Крупнейшие ГЭС в мире
Поделись знанием:
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
См. также: Гидроэлектростанция
На 2009 год гидроэнергетика обеспечивала производство до 63 % возобновляемой и до 19 % всей электроэнергии в мире, установленная энергетическая мощность гидроэлектростанций (ГЭС) достигает 780 ГВт.[1]
Лидерами по выработке гидроэнергии в абсолютных значениях являются Китай, Канада, Бразилия, на душу населения — Норвегия, Исландия и Канада. Наиболее активное гидростроительство на начало XXI века ведёт Китай, для которого гидроэнергия является основным потенциальным источником энергии — в этой стране размещено до половины малых гидроэлектростанций мира, крупнейшая ГЭС мира «Три ущелья» на реке Янцзы, а также строится крупнейший в мире каскад ГЭС общей мощностью более 97 000 МВт.
Самая мощная ГЭС «Три ущелья» в Китае имеет общую установленную мощностью около 22 500 МВт и годовую выработку около 100 млрд кВт⋅ч, как и бразильско-парагвайская ГЭС «Итайпу». Ещё более крупная ГЭС «Гранд Инга» мощностью 39 000 МВт планируется к сооружению международным консорциумом на реке Конго в Демократической Республике Конго (бывший Заир). Есть также проект по созданию Пенжинской приливной электростанции мощностью 87 000 МВт у Охотского моря в Магаданской области и Камчатском крае России. Крупнейшие ГЭС («Три ущелья», ГЭС «Итайпу» и др.) являются крупнейшими электростанциями, гидротехническими сооружениями и одними из крупнейших любых других сооружений мира.
| Наименование | Страна | Река | Год пуска | Установленная мощность (МВт) | Среднегодовая выработка, млрд кВт⋅ч |
Площадь вдхр. (км²) | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Три ущелья |  Китай |
Янцзы | 2003/2007/2012 | 22 500 | 98,1[2] | 632 |
| 2 | Байхэтань (строящаяся) | Китай |
Янцзы | 2021(?) | 16 000[3] (проектная; 1000×16) | 60,24[4] | ? |
| 3 | Итайпý |  Бразилия /  Парагвай |
Парана | 1984/1991/2003 | 14 000 (700×20) | 98,6[5] | 1 350 |
| 4 | Силоду | Китай |
Янцзы | 2014 | 13 860 | 55,2 | 108 |
| 5 | Белу Монти[6] (строящаяся) | Бразилия |
Шингу | 2016/2019(?) | 11 233 (проектная) | 39,5 | 448 |
| 6 | Гýри |  Венесуэла |
Карони | 1978/1986 | 10 235 | 53,41 | 4 250 |
| 7 | Удундэ (строящаяся) | Китай |
Янцзы | 2018/2020(?) | 8 700 (проектная) | ? | ? |
| 8 | Тукуруи | Бразилия |
Токантинс | 1984/2007 | 8 370 | 41,43 | 3 014 |
| 9 | Тасанг (строительство остановлено) |  Мьянма |
Салуин | 2022(?) | 7 110 (проектная) | 35,45 | 870 |
| 10 | Гранд-Кули |  США |
Колумбия | 1942/1980/1985 | 6 809 | 20 | 324 |
| 11 | Сянцзяба | Китай |
Янцзы | 2012/2014 | 6 448 | 30,8 | 95,6 |
| 12 | Лунтань | Китай |
Хуншуйхэ | 2007/2009 | 6 426 (714×9) | 18,7 | ? |
| 13 | Саяно-Шушенская |  Россия |
Енисей | 1985/1989 | 6 400 | 24[7][8] | 621 |
| 14 | Красноярская | Россия |
Енисей | 1972 | 6 000 | 20,4 | 2 000 |
| 15 | Великая плотина возрождения Эфиопии(строящаяся) |  Эфиопия |
Голубой Нил | 2018(?) | 6 000 (проектная) | 15,69 | 1 562 |
| 16 | Ночжаду | Китай |
Меконг | 2012/2014 | 5 850 | 23,9[9] | 320 |
| 17 | Робер-Бурасса |  Канада (Квебек) |
Ла-Гранд | 1979/1981 | 5 616 | 26,5 | 2 835 |
| 18 | Водопад Черчилля | Канада (Ньюфаундленд и Лабрадор) |
