Кронум

Кронум (англ. Kronum) — спортивная командная игра с мячом, которая была изобретена в 2008 году Биллом Гибсоном. Включает в себя элементы футбола, баскетбола и гандбола. В кронум играют две команды, каждая из которых состоит из десяти игроков. Цель каждой команды — забить мяч в ворота или забросить руками мяч в кольца и набрать максимальное количество очков. Профессиональная лига кронума расположена в Филадельфии (США).

Описание

Каждая команда состоит из 10 игроков. В игре команда проходит цикл между стадиями защиты и нападения. В стадии защиты 4 игрока являются вратарями (веджбек), в стадии нападения все игроки - полевые. Игра состоит из 3 периодов по 20 мин. Мяч должен быть забит в ворота, напоминающие гандбольные ворота, либо в любое из 5 дополнительных кругов диаметром 50 см в верхней планке ворот. Количество очков зависит от зоны, из которой был забит гол, подобно баскетболу. В случае попадания в круг очки удваиваются. В игре разрешён физический контакт между игроками, подобно регби. В среднем количество очков за игру колеблется от 60 до 120.

Ссылки

• [kronum.com Кронум. Официальный сайт.]  (англ.)
• [www.youtube.com/user/KronumLeague Официальный сайт на YouTube Channel.]  (англ.)
• [www.basketwall.info/2011/04/kronum-novyj-vid-sporta-s-elementami-basketbola/ Кронум – новый вид спорта с элементами баскетбола.]

Отрывок, характеризующий Кронум

Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.