекс кровоточивости по Мюлеманну-Коуэллу или Мюлеманну-Саксеру.

Также стоматолог может выяснить, нет ли у пациента недостатка в витаминах и не мог ли гормональный фон сказаться на проявлении кровоточивости десен. Если стоматолог не уверен в причине кровоточивости, необходима консультация терапевтов и назначение дополнительных исследований. В частности, могут понадобиться анализы на выявление сахарного диабета, проблем со свертываемостью крови, оценка уровня гонадотропина или рентген челюсти. Если существует подозрение на лейкемию, пациенту требуется консультация гематолога и комплекс анализов для подтверждения или исключения данного диагноза.

Лечение

Лечение кровоточивости десен зависит от того, какие причины данного симптома выявлены в результате обследования. Если кровоточивость связана с системными патологиями или заболеваниями, надо приступить к их лечению под контролем гематологов или терапевтов.

Поскольку чаще всего кровоточивость десен связана с гингивитом и воспалительными процессами пародонта, терапевтические меры преимущественно сосредоточены на данных заболеваниях. При лечении гингивита необходимо осуществить чистку ротовой полости и удалить зубной налет и зубной камень, если таковой имеется. При этом может понадобиться профессиональная чистка стоматологическим гигиенистом с использованием ультразвука, порошково-струйного аппарата или механических инструментов. Для борьбы с патогенными представителями микрофлоры ротовой полости, вызывающими образование налета и зубного камня, могут назначаться антибиотики (как в виде инъекций, так и в форме таблеток) и полоскания с антисептическими препаратами, такими, как хлоргексидин.

Для лечения кровоточивости десен и воспалительных процессов в полости рта широко применяются стоматологические гели и мази, как в составе комплексной терапии, так и в качестве основного средства. К таким препаратам относятся Метрогил Дента (сочетает антибиотик метронидазол и антисептик хлоргексидин), Солкосерил Дентал (содержит полидоканол, временно снижающий чувствительность нервных окончаний, и вытяжку из крови молочных телят), Асепта (содержит хлоргексидин и прополис), Пародиум (сочетает хлоргексидин и экстракт ревеня), Холисал, Апидент-Актив и другие. Наличие антибиотика в составе геля позволяет эффективно подавлять рост анаэробных бактерий, часто ассоциированных с заболеваниями пародонта. Среди таких бактерий A. actinomycetemcomitans, P. gingivalis, P. intermedia, B. forsythus, C. rectus, E. nodatum, P. micros, S. intermedius, Treponema sp. и другие. В этом аспекте препарат Метрогил Дента, применяемый более 20 лет, несколько опережает аналоги, позволяя помимо лечения гингивита включать его в комплексную терапию острого и хронического пародонтита, пародонтоза, афтозного стоматита, хейлита, постэкстракционного альвеолита, периодонтита и периодонтального абсцесса. Преимущество стоматологических гелей заключается в местном действии, в результате которого препарат попадает непосредственно в очаг поражения. В такой форме препараты легко применять, нанося непосредственно на десны, и они оказывают меньшее системное влияние на организм.

Некоторые стоматологи рекомендуют полоскания на основе средств народной медицины или экстрактов целебных трав. Среди них экстракты ромашки, календулы или коры дуба. Эти средства могут оказывать положительное действие, однако их эффективность нередко подтверждается только народным опытом, а клинических исследований данных средств недостаточно.

При кровоточивости десен нежелательно пользоваться отбеливающими зубными пастами, так как они способны вызывать дополнительное раздражение. Также не рекомендуется использовать зубные щетки с жесткой щетиной. Лучше дополнительно проконсультироваться со стоматологом по поводу того, как в каждом конкретном случае применять зубные щетки, зубную нить или ополаскиватели для рта.

Среди других мер для профилактики и улучшения состояния при кровоточивости десен - отказ от курения, которое способно дополнительно раздражать слизистую оболочку полости рта, и употребления алкоголя. Пренебрежение медицинским осмотром и терапией кровоточивости десен при гингивите может приводить к развитию заболевания и деструктивному поражению тканей пародонта, при котором может быть затронута костная ткань. Развитие заболевания может приводить как к естественной потере отдельных зубов, так и к необходимости их удаления.

См. также

• Гингивит
• Пародонтит

Отрывок, характеризующий Кровоточивость дёсен

– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.