Черчилль | 1971/1974 | 5 428 | 35 | 6 988 |
| 19 | Тарбела |  Пакистан |
Инд | 1976/2017 | 3 478/4 888[10](после модернизации) | 13 | 250 |
| 20 | Цзиньпин-II | Китай |
Ялунцзян | 2012/2014 | 4 800 | ? | ? |
| 21 | Братская | Россия |
Ангара | 1961/1966 | 4 515 | 22,6 | 5 426 |
| 22 | Диамер-Бхаса (строящаяся) | Пакистан |
Инд | 2020(?) | 4 500 (проектная) | 19,03 | 112 |
| 23 | Дасу (строящаяся) | Пакистан |
Инд | 2019(?) | 4 320 (проектная) | ? | ? |
| 24 | Ласива | Китай |
Хуанхэ | 2010[11] | 4 200 | 10,23 | ? |
| 25 | Сяовань | Китай |
Меконг | 2010 | 4 200 (700х6) | 19 | 190 |
| 26 | Ясирета́ |  Аргентина / Парагвай |
Парана | 1998/2011/??? | 3 100/3 850[12](после модернизации) | 20,09 | 1 695 |
| 27 | Усть-Илимская | Россия |
Ангара | 1980 | 3 840 | 21,7 | 1 833 |
| 28 | Жирау (строящаяся) | Бразилия |
Мадейра | 2013/2016 | 1 800[13]/3 750 (после достройки) | ? | 258 |
| 29 | Цзиньпин-I | Китай |
Ялунцзян | 2014 | 3 600 | 16-18 | ? |
| 30 | Рогунская (строящаяся) |  Таджикистан |
Вахш | 2020(?) | 3 600 (проектная) | 13,1 | ? |
| 31 | Myitsone(строительство остановлено) | Мьянма |
Иравади | 2017(?) | 3 600 (проектная) | 16,63 | 766 |
| 32 | Санту Антониу (строящаяся) | Бразилия |
Мадейра | 2012/2016 | 2 499[14]/3 580 (после достройки) | 21,3 | 421[15] |
| 33 | Илья-Солтейра | Бразилия |
Парана | 1974 | 3 444 | 17,9 | 1 195 |
| 34 | Эртань | Китай |
Ялунцзян | 1999 | 3 300 (550×6) | 17 | 101 |
| 35 | Pubugou | Китай |
Дадухэ | 2009/2010 | 3 300 | 14,6 | ? |
| 36 | Макагуа | Венесуэла |
Карони | 1961/1996/2015 | 3 167,5/3 245 (после модернизации) | 15,2 | 47,4 |
| 37 | Шингó | Бразилия |
Сан-Франсиску | 1994/1997 | 3 162 (527×6) | 18,7[16] | 60 |
| 38 | Нурекская | Таджикистан |
Вахш | 1979/1988 | 3 015 | 11,2 | 98 |
| 39 | Гоупитань | Китай |
Ву | 2009/2011 | 3 000 | 9,67 | 94,3 |
| 40 | Guanyinyan (строящаяся) | Китай |
Янцзы | 2014/2016(?) | 3 000 (проектная) | ? | ? |
| 41 | Лянхэкоу (строящаяся) | Китай |
Ялунцзян | 2021/2023(?) | 3 000 (проектная) | ? | ? |
| 42 | Богучанская | Россия |
Ангара | 2012/2014 | 2 997 | 17,6 | 2 326 |
| 43 | Плотина Беннетта | Канада (Британская Колумбия) |
Пис | 1968/2012 | 2 876 (после модернизации) | 13,1 | 1 761 |
| 44 | Мика | Канада (Британская Колумбия) |
Колумбия | 1973/2015 | 1 805/2 805 (после модернизации) | 7,2 | 430 |
| 45 | Ля-Гранд-4 | Канада (Квебек) |
Ла-Гранд | 1986 | 2 779 | ? | 765 |
| 46 | Волжская | Россия |
Волга | 1961/2025 | 2 650/2 744,5 (после модернизации) | 10,43[8] | 3 117 |
| 47 | Гэчжоуба | Китай |
Янцзы | 1988 | 2 715 | 17,01 | ? |
| 48 | Даниел-Джонсон | Канада (Квебек) |
Маникуаган | 1971/1990 | 2 656 | ? | 1 942 |
| 49 | Плотина вождя Джозефа | США |
Колумбия | 1958/1973/1979 | 2 620 | 12,5 | 34 |
| 50 | Даганшань (строящаяся) | Китай |
Дадухэ | 2015/2016(?) | 2 600 (проектная) | 11,43 | ? |
| 51 | Чанхэба (строящаяся) | Китай |
Дадухэ | 2016/2018(?) | 2 600 (проектная) | 8,34 | ? |
| 52 | им. Роберта Мозеса | США |
Ниагара | 1961 | 2 525 | ? | - |
| 53 | Жигулевская | Россия |
Волга | 1957/2018 | 2 404/2 488 (после модернизации) | 11,7[8] | 6 526 |
| 54 | Ревелсток | Канада (Британская Колумбия) |
Колумбия | 1984/2011 | 1 980/2 480 (после модернизации) | ? | 115 |
