Крутовский, Владимир Михайлович

Владимир Михайлович Крутовский
Дата рождения:	25 января 1856(1856-01-25)
Место рождения:	Российская империя, Енисейская губерния, Енисейский уезд
Дата смерти:	19 октября 1938(1938-10-19) (82 года)
Место смерти:	СССР, РСФСР, Красноярск
Гражданство:	Российская империя Российская империя Сибирская республика Сибирская республика РСФСР РСФСР СССР СССР
Образование:	Санкт-Петербургская медико-хирургическая академия
Партия:	Народная воля
Основные идеи:	сибирское областничество
Род деятельности:	врач, публицист, общественный деятель

Владимир Михайлович Крутовский — врач, публицист, общественный деятель Сибири, один из лидеров позднего сибирского областничества, губернский комиссар Енисейской губернии.

Семья

Родился 25 января 1856 года на золотом на прииске «Успенский» в Енисейском уезде Енисейской губернии. Отец — Михаил Андреевич Крутовский, золотопромышленник, купец выходец из города Вязники Владимирской губернии. В Южно-Енисейском горном округе Крутовские владели золотыми приисками: «Калифорнийский», «Собственный», «Надежденский», «Михайло — Еленинский». В Красноярске М. А. Крутовский владел каменным двухэтажным домом (ныне ул. Каратанова, 11, «Усадьба Крутовских»), с 1868 года по 1876 год был старостой красноярского Воскресенского собора.

Зимой 1889 года в усадьбе Крутовских открылся Красноярский краеведческий музей. Семья Крутовских пожертвовала в фонды музея личные коллекции и большую часть своих книг в библиотеку музея.

Брат — Всеволод Михайлович Крутовский (30 декабря 1864 — 23 апреля 1945) — разработчик стелющейся формы плодоводства, основатель первого в Сибири учреждения опытного плодоводства (Красноярская плодово-ягодная опытная станция); публицист; историк областничества, сибирской публицистики и периодической печати.

Образование

Владимир Михайлович в 1876 году окончил Красноярскую гимназию. В 1876 — 1881 году учился в С-Петербургской медико-хирургической академии. Участвовал в народнических кружках, входил в сибирское студенческое землячество.

В Красноярске

После окончания учёбы в 1881 году работал окружным врачом в Ачинске, переведён на должность красноярского окружного сельского врача, с 1883 года младший врач Красноярской городской больницы. В 1882 году привлекался губернским управлением по делу о местном отделе Красного креста «Народной воли» за содействие побегам политических ссыльных из городской тюрьмы.

В 1884 году вместе с женой переехал в Санкт-Петербург. Квартира Крутовских использовалась народовольцами для конспиративных встреч. 12 февраля 1885 года Крутовский был арестован по делу Петербургской группы «Народной воли» (процесс Емельяновой, Саловой, Якубовича-Мельшина и других). Выслан в Красноярск под надзор.

Работал ординатором хирурга в Красноярской городской больнице. Со второй половины 1890-х по 1905 год Крутовский, занимал должность помощника врачебного инспектора, продолжая заниматься врачебной практикой. Оказывал помощь политзаключённым, и в 1905 году из-за подозрений в политической неблагонадежности Крутовскому было предложено уйти в отставку. Крутовский занялся частной врачебной практикой.

Одним из первых в Сибири начал оказывать населению офтальмологическую помощь — провёл несколько тысяч глазных операций. В июне 1885 года по инициативе Крутовского была открыта бесплатная лечебница для бедных. Крутовский долгое время исполнял обязанности заведующего лечебницей.

В сентябре 1886 года Крутовский вместе с П. И. Рачковским создали «Общество врачей». Крутовский работал секретарём и библиотекарем общества. В 1889 году в Красноярске официально открылась по предложению Крутовского бесплатная женская фельдшерская школа. В школе действовал марксистский кружок, организованный П. А. Красиковым. «Общество врачей» также открыло хирургический блок, аптеку и бесплатную лечебницу.

В 1891 году выступает с докладом «Предварительные данные к вопросу о влиянии условий жизни и работы на золотых приисках на физическое здоровье рабочих». Губернское жандармское управление признало, что доклад носил политический характер.

В 1896 году в Томске была издана книга В. М. Крутовского «Озеро Шира как местный лечебный курорт». Общество врачей активно изучало лечебные свойства соленых озер на юге Енисейской губернии. В 1912 году Владимир Михайлович совершил поездку по озёрам Западной Европы — Крутовский интересовался курортным делом. По предложению Крутовского был организован «Комитет для помощи бедным больным на озере Шира».

Политическая деятельность

С 1883 по 1918 год неоднократно избирался гласным Красноярской городской думы. По инициативе Крутовского городская дума приняла решение о создании комитета помощи переселенцам, Общества попечения о начальном образовании и краеведческого музея, Санитарного комитета и т. д.

В. М. Крутовский ехал в одном купе с В. И. Лениным, когда тот отправлялся в ссылку. Крутовский помог Ленину получить медицинское заключение по которому тот был отправлен не на север Енисейской губернии, а в село Шушенское. Также Крутовский помог Ленину получить рекомендацию для работы в библиотеке Юдина.

Общественная деятельность

в 1901 году Крутовский совместно с Г. Н. Потаниным учредили Красноярский подотдел Русского географического общества.

В 1902—1905 гг. Владимир Михайлович сотрудничал в иркутской газете «Восточное обозрение». Писал для газеты «Сибирская газета».

