Кропат, Ромуальд

Ромуальд Кропат

Ромуальд Кропат (польск. Romuald Kropat; 9 марта 1927, Пружаны Польская Республика (1918—1939) (ныне Брестской области Белорусии) — 6 июля 2008, Лодзь, Польша) — польский кинооператор и фотограф, педагог. Лауреат Государственной премии ПНР (1955).

Биография

В 1943—1945 годах работал фотолаборантом в СССР, после войны переехал в Польшу. Учился в Высшей общественно-природоведческой школе (WSSP) в Гданьске.

Выпускник первого выпуска Вы́сшей Госуда́рственной шко́лы кинемато́графа, телеви́дения и теа́тра и́м. Лео́на Ши́ллера в Лодзи (1950). Работал с известными режиссёрами Анджеем Мунком («Человек на рельсах») и Конрадом Наленцким (сериал «Четыре танкиста и собака»).

С 1960 года был членом Союза польских деятелей фотоискусства (ZPAF).

В течение многих лет работал преподавателем кафедры кинематографии в киношколе Лодзи, с 1978 года преподавал также курс фотографии.

Подготовил многих известных операторов и фотографов.

Лауреат ряда наград в области кино и фотографии. В 1960—1970 годы участвовал во многих выставках в стране и за рубежом.

Умер, оставив богатую коллекцию фотографий и негативов.

Избранные операторские работы

Участвовал в съёмках более 20 художественных, теле- , документальных, короткометражных фильмов и сериалов.

• Две бригады / Dwie brygady (1950)
• Недалеко от Варшавы / Niedaleko Warszawy (1954)
• Звёзды должны гореть / Gwiazdy muszą płonąć (1955)
• Человек на рельсах (1956)
• Ранчо Техас / Rancho Texas (1958)
• Другой человек / Drugi człowiek (1961)
• И ты станешь индейцем / I ty zostaniesz Indianinem (1962)
• Мансарда / Mansarda (1963)
• Зигмунд Валишевский (1897—1936) / Zygmunt Waliszewski (1897—1936) (1964)
• Волчий билет / Wilczy bilet (1964)
• Томек и пёс /Tomek i pies (телесериал, 1965)
• Четыре танкиста и собака (1966,1968-1969) — сериал, серии 1-16
• Дети из нашей школы / Dzieci z naszej szkoly (телесериал, 1968—1969)
• Уршула / Urszula (телефильм, 1970)
• Ягода в городе / Jagoda w miescie (телефильм, 1971)

Награды

• 1955 — Государственная премия ПНР (в составе творческой группы создателей фильма «Звёзды должны гореть» (Gwiazdy muszą płonąć);
• 1967 — Премия Министерства народной обороны I степени за сериал «Четыре танкиста и собака»;
• 1967 — Премия Министерства культуры и искусства I степени за сериал «Четыре танкиста и собака».

Ссылки

• Кропат, Ромуальд (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.fotografiakolekcjonerska.pl/artysci/Romuald_KROPAT KROPAT Romuald] (польск.)

Отрывок, характеризующий Кропат, Ромуальд

Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.