| 55 | Паулу-Афонсу IV | Бразилия |
Сан-Франсиску | 1979/1983 | 2 462 | ? | - |
| 56 | Итуанго (строящаяся) |  Колумбия |
Каука | 2018(?) | 2 456 (проектная) | 9,2 | 38 |
| 57 | им. Мануэля Торреса / Чикоасен |  Мексика |
Грихальва (каньон Сумидеро) |
1980/2005 | 2 430 | ? | ? |
| 58 | Ля-Гранд-3 | Канада (Квебек) |
Ла-Гранд | 1984 | 2 418 | ? | 2 420 |
| 59 | Плотина Ататюрка |  Турция |
Евфрат | 1993 | 2 400 | 8,9 | 817 |
| 60 | Тери (строящаяся) |  Индия |
Бхагиратхи | 2006/2016 | 1 400/2 400 (после достройки) | 6,53 | 52 |
| 61 | Jinanqiao | Китай |
Янцзы | 2010 | 2 400 | ? | ? |
| 62 | Шонла |  Вьетнам |
Да | 2010/2012 | 2 400 | 10,25 | 440 |
| 63 | Бакун |  Малайзия |
Балуи | 2011 | 2 400 | ? | 695 |
| 64 | Liyuan | Китай |
Янцзы | 2014/2015 | 2 400 | ? | 14,7 |
| 65 | Гуанди | Китай |
Ялунцзян | 2012/2013 | 2 400 | ? | ? |
| 66 | Токома (строящаяся) | Венесуэла |
Карони | 2015/2016(?) | 2 300 (проектная) | 12,1 | 87 |
| 67 | Карун-3 |  Иран |
Карун | 2005 | 2 280 | 4,17 | 48 |
| 68 | Железные Ворота-I |  Румыния /  Сербия |
Дунай | 1970/2013 | 2 254,8 | 11,3 | 104 |
| 69 | Maerdang (строящаяся) | Китай |
Хуанхэ | 2016(?) | 2 200 (проектная) | ? | ? |
| 70 | Плотина Джона Дея | США |
Колумбия | 1971 | 2 160 | ? | ? |
| 71 | Каруачи | Венесуэла |
Карони | 2006 | 2 160 | 12,95 | 238 |
| 72 | Лудила | Китай |
Янцзы | 2014[17] | 2 160 | ? | ? |
| 73 | Ля-Гранд-2-А | Канада (Квебек) |
Ла-Гранд | 1992 | 2 106 | ? | 2 835 |
| 74 | Асуанская |  Египет |
Нил | 1970 | 2 100 | 11 | 5 250 |
| 75 | Итумбиáра | Бразилия |
Паранаиба | 1980 | 2 082 | ? | 778 |
| 76 | Плотина Гувера | США |
Колорадо | 1939/1961 | 2 080 | 4 | 639 |
| 77 | Кахóра-Бáсса |  Мозамбик |
Замбези | 1975/1977 | 2 075 | ? | 2 039 |
| 78 | Лаука |  Ангола |
Кванза | 2018 (?) | 2 069,5 | 8,64 | 2 039 |
| 79 | Бурейская | Россия |
Бурея | 2003/2009 | 2 010 | 5,07[8] | 740 |
| 80 | Лицзяся | Китай |
Хуанхэ | 1997/2000 | 2 000 | ? | 383 |
| 81 | Карун-1 | Иран |
Карун | 1976/1995/2006 | 2 000 | ? | 54,8 |
| 82 | Карун-2 | Иран |
Карун | 2002/2007 | 2 000 | 3,7 | 7,49 |
| 83 | Ахаи | Китай |
Янцзы | 2012/2014 | 2 000 | 8,89 | 23,4 |
| 84 | Готванд (строящаяся) | Иран |
Карун | 2012/2015 | 1000/2 000[18] (после достройки) | 4,5 | 96,5 |
| 85 | Субансири (строящаяся) | Индия |
Субансири | 2016/2018(?) | 2 000[19](проектная) | 7,42 | 33,5 |
| 86 | Shuangjiangkou (строящаяся) | Китай |
Дадухэ | 2018(?) | 2 000 (проектная) | 8,34 | ? |
Некоторые примеры ГЭС
- Dreischluchtendamm hauptwall 2006.jpg
ГЭС Три ущелья, Китай, мощнейшая ГЭС в мире по установленной мощности
- Usina de Tucuruí.jpg
Сброс воды на ГЭС Тукуруи, Бразилия
- Grand Coulee Dam Panorama Smaller.jpg
Самая мощная ГЭС в США Гранд-Кули
- 060721-ges.jpg
Водосброс на Красноярской ГЭС, Россия
- Caruachi Dam in Venezuela.JPG
- Hoovernewbridge.jpg
- Srisailam-dam-with-gates-open-2.jpg
- Sardar Sarovar Dam 2006, India.jpg
- IJzeren Poort Stuwdam.JPG
- Évacuateur de crues R-B.jpg
Вид на водосброс «Лестница Гигантов» ГЭС Роберт-Борасса, Канада
- Akosombo Dam.jpg
- PA I II III.jpg
- AswanHighDam Egypt.jpg
- Ataturk dam 1-GAP.jpg
- Bhakra Dam Aug 15 2008.JPG
- Bratsk hydropower station 3.jpg
См. также
Напишите отзыв о статье "Крупнейшие ГЭС в мире"
Примечания
- ↑ [gazeta.eot.su/article/большая-энергетическая-война-часть-vi-гидроэнергетика Большая энергетическая война. Часть VI. Гидроэнергетика | Газета «Суть времени»]. Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EkONgiLX Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013].
- ↑ [www.gov.cn/gzdt/2013-01/14/content_2311905.htm 2012年三峡工程建设与运行管理成效十分显著]. Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EkOOeZfg Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013].
- ↑ [www.dongfang.com/data/v/201507/4714.html 中国东方电气集团有限公司]
- ↑ [english.cwe.cn/show.aspx?id=1828&cid=43 Baihetan Hydropower Project]
- ↑ [www.itaipu.gov.br/en/energy/energy ENERGY | ITAIPU BINACIONAL]. Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EkOQQBEo Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013].
- ↑ [www.buenolatina.ru/news.php?id=146 Бразилия объявила о сроках начала строительства плотины в Белу-Монти]
- ↑ [www.sshges.rushydro.ru/hpp/general/ Общие сведения]
- ↑ 1 2 3 4 [www.rushydro.ru/upload/iblock/ff5/RusHydro_RUS2014.pdf 2014]
- ↑ [news.xinhuanet.com/english/china/2012-09/06/c_131832819.htm Largest hydropower station on Mekong River starts operation — Xinhua | English.news.cn]
- ↑ [tribune.com.pk/story/454006/tarbela-dam-extension-project-to-be-awarded-by-april-2013/ Tarbela Dam extension project to be awarded by April 2013 – The Express Tribune]. Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EkOQxOKq Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013].
- ↑ [www.hydroworld.com/articles/2009/05/china-commissions.html China commissions 4,200-MW Laxiwa hydropower station — HydroWorld]
- ↑ [www.yacyreta.org.ar/index.php?option=com_content&task=view&id=731&Itemid=1 Entidad Binacional Yacyretá — De Vido y Lugo acordaron incrementar la potencia de Yacyretá hasta 750 megavatios]
- ↑ [www.hydroworld.com/articles/2015/02/commisioning-of-turbines-at-brazil-s-3-750-mw-jirau-nearing-halfway-point.html Commissioning of turbines at Brazil’s 3,750-MW Jirau nearing halfway point — HydroWorld]
- ↑ [www.santoantonioenergia.com.br/energia/energia1/ Geração — Santo Antônio Energia]
- ↑ [latino.foxnews.com/latino/news/2013/09/25/brazilian-amazon-dam-generating-capacity-to-be-increased/ Brazilian Amazon dam’s generating capacity to be increased | Fox News Latino]
- ↑ [www.sec.gov/Archives/edgar/data/1439124/000119312512242237/d350457d20f.htm Form 20-F]
- ↑ [www.hydropower.org.cn/showNewsDetail.asp?nsId=13203 鲁地拉水电站事故生态放水孔已封堵-中国水力发电工程学会]
- ↑ [en.iwpco.ir/Lists/News/DispForm.aspx?ID=146 News - Third Unit of Gotvand connected to Iran's]. Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EkOSN9MU Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013].
- ↑ [articles.timesofindia.indiatimes.com/2012-02-16/guwahati/31066360_1_subansiri-dam-lower-subansiri-nhpc-officials 'Construction of Subansiri dam not to be stopped' - Times Of India]. Проверено 24 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EkOVtX0M Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013].
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Крупнейшие ГЭС в мире
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