В 1903 году Крутовский начал издание первой в Сибири медицинской газеты «Сибирские врачебные ведомости». В 1907 году газета была закрыта по распоряжению генерал-губернатора. Владимир Михайлович пишет статьи для «Труды Общества врачей». Работает директором и преподавателем в фельдшерско-акушерской школе.

В 1906 году избран выборщиком в I Государственную думу по красноярскому списку объединенных прогрессистов.

В 1907 году иркутский генерал-губернатор выслал Крутовского из Сибири, как политически не благонадёжного. В 1909 году Крутовский нанялся статистиком в переселенческую экспедицию в Уссурийском крае. Из Уссурийска вернулся в Красноярск.

С 1916 года издаёт в Красноярске литературный ежемесячный общественно-политический журнал «Сибирские записки».

Член Временного Сибирского правительства

В начале марта 1917 года (после Февральской революции) избирается председателем Красноярского исполнительного коалиционного комитета. Через некоторое время Временное правительство назначило Крутовского на должность губернского комиссара — полномочного представителя Временного правительства с правами упраздненного губернатора.

Крутовский вместе с Г. Б. Патушинским организовали в Красноярске отделение Союза сибирских областников. В октябре 1917 года Крутовский был председателем Первого сибирского областнического съезда в Томске, провозгласившем автономию Сибири в составе России.

28 октября 1917 года в Красноярске была провозглашена Советская власть. Во второй половине декабря 1917 года Крутовский арестован большевиками за участие в Чрезвычайном Сибирском областном съезде (декабрь 1917). Съезд отказался признать решения Второго Всероссийского съезда Советов. В ночь с 25 на 26 января 1918 года Крутовский без своего ведома был избран в правительство Дербера министром здравоохранения на подпольном заседании Сибирской Областной думы в Томске. В конце мая 1918 года освобожден из тюрьмы (по другим сведениям 27 января 1918). После падения Советской власти в Сибири занимает пост Министра внутренних дел Временного Сибирского правительства (ВСП), заместитель председателя совета министров ВСП. В работе ВСП участия практически не принимал. В августе 1918 года вышел из правительства и уехал в Красноярск. В сентябре 1918 года П. В. Вологодский уговорил Крутовского вернуться в ВСП. Крутовский вернулся в Омск и замещал премьера правительства.

В Омске попытался захватить власть в правительстве, но в ночь на 21 сентября 1918 года был арестован вместе И.А. Якушевым, М.Б. Шатиловым, А.Е. Новоселовым. Это был 15 арест в жизни Крутовского. Под угрозой расстрела вышел в отставку и уехал в Красноярск 23 сентября 1918 года.

В Красноярске подготовил к печати из личных архивов «Письма Н. М. Ядринцева к Г. Н. Потанину из Шенкурска», в 1919 году издал «Сборник избранных статей, стихотворений и фельетонов» Николая Михайловича Ядринцева.

Садоводство

Владимира Михайловича нередко путают с его братом - Всеволодом Михайловичем, который так же занимался общественной и политической деятельностью, но в историю вошел как создатель сада под Красноярском. В течение многих лет он акклиматизировал, выводил и распространял в регионе плодово-ягодные, декоративные и овощные культуры. Писал статьи по садоводству и огородничеству. В устье реки Лалетиной сохранилось здание его дачи и остатки сада.

Владимир Михайлович Крутовский, однако, тоже имел свой сад и писал статьи по садоводству. См., например, статьи,, в которых Владимир Михайлович Крутовский говорит о судьбе и состоянии садов Енисейской губернии во второй половине 1920-х годов.

Советская власть

После восстановления Советской власти в Сибири занимался медицинской практикой, был преподавателем и директором фельдшерской школы, руководил врачебным обществом.

В 1920 году (по другим данным в 1919) большевики закрыли журнал «Сибирские записки». В 1928 году после многочисленных проверок Крутовский отстранен от должности директора фельдшерской школы. До 1938 года продолжал преподавать в фельдшерской школе.

В 1938 году (по другим сведениям в 1937) Крутовский был арестован как участник создания «Сибирской энциклопедии», обвинен в сотрудничестве с пятью иностранными разведками. Умер в тюремной больнице 19 октября 1938 года (по другим сведениям в декабре 1938). Похоронен на Троицком кладбище Красноярска.

Память

В 1989 году Красноярскому базовому медицинскому училищу № 1 (бывшая акушерско-фельдшерская школа) присвоено имя Крутовского. На одном из зданий установлена мемориальная доска. До сих пор в Красноярске нет улицы, носящей имя В. М. Крутовского

Примечания

Несколько лет назад в коттеджном поселке, входящем в городскую черту города Красноярска, одной из улиц присвоили имя Владимира Крутовского.

Ссылки

• [region.krasu.ru/people/krutovskiy Владимир Михайлович Крутовский]
• [akvakin.narod.ru/works06.htm Статьи А. В. Квакина]
• [library.cross-ipk.ru/RK/t-krutovskiy.htm Владимир Михайлович Крутовский]
• [naov.ru/articles/74_biografiya-krutovskogo-vm.html Всеволод Михайлович Крутовский]
• [sibstu.kts.ru/gardenkruto/garden_sibery_1.htm Ботанический сад им. Всеволода Михайловича Крутовского]
• Сибирский сепаратизм www.proza.ru/2009/08/04/620

Отрывок, характеризующий Крутовский, Владимир Михайлович

– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.