Крушение бомбардировщика F-117 под Буджановцами

Крушение бомбардировщика F-117 под Буджановцами (сербохорв. Buđanovci) — событие, произошедшее 27 марта 1999 года близ сербской деревни Буджановцы недалеко от города Рума (40 км к западу от Белграда) во время войны Югославии против сил НАТО (на третий день боевых действий). Американский ударный самолёт F-117A «Найтхок» (сер. номер 82-0806), которым управлял подполковник Дейл Зелко (по ошибке часто указывается имя капитана Кена Двили), был сбит ракетой 5В27Д из зенитно-ракетного комплекса С-125 «Нева». ЗРК С-125 находился в распоряжении 3-й батареи 250-й ракетной бригады ВВС и ПВО Вооружённых сил Союзной Республики Югославии, батареей командовал полковник Золтан Дани. Это первая и единственная официально подтверждённая потеря самолёта F-117 американскими войсками за время войны против Югославии.

Предыстория

Задействование F-117 в других военных операциях

Бомбардировщик F-117 был принят на вооружение в октябре 1983 года, однако впервые его существование было официально признано 10 ноября 1988 года в пресс-релизе Пентагона. Первый публичный показ двух F-117 состоялся 21 апреля 1990 года. Самолёты типа F-117 использовались ранее во время вторжения в Панаму, войны в Персидском заливе и операции «Лис пустыни». В годы войны в Персидском заливе 40 самолётов произвели 1270 вылетов и выпустили 30 % от всех высокоточных ракет, использованных США в годы войны. По заявлениям командования вооружённых сил США, эти самолёты нельзя было обнаружить каким-либо радаром, однако существует несколько неподтверждённых свидетельств того, что иракские радары всё-таки обнаруживали эти бомбардировщики.

Радиоэлектронное вооружение Югославии

Вооружённые силы Югославии для обнаружения сил противника были оснащены американскими дециметровыми и сантиметровыми радарами типов AN/TPS-70 и AN/TPS-63, а также британскими C-600. На вооружении у югославов состояли советские радары, которые работали на более длинных волнах (до 2 м), но обнаруживали самолёты с пониженной заметностью: это были радары П-12 «Енисей» и П-18 «Терек». Именно они были способны обнаруживать «самолёты-невидимки».

Вместе с тем переговоры по радиостанциям были довольно рискованными, поскольку американская система HARM с лёгкостью перехватывала радиосообщения и засекала любые радиопереговоры. Ввиду подобного факта в войсках соблюдалось полное радиомолчание: радары включались ненадолго и немедленно меняли свои позиции вместе с пусковыми установками, а все сообщения и приказы передавались только при помощи курьеров.

Уничтожение самолёта

Отчёт об уничтожении

Отчёт об уничтожении самолёта составил заместитель командира 3-й батареи 250-й ракетной бригады ПВО подполковник Джордже Аничич. По данным расчёта, самолёт был уничтожен в 20:55 по местному времени.

На огневую позицию мы прибыли около 20:30. При помощи специальных средств устанавливаем ракеты. Угол подъёма высокий. Ощущается некоторая вибрация, и я не знаю, что происходит в кабине. Занял место помощника руководителя группы наблюдения вместо майора Стоименова. Дани находится в блоке управления пусковыми установками. В воздухе не обнаружено близких целей, они на более далёких расстояниях на разных курсах. Неожиданно на радаре, согласно показаниям, был обнаружен объект по курсу 195 градусов, расстояние 23 километра. Говорю: «Дани, он идёт на нас!» Объект приближается. На расстоянии 14-15 км по курсу 210 градусов командир огневой группы подполковник Золтан Дани приказал начать слежку за объектом. Пароль «Антенна» для включения радара. С того момента начинается игра в кошки-мышки. В течение 10 секунд радар не находит цель. Приказываю: «Остановить поиск цели!» Спустя несколько секунд Дани обнаруживает цель по курсу 230 градусов в момент наблюдения. Довольно быстро, за пару секунд, несколько раз совершён поворот установки, однако операторы ручного управления не смогли поймать объект в поле зрения. Он движется, очевидно, с огромной угловой скоростью. Слежка в течение более чем 10 секунд, после чего отдаю команду: «Остановить поиск цели!»

Снова видим цель, курс 240 градусов, расстояние 14 км. Траектория полёта прослеживается на экране радара. Пытаемся перевести боеголовки третий раз на азимут 240. Офицеры разблокировывают колёса, однако объект потерян. Я думал, что у нас не получится и в этот раз, когда старший сержант Матич воскликнул: «Держи его, держи его, он у нас!» Колёса закреплены, операторы обнаружили объект. Стабильный режим слежения, курс 242 градуса, расстояние 14,5 км. (…) Офицер поддержки докладывает: азимут 250 градусов, расстояние 13 километров.

