Крупин, Владимир Николаевич
Поделись знанием:
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
| Владимир Крупин | |
 | |
| Дата рождения: |
7 сентября 1941 (82 года) |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: |
СССР, Россия |
| Род деятельности: | |
| Направление: | |
| Язык произведений: |
русский |
| Премии: | |
| [lib.ru/PROZA/KRUPIN/ Произведения на сайте Lib.ru] | |
Влади́мир Никола́евич Крупи́н (7 сентября 1941, Кильмезь, Кировская область) — русский писатель.
Содержание
Биография
Родился в семье лесничего. После окончания школы в 1957 работал в газете, был членом бюро райкома комсомола, выдвигался на должность секретаря райкома комсомола[1]. 3 года служил в армии, в Москве. Член КПСС с 1961 года. Не пройдя по конкурсу в Литературный институт, поступил на филологический факультет Московского областного педагогического института, который закончил в 1967. Работал учителем русского языка, редактором в издательстве «Современник», был парторгом издательства (уволен после выхода в свет повести Георгия Владимова «Три минуты молчания», 1977).
Первую книгу выпустил в 1974, но широкое внимание привлёк к себе в 1980 повестью «Живая вода». За публикацию его повести «Сороковой день» в журнале «Наш современник» (1981) был уволен заместитель главного редактора Ю. Селезнёв.
В 1990 году подписал «Письмо 74-х». В октябре 1990 года подписал "Римское обращение".
Главный редактор журнала «Москва» в 1990-1992. С 1994 года преподает в Московской духовной академии; с 1998 года главный редактор христианского журнала «Благодатный огонь». Сопредседатель Союза Писателей России. Многолетний председатель жюри фестиваля православного кино «Радонеж».
Позиция и высказывания
В своих статьях и интервью не раз высказывал неоднозначные или провокационные идеи по проблемам отношения полов, миграционной политики, религиозной терпимости, развития языка:
- отрицательно относится к сексменьшинствам, называя «гей-парады» парадами извращенцев[2]
- назвал коррупционеров прислужниками сатаны[3]
- выступает против ИНН, электронных карт и других инноваций, связанных с автоматизацией и электронной обработкой документооборота
- критикует современное искусство и не посещает соответствующие выставки и экспозиции
- выступает против англицизмов и внедрения в русских язык иностранных технических терминов.
- на заседании Общественной палаты, посвящённом концепции преподавания школьного курса литературы, назвал единственным положительным героем в культуре Иисуса Христа[4].
Тепло отзывался о Фатее Шипунове, занимавшемся неакадемическими и псевдонаучными исследованиями[5].
Отзывы и критика
Манера повествования Крупина — свободная, часто с элементами комического, иногда на грани фантастики. Проза Крупина своим символизмом напоминает притчу, тем более, что Крупин активно использовал эзопов язык. Крупин — православный христианин, и он указывает на основные, религиозные проблемы человеческого существования, поэтому в его главном герое есть что-то от мудрости старого деревенского юродивого. Для прозы Крупина типично полное отсутствие авторского комментария.
Сочинения
- Зёрна, 1974 (сборник рассказов)
- До вечерней звезды, 1977 (сборник рассказов)
- Живая вода // «Новый мир», 1980, №8
- Вербное воскресенье, 1981
- Сороковой день // «Наш современник», 1981, №11
- Живая вода, 1982 (сборник повестей)
- Во всю ивановскую, 1985
- Дорога домой, 1985
- Вятская тетрадь, 1987 (сборник)
- Прости, прощай..., 1988
- КАК ТОЛЬКО, ТАК СРАЗУ повесть // «Наш современник», 1992, №12
- Детский церковный календарь, 2002
- Русские святые, 2002
- Повести последнего времени, 2003
- Освящение престола. Будни сельского храма. Записки прихожанина, 2005 (три повести)
- Незакатный свет. Записки паломника, 2007
- Дымка, 2007 (сборник рассказов)
- От застолья до похмелья. Русский взгляд на глобализм, 2007 (сборник рассказов)
- Афон. История и современность Святой Горы, 2008 (религиозная публицистика)
- Святая Земля. Там, где прошли стопы Его, 2009 (религиозная публицистика)
- Босиком по небу, изд. Сибирская Благозвонница, 2010
- Афон. Стояние в молитве, изд. Сибирская Благозвонница, 2011
- Статьи
- Крупин Владимир. [borodino2012.net/?p=2094 Поле Куликово: Осенью будущего года исполняется 600 лет одной из величайших битв в истории Родины] // Комсомольская правда, 13.09.1979.
- Крупин Владимир. [www.rospisatel.ru/krupin3.htm «Земля еси и в землю отыдеши»].
- Крупин Владимир. [3rm.info/5014-russkie-tezisy.html Русские тезисы].
- [www.blagogon.ru/articles/36/ Рассказы] // Благодатный огонь, № 1.
- [www.blagogon.ru/articles/48/ Вася, отбрось костыли] // Благодатный огонь, № 2.
- [www.blagogon.ru/articles/66/ Папа в моей жизни] // Благодатный огонь, № 3.
- [www.blagogon.ru/articles/73/ Бессовестный бѣс] // Благодатный огонь, № 4.
Напишите отзыв о статье "Крупин, Владимир Николаевич"
Примечания
- ↑ [ruskline.ru/analitika/2011/09/06/ya_vsegda_hotel_byt_pisatelem/ Владимир Крупин: «Я всегда хотел быть писателем…»]
- ↑ [ruskline.ru/news_rl/2011/05/19/vladimir_krupin_otradno_chto_nasha_vlast_hotya_by_chtoto_nachala_ponimat/ Владимир Крупин: Отрадно, что наша власть хотя бы что-то начала понимать]
- ↑ [ruskline.ru/news_rl/2012/04/20/diktatura_vorovstva/ Диктатура воровства]
- ↑ Мухаметшина Е. [www.gazeta.ru/social/2014/05/15/6034493.shtml «Толстой, конечно, глубоко отвратен»]. «Газета.ру» (15 мая 2014). Проверено 17 мая 2014. [www.peeep.us/1333ee54 Архивировано из первоисточника 16 мая 2014].
- ↑ [www.trud.ru/article/02-12-2004/80762_paradoksy_fateja_shipunova.html Труд: ПАРАДОКСЫ ФАТЕЯ ШИПУНОВА]
Литература
- Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.</span>
Ссылки
- [www.biblus.ru/Default.aspx?auth=3867v2 Крупин, Владимир Николаевич] в каталоге «Библус»
- [news.yandex.ru/people/krupin_vladimir.html Новости]
- [www.rusinst.ru/articletext.asp?rzd=0&id=4544&tm=5 Словарь русской цивилизации]
- [kastal.narod.ru/part/6/litvyat.html Литературная Вятка]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Крупин, Владимир Николаевич
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
Категории:
- Родившиеся 7 сентября
- Родившиеся в 1941 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Кировской области
- Писатели по алфавиту
- Писатели России XXI века
- Писатели России XX века
- Писатели СССР
- Писатели России по алфавиту
- Лауреаты Патриаршей литературной премии
- Русские писатели XX века
- Русские писатели XXI века
- Члены КПСС
- Писатели-деревенщики
- Главные редакторы
- Христианские писатели
