Крупин, Михаил Владимирович
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.
– Я никогда не радовалась тогда, – сказала графиня, – когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.
31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
| Крупин Михаил Владимирович | |
| Имя при рождении: |
Крупин Михаил Владимирович |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 9 июля 2016 года. |
Михаил Владимирович Крупин (род. 22 июня 1967, Горький) — русский писатель, режиссёр
Содержание
Биография
Служил в Советской армии на Дальнем Востоке в 1985—1987 гг. В 1991 году окончил радиофизический факультет Нижегородского государственного университета.
Окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А. М. Горького в 2001, а в 2004 году — аспирантуру Литературного института им. А. М. Горького.
- Член Союза российских писателей с 1995 года.
- Член Союза писателей России с 2001 года.
(Таким образом Михаил Крупин является членом обоих главных писательских Союзов, порою конфликтующих друг с другом. «В этом нет ни противоречия, ни конъюнктурного умысла, — говорит писатель. — Союз писателей России близок мне по миросозерцанию, как неисправимому „почвеннику“, детство которого прошло в русской деревне, а Союз российских ближе своим отношением к писательскому ремеслу, определяющим количество именно „профи“ в своих рядах. Что же касается идеологии и политики, то есть того фактора, которым было обусловлено „размежевание“ писательских Союзов 20 лет назад, сегодня всем яснее ясного, что никакие идеологические или политические предпочтения творцов не должны (и не могут!) существенно влиять на результаты их творчества, если оно — творчество. Художник, не воспаривший над схваткой, — не художник»).
- Член-корреспондент Академии Поэзии с 2001 г. (Устинов, Валентин Алексеевич — президент Академии поэзии).
- С сентября 2002 года — редактор и составитель легендарного журнала [www.cm-plus.ru/ «Подвиг»], одного из немногих изданий, которые удовлетворяли потребность советского читателя в остросюжетной литературе (на страницах «Подвига» увидели свет многие произведения Юлиана Семенова, братьев Вайнеров, Василя Быкова, Валентина Пикуля и других знаменитых советских писателей).
- С 2005 по 2008 гг. — главный редактор.
- В период работы в «Подвиге» Михаила Крупина в журнале опубликованы новые произведения Бориса Васильева, Юрия Бондарева, Владимира Карпова, Кира Булычева, Юрия Короткова, Виктора Пронина и многих других.
- С 2008 года — Генеральный директор ООО "Кинокомпания «Держава».
Публикации в периодических литературно-художественных изданиях
- «Переворот. Приказная черемуха. Свободный вклад», рассказы, журнал «Москва», № 10, 2005 г.
- «Синяя краска для пойманных птиц» повесть, журнал «Наш современник» № 9, 2006 г., М.
- «…Камни там вопиют», «Новая газета» № 99, 2013 г.
- «Рай зверей» (главы из романа), журнал «Воин России», № 8, 2001, М.
- «Свободный вклад», рассказы, Международный литературно-художественный журнал «Всерусский Собор» № 2, 2005 г.
- Стихотворения, журнал «Литературная учёба», 2006 г.
- «Под ясным небом», повесть, журнал «Жеглов-Шарапов и Ко» № 1, 2006 г.
- Михаил Крупин, [lgz.ru/article/N36--6136---2007-09-12--/Kolonka-na-troih1439/ Колонка на троих],«Литературная газета» 12-18 сент 2007 № 36 (6316)
- [www.derjavafilm.ru/mvkrupin/mineralov.html «Литературная Россия», «Летопись ясной земли»,] о поэзии Юрия Минералова
- [www.derjavafilm.ru/mvkrupin/atom.html «Литературная газета» 2001 г., «Перламутровый атом»,] о поэзии Юрия Кублановского
- [e-libra.ru/read/222773-gazeta-den-literatury-131-2007-7.html «День литературы» 2007 г., «Русские блики или жанр, которого ждали»] о поэзии [www.labirint.ru/screenshot/goods/125192/1/ Сергея Николаевича Дмитриева.]
- «Литературная Россия» — Последняя звезда / М. Крупин // — 2003. — № 47.
- Михаил Крупин, Стихи, [www.rospisatel.ru/gazeta.htm ], газета «Российский писатель» № 19-20 (94-95) ноябрь 2004 г.
- Михаил Крупин, Стихотворения, газета «Российский писатель» № 11 (38) июнь 2002 г.
- Михаил Крупин, [lgz.ru/article/-42-6435-23-10-2013/russkie-my-drug-drugu/ Русские мы друг другу],Литературная газета, № 42 (6435) (23-10-2013).
