Крушение на станции Соутолл

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 51°30′23″ с. ш. 0°22′30″ з. д. / 51.50639° с. ш. 0.37500° з. д. / 51.50639; -0.37500 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.50639&mlon=-0.37500&zoom=14 (O)] (Я)

Крушение на станции Соутолл
Подробные сведения
Дата 19 сентября 1997 года
Время 13:15 WET
Место Лондон
Страна Великобритания Великобритания
Железнодорожная
линия
Большая западная железная дорога (ЛондонБристоль)
Оператор «Great Western Trains» (InterCity 125)
EWS (грузовой поезд)
Тип происшествия Столкновение двух поездов
Причина Проезд на запрещающий сигнал поезда InterCity 125
Статистика
Поезда 2
Число пассажиров 212
Погибшие 7
Раненые 139

Крушение поездов на станции Соутолл — железнодорожная катастрофа, произошедшая 19 сентября 1997 года на станции Соутолл в одноимённом районе Лондона. В результате касательного столкновения пассажирского поезда с грузовым погибли 7 человек[1].





Крушение

Скоростной дизель-поезд InterCity 125 компании «Great Western Trains», ведомый двумя тепловозами BR Class 43 (43173 и 43163) в 10:32 по местному времени отправился из Суонси в Лондон с неисправной системой автоматического предупреждения (британский аналог АЛС). Состав был переполнен, и некоторым пассажирам приходилось стоять в проходах и тамбурах. Управлