Кепески, Круме

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Круме Кепески»)
Перейти к: навигация, поиск

Круме Кепески (8 апреля 1909, Прилеп — 3 ноября 1988, Скопье) — македонский лингвист.

Окончил в 1935 г. Белградский университет по специальности филология. Составил первую грамматику македонского языка, опубликованную в 1946 году. Позднее был профессором в Педагогической академии г. Скопье. Переводил на македонский язык литературные произведения с русского и южнославянских языков. Совместно с Шаипом Юсуфом в 1980 г. опубликовал в 1980 г. грамматику диалекта цыганского языка, на котором говорят в Югославии.[1]

В честь Кепески названа одна из школ в Скопье.



Сочинения

  • К. Кепески. Прилепски говор, 1941, переиздано в 1993
  • К. Кепески. Македонска граматика, 1946, 3-е расшир. издание, 1950
  • К. Кепески, Шаип Юсуф. Romani gramatika = Romska gramatika (грамматика цыганского языка), 1980.

Литературе

  • Makedonski istoriski rečnik, 2000, ISBN 9989-624-46-1, S. 229
  • Horace G. Lunt II, Rezension zu Makedonska gramatika in der Zeitschrift Language, Jg. 27.1951, S. 180—187

Напишите отзыв о статье "Кепески, Круме"

Примечания

  1. [www.llc.manchester.ac.uk/Research/Projects/romani/files/13_briefhistory.shtml].

Отрывок, характеризующий Кепески, Круме

– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.