- Михаил Крупин, [unost.org/downloads/library/2014_12.pdf] Воспоминание о солнце, журнал «Юность», № 12 (707) 2014 г.
Публикации в электронных СМИ
[www.pereplet.ru/text/krupin13oct03.html «Когда над родиной едва погаснет день...»] (Размышление о книге стихов Алексея Шорохова) [novayagazeta-nn.ru/2013/266/mihail-krupin-kamni-tam-vopijut.html «...Камни там вопиют»] "Новая газета" № 99 от 6 Сентября 2013 года [moloko.ruspole.info/node/749? «Свободный вклад». Из цикла Характеры Смутного времени.] [zavtra.ru/denlit/131/71.html «Русские блики или Жанр, который ждали»] О книге фотостихотворений Сергея Дмитриева [moloko.ruspole.info/node/851 «Последняя звезда».] О поэзии Валентина Сорокина
Отзывы критиков
- «…Михаил Крупин нам раскрывает вокруг легендарной фигуры Самозванца, выказанной совершенно по-иному, по особому, саму Русь — столь же „далекую“, как нынче, ослабленную, подчиненную, но которую писатель не перестает по-сыновни любить».
Юрий Бондарев («Русские писатели-реалисты ХХI века», 2005)
- «Секрет обаяния исторической прозы Михаила Крупина в ритме, мелодике, звуковой инструментовке — то есть в скрытых атрибутах поэзии…
Неуловимая, прячущаяся между слов, между строк улыбка придает его прозе особый колорит, мы сразу начинаем различать подле персонажей нашего современника… События развиваются с неизменной юмористической подсветкой…»
Марина Кулакова (журнал «Знамя», № 1, 1995)
- «Дилогия Михаила Крупина — о Человеке метаисторическом. Каждый из героев романа суть герой-идея, герой-символ… Подобный „символизм“ приобретает выразительность, выпуклость барельефа именно на отдалении нескольких веков… Затея романа Крупина близкородственна авторской сказке, философской притче. Но, если драмы-сказки Шварца или Горина заведомо афористичны, нарочито-условны и пародийны в отношении реальности, то здесь едва ли не маниакальная приверженность исторической детали рождает странное, бесспорно новое и при этом совершенно органичное пространство „притчевого реализма“.
Любовные сцены выстроены в романе как положения единой теоремы, призванной вывести законы глубинного родства грешного человеческого естества и „государственного комплекса чувств“…
…Если Фрейд полагает львиную долю человеческих идей надстройкой над половой сферой, сублимацией сексуальности, Крупин запросто переворачивает „порочную“ формулу: в основе каждого романного соития — дьявольская идея. Очень простая, сидящая в подкорке у всех этих любвеобильных (и натужно-аскетичных) бояр, боярышень, солдат… Только у Крупина это не называется, а показывается».
Ирина Тарасова (журнал «Москва», № 12, 2003)
- «Примечательный в языковом и интеллектуальном плане роман молодого прозаика Михаила Крупина „Самозванец“ посвящён событиям Смутного времени и, в том числе, запутанным и неоднозначным отношениям, складывающимся издавна между Россией и Польшей… Книга напоминает нам о неизбежных лишениях, вызываемых невнятно выраженной политической волей».
Сергей Казначеев (Сборник статей Международной научной конференции в Гданьске, 2002)
- «…В книге есть места, потрясающие каким-то глубоким осознанием — и созревания смуты и её преодоления именно в глубинах русского национального характера.
Пожалуй, самое сильное ощущение, которое остается после прочтения стихов и прозы Михаила Крупина — это именно ощущение обнаженности нервной системы и самой души человеческой перед всепроникающим ветром времени».
Алексей Шорохов (газета «Российский писатель», 2002)
- "Это историческое полотно в равной степени является результатом серьёзных архивных исследований и авторского «вспоминания». Роль и доля вымысла хоть и весьма ощутимы, но вычленять их совсем не хочется.
Это роман-воспоминание. Он написан языком густых и ярких диалогов, языком и натурализма, и метафоры, чем-то похожим на язык сновидения, но счастливо лишённым его болезненных и тягостных черт, прячущих концы смыслов в тёмную воду.
…Роман-дилогия «Самозванец», на мой взгляд, вполне может быть достоин звания «национальный бестселлер». Он ведь к тому же и занимателен, и динамичен, и не менее, чем сама жизнь наполнен любовными тяготениями и отталкиваниями — живыми узлами и дорогами человеческих судеб. Это глубоко национальное произведение, оно посвящено истории России, истории русской государственности. Воплощает и исследует русский характер, в том числе и характер русского предпринимательства.