Дани приказал: «Поразить цель прямой наводкой, запуск!» Произошёл взрыв. Стартует первая ракета, через пять секунд вторая, операторы работают стабильно. Смотрю на экран. Яркая вспышка, взрыв первой ракеты рядом с целью. Цель уничтожена. Приказываю: «Поднять выше!» Расстояние 10-11 км, курс 270 градусов — доложил офицер поддержки Муминович. Смотрю на экран радара. Паника в воздухе, все разбежались, цели не видно.

Спустя 20-30 минут мы получили команду подготовки к маршу, чтобы быстро покинуть позицию. Я чувствую себя усталым, ведь я не спал двое суток.

В выпуске новостей по радио в 22:00 мы услышали, что был сбит самолёт F-117A, который упал в селе Будановцы. Мы немедленно сменили позицию для стрельбы. В нашей бригаде значительно поднялись настроение и боевой дух. Нас всё ещё поздравляют, напряжение спало. Печаль ушла в прошлое, вернулась вера в наши возможности. В соседних деревнях у жителей настоящий праздник, и они смотрят на нас теперь с большим уважением.

Поиски лётчика

Поисковая группа нашла пилота спустя семь часов после сообщения о крушении F-117A: Зелко прятался в укрытии, скрываясь от югославской полиции. Пилота немедленно доставили на авиабазу Авиано в Северной Италии. Сам Зелко рассказывал следующее о случившемся:

Была очень низкая облачность. Ракету я увидел, когда она уже пересекла слой облаков, сразу после запуска. Она шла под углом в 50 градусов ко мне. И как только я её увидел, я понял: меня вычислили. Первая ракета прошла совсем близко над самолетом. Настолько близко, что самолет тряхнуло.

Реакция США

28 марта 1999 представитель Пентагона Кен Бэйкон официально подтвердил, что самолёт F-117A ВВС США был сбит в 40 километрах к западу от Белграда. Причину падения самолёта Бэйкон не назвал, вследствие чего общественности долгое время не были известны истинные причины падения самолёта (не было даже известно, получил ли самолёт какие-либо повреждения ранее).

Судьба обломков F-117А

Большая часть остатков сбитого бомбардировщика (примерно 75 %) хранится в музее авиации недалеко от белградского аэропорта имени Николы Теслы. Один из залов музея даже посвящён героям 3-й батареи 250-й ракетной бригады ПВО, в Белграде-на-Банице. Что касается электронного оборудования, то неофициально считается, что его большая часть была продана за границу (по мнению белградской прессы, оборудование купили Россия и Китай для тестирования своих прототипов самолётов с пониженной заметностью). США безуспешно требовали от Югославии вернуть обломки самолёта, но сербское правительство до сих пор отказывается возвращать их.

Документальный фильм

В 2012 году сербский режиссёр Зелько Миркович снял документальный фильм об этом событии под названием «Вторая встреча», в котором Дейл Зелко предпринял поездку в Сербию для встречи с Золтаном Дани в его новой жизни.

См. также

• Дани, Золтан
• Аничич, Джордже
• Матич, Драган
• С-125

Ссылки

• [youtube.com/watch?v=38I70fVurqQ Интервью Золтана Дани (часть первая)] на YouTube  (серб.)
• [youtube.com/watch?v=pkLC_BG914s F 117 stealth shot down] на YouTube  (англ.)
• [www.dnevnik.rs/modules.php?name=News&file=print&sid=29116 «Невидљиви», сломићу ти крила]  (серб.)
• [arhiva.kurir-info.rs/Arhiva/2007/april/22/V-06-22042007.shtml Срам те било, Дани]  (серб.)
• [www.politika.rs/rubrike/Arhiva/Drustvo/Nevidljivi-oboren-za-23-sekunde.lt.html «Nevidljivi» oboren za 23 sekunde]  (серб.)
• [www.politika.rs/rubrike/Drustvo/171927.sr.html Tajna F-117A otkrivena]  (серб.)
• [www.yu1srs.org.rs/dl/RadioAmater/Radio-amater%202_2011.pdf Predstavljanje ratnog dnevnika «Smena»]  (серб.)
• [www.bbsoft.rs/aeromagazin/sadrzaj/default.html Predstavljanje ratnog dnevnika «Smena»]  (серб.)

Отрывок, характеризующий Крушение бомбардировщика F-117 под Буджановцами

Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.