Крушение в Загребе
| Крушение в Загребе | |
|---|---|
| |
| Памятник жертвам катастрофы. Мирогой, Загреб. | |
| Подробные сведения | |
| Дата | 30 августа 1974 года |
| Место | станция Загреб-Главный |
| Страна |  СР Хорватия, Югославия
|
| Железнодорожная линия |
Загреб—Дортмунд |
| Оператор | Югославские железные дороги |
| Тип происшествия | Сход с рельсов |
| Причина | Превышение скорости |
| Статистика | |
| Поезда | «Direkt Orijent» |
| Число пассажиров | ~ 400 |
| Погибшие | 153 |
| Раненые | 90 |
Крушение в Загребе — крупная железнодорожная катастрофа, произошедшая ночью в пятницу 30 августа 1974 года на центральном вокзале Загреба (Югославия), при этом погибли 153 человека. Крупнейшая железнодорожная катастрофа в истории Югославии и Хорватии.
Содержание
Катастрофа
Пассажирский экспресс «Direkt Orijent» (поезд № 10410)[1] следовал по маршруту Афины — Белград — Загреб — Дортмунд[2] и в 19:45 отправился от Винковцы, направившись к Загребу[3]. Вёл его тепловоз № 216 серии 661, известной по прозвищу «Кеннеди» (хорв. Kennedyjevka)[4]. Данный тепловоз был выпущен американской фирмой General Motors в 1966 году[5]. Управляли им машинист Никола Кнежевич (хорв. Nikola Knežević) и помощник машиниста Стефан Варга (хорв. Stjepan Varga)[3]. За тепловозом шли 7 купейных вагонов, а следом 2 общих (плацкартных). Все девять вагонов были немецкой постройки, выпущенные во второй половине 1930-х годов, а в 1950 году прошли капитальный ремонт. Общая длина пассажирского состава составляла 211 метров[5]. В вагонах ехали около 400 пассажиров, преимущественно югославы, возвращающиеся после летнего отдыха на работы в Германию.
Позже выжившие пассажиры рассказывали, что поезд ехал достаточно быстро, опасно наклоняясь на поворотах, а также не останавливался в Велика-Людине и Новосельце[3]. Возможно, что поезд выбивался из расписания, а локомотивная бригада пыталась нагнать опоздание.
Экспресс «Direkt Orijent», следуя по второму главному пути (IIa), подходил к чётной (восточной) горловине станции Загреб, где ограничение скорости составляло 40 км/ч. Машинист применил тормоза, чтобы замедлить состав, но в 22:33 — 22:40 (в источниках данные разнятся) поезд влетел в одну из кривых перед станцией на скорости 104 км/ч, то есть более чем с двукратным превышением[3]. Не устояв на пути, поезд сошёл с рельсов в 719 метрах от входных стрелок, после чего продолжавшие двигаться по инерции пассажирские вагоны стали врезаться друг в друга, разрушаясь, в результате чего за секунды превратились в груду металлолома[5].
В результате крушения погибли 153 человека, около 90 были ранены[3]. В некоторых источниках встречаются даже цифры в 167 и более погибших[5]. По числу жертв это крупнейшее железнодорожное происшествие в истории республики Хорватия, а также всей Югославии[6].
Причины
Машинист Никола Кнежевич признался на слушаниях, что, применяя тормоза для снижения скорости при подходе к вокзалу, он почувствовал тормозной эффект, хотя этого и оказалось недостаточно для того, чтобы скорость упала до безопасного значения[4]. Проверка записей данных локомотивного скоростемера показала, что на значительной части пути от Винковцы до Загреба поезд следовал с превышением установленной максимальной скорости, а применение тормозов оказалось запоздалым[5]. Как было установлено, локомотивная бригада работала непрерывно уже 52 часа, то есть более двух суток, и была переутомлена, отчего задремала и не успела применить вовремя тормоза[3].
Суд приговорил машиниста к 15 годам тюрьмы, а помощника машиниста — к 8 годам[3].
Последствия
В память по погибшим югославский президент Иосип Броз Тито объявил национальный траур.
41 погибшего не удалось опознать и их похоронили в братской могиле на кладбище Мирогой в Загребе. Впоследствии на могиле был установлен памятник. Локомотив 661-216 был отремонтирован и возвращён в эксплуатацию, при этом получив прозвище Поезд смерти (хорв. Vlaka smrti). На настоящее время (2015 год) этот самый тепловоз является одним из экспонатов Хорватского железнодорожного музея</span>ruen[4].
См. также
- Столкновение двух самолётов над Загребом — произошло через два года, причиной стало переутомление авиадиспетчера
Напишите отзыв о статье "Крушение в Загребе"
Примечания
- ↑ Batinica, Mila [www.jutarnji.hr/prije-35-godina-150-mrtvih-na-kolodvoru/420172/ Prije 35 godina bilo je 150 mrtvih na kolodvoru] (хорв.). Jutarnji list (21 декабря 2009). Проверено 2 апреля 2015.
- ↑ [www.index.hr/vijesti/clanak/zagrebacka-noc-uzasa-obiljezava-se-godisnjica-stravicne-zeljeznicke-nesrece-na-glavnom-kolodvoru/634288.aspx Zagrebačka noć užasa": Obilježava se godišnjica stravične željezničke nesreće na Glavnom kolodvoru] (хорв.). Index.hr (31 августа 2012). Проверено 2 апреля 2015.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [dalje.com/hr-hrvatska/najveca-zeljeznicka-nesreca-u-hrvatskoj-povijesti/272115 Najveća željeznička nesreća u hrvatskoj povijesti] (хорв.). dalje.com (24 июля 2009). Проверено 2 апреля 2015.
- ↑ 1 2 3 [zg-magazin.com.hr/kolodvor-bez-voznog-reda/ Kolodvor bez voznog reda] (хорв.). ZG-magazin (19 марта 2015). Проверено 2 апреля 2015.
- ↑ 1 2 3 4 5 Hrupić, Martina [www.jutarnji.hr/30--kolovoza-1974--noc-uzasa-na-zagrebackom-glavnom-kolodvoru/153116/ 30. kolovoza 1974. noć užasa na zagrebačkom Glavnom kolodvoru] (хорв.). Jutarnji list (2 сентября 2006). Проверено 2 апреля 2015.
- ↑ Handabaka, Antonija [www.jutarnji.hr/30--kolovoza-1974--noc-uzasa-na-zagrebackom-glavnom-kolodvoru/153116/ Najveće željezničke nesreće: U Zagrebu je '74. poginulo 153 ljudi] (хорв.). Jutarnji list (15 февраля 2010). Проверено 2 апреля 2015.
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Крушение в Загребе
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