…Очень интересно стремление М. Крупина исследовать природу власти на примере самозванца. Тем паче природу власти в России.
Марина Кулакова («Литературная газета», 12-18 мая 2004 г.)
- [hrono.info/avtory/moloko/krupinmv.php Михаил Крупин ]
- Марина Кулакова [nasha-molodezh.ru/2013-02-27-14-30-32/2013-02-27-14-33-2/121-%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0/2496-samozvanec_mikhaila_krupina_nacionalnyj_longseller.html , «Самозванец» Михаила Крупина — национальный «Лонгселлер» ]
- [nasha-molodezh.ru/obshchestvo/literaturnaya-stranichka/2497-rossija_kotoruju_my_ne_terjali.html Ирина Тарасова, «РОССИЯ, КОТОРУЮ МЫ НЕ ТЕРЯЛИ», 2012 г.]
- [www.ug.ru/old/02.49/t21.htm Юрий Иванович Минералов «История русской литературы. 90-е годы ХХ века» ],
Учебное пособие для ВУЗов, стр. 137—139, Москва, 2002 год, 216 страниц.
- Ирина Тарасова, «ВОЙНА ЛЮБВИ И ЗАКОНА» (о романе-дилогии М. Крупина «Рай зверей», «Окаянный престол», АСТ-Олимп, 2003),
журнал «Москва» № 12, 2003 г., рубрика «Московский обозреватель».
- Алексей Шорохов, «О Стихах Михаила Крупина», газета «Российский писатель» № 19-20 (94-95), ноябрь 2004 г.,стр.13.
- Алексей Шорохов, «О Михаиле Крупине», газета «Российский писатель» № 11 (38), июнь 2002 г., стр. 6
- МАРИНА КУЛАКОВА[old.lgz.ru/archives/html_arch/lg182004/Polosy/art12_1.htm , «ДИЛОГИЯ-ВОСПОМИНАНИЕ О САМОЗВАНЦЕ», «Литературная газета», 2004 г. ]
- МАРИНА КУЛАКОВА, «НИЖНИЙ НОВГОРОД В КРАСКАХ И ОЧЕРТАНИЯХ: Под яркой глянцевой обложкой» (о романе Михаила Крупина «Самозванец»), журнал «Знамя», № 1, 1995 год
- Валентин Сорокин, «Пошире надо глаза раскрыть» (о романе Михаила Крупина), газета «Московский литератор», 2002
Книги
- «Самозванец» — исторический роман, 1994 г., издательство «Нижний Новгород».
- «Рай зверей» и «Правило ночное» — историческая дилогия, 2003 г. — изд. АСТ-Олимп.
- «Великий самозванец» — исторический роман, 2006 г., — издательство «Вече».
- «На золотом крыльце стреляли» — роман, 2006 г., издательство АСТ-Астрель.
- «Медитация с саблями» — роман, 2007 г., издательство АСТ.
- «Дуэль на троих» — исторический роман, 2013 г., издательство «Вече».
- «Наше время» — Антология современной литературы России: поэзия, проза, драматургия писателей, родившихся в 60-е годы XX века. Москва, издательство журнала «Юность», Литературный институт им. А. М. Горького, 2013 г. — Михаил Крупин «От первого лица» (автобиографический очерк), «Синяя краска для пойманных птиц» (повесть).
Награды и премии
- В 1995 году роман «Самозванец» был выдвинут на Премию Букера (номинировал Карен Ашотович Степанян, заведующий отделом критики журнала «Знамя») и дошел до финала.
- Лауреат Первого Литературного конкурса имени К. М. Нефедьева 2001 г. в Магнитогорске.
- Лауреат Премии «За возрождение России» (в номинации «Лучшее литературное произведение за 2005 год»).
- Лауреат Всероссийской литературной премия им. В. Я. Шишкова за 2006 год.
- «Медаль А. С. Грибоедова» № 7 от Московской организации Союза писателей России (16 декабря 2009).
- Финалист Григорьевской поэтической премии (2015, Санкт-Петербург)
Издательская деятельность
- Составитель серии «Исторические приключения» Издательского Дома «Вече» 2006 г. (Составители серии: Михаил Крупин, Дмитрий Федотов).
- «Русское поле», Интервью с литературным редактором «Подвига» и «Детективов СМ», писателем Михаилом Крупиным «О доблести, о „Подвигах“, о детективах…»
Михаил Крупин об авторах «Подвига»:
- [hrono.info/proekty/podvig/ogn0304.html Огней так много «золотых»] (Евгений КАМИНСКИЙ «Раба огня», «Подвиг» № 5, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/kolesa0304.html КОЛЕСА, КРЫЛЬЯ, ПАРУСА…] (Андрей ДЫШЕВ «Код спасения» («Моя любимая дура»), «Подвиг» № 1, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/delo0304.html ДЕЛО ЖИТЕЙСКОЕ] (Людмила ДМИТРИЕВА «Скользкая лестница», «Подвиг» № 1, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/ulyb0304.html ИСТОРИЯ ОДНОЙ УЛЫБКИ] (Андрей ЕЛЕЦКИЙ, «Улыбка джокера», «Подвиг» № 2, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/orud0304.html ОБОЮДООСТРОЕ ОРУЖИЕ] (Василий ГОЛОВАЧЕВ «Два меча», «Подвиг» № 2, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/polet0304.html ПОЛЕТ НАД ГНЕЗДОМ ОЛИГАРХА] (Виктор ЛЕВАШОВ «Журналюга», «Подвиг» № 6, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/vendet0304.html ВЕНДЕТТА ПО-ГОЛЛИВУДСКИ,или УНИЧТОЖЕНИЕ МУЖА] (Эдуард ХОХ «Подставить Леопольда», «Подвиг» № 6, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/pr0304.html ПИАРОВЛАСТИЕ или НАРОД НЕ ПРОТИВ] (Михаил ЛОГИНОВ «Выборы по заказу», «Подвиг» № 9, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/stavka0304.html ЖИЗНЬ МЕНЬШЕ, ЧЕМ СТАВКА] (Джон ЛУТЦ «Высокие ставки», «Подвиг» № 9, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/teyp0304.html В ТЕЙПЕ НЕ БЕЗ УРОДА] (Феликс ЭМ «Охота на волков», «Подвиг» № 10, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/benzo0304.html БЕЗУМНЫЙ БЕНЗОВОЗ] (Ричард МЭТЕСОН, «Поединок», «Подвиг» № 10, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/okkup0304.html ИГРА НА ОККУПАЦИЮ] (Андрей ДЫШЕВ «Игра на вымирание», «Подвиг» № 8, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/skaz0304.html СКАЗ ПРО ТО, КАК ВОЛХВЫ АРГОНАВТАМ ПОМОГАЛИ] (Василий ГОЛОВАЧЕВ «Беспощадный», «Подвиг» № 7, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/tyulen0304.html НИКОГДА НЕ РАЗГОВАРИВАЙТЕ С НЕЗНАКОМЫМИ ТЮЛЕНЯМИ] (Фобс БРЭМБЛ «Отпуск», «Подвиг» № 7, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/chuzhoy0304.html ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ] (Джон Д. МАКДОНАЛЬД «Похмелье», «Подвиг» № 7, 2003)
- [hrono.info/proekty/podvig/dolg0304.html СТАРЫЙ НОВЫЙ… ДОЛГ](Петр АКИМОВ «Старый должок», роман, «Подвиг» № 10, 2002)
- [hrono.info/proekty/podvig/bankir0304.html ПРОДЕЛКИ ХИТРОУМНОГО БАНКИРА] (Йоханнес Марио ЗИММЕЛЬ «Пятый угол», «Подвиг» № 3, 2004)
- [hrono.info/proekty/podvig/mir0304.html МИР МЕЧЕЙ] (Василий ГОЛОВАЧЕВ «Мечи мира», «Подвиг» № 3, 2004)
- [hrono.info/proekty/podvig/ritchi0304.html ГДЕ ЖЕ РИТЧИ?] (Джек РИТЧИ «Где же Эмили?», «Подвиг» № 2, 2004)
Кинокомпания «Держава»
режиссёр и сценарист фильмов:
- 2008 Белый паровоз сценарист
- 2010 Однажды в Бабен-Бабене, сценарист и режиссёр
- 2013 Часы Калиостро (в производстве), сценарист и режиссёр
Драматургия
Независимым драматическим театром Ростова-на-Дону осуществлена постановка исторической драмы «Святослав. Иду на Вы», созданной Михаилом Крупиным в соавторстве с Михаилом Задорновым. В центре пьесы фигура русского князя Святославе Игоревича. 8 мая 2015 года состоялась премьера спектакля.
Напишите отзыв о статье "Крупин, Михаил Владимирович"
Отрывок, характеризующий Крупин, Михаил Владимирович
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.
– Я никогда не радовалась тогда, – сказала графиня, – когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.
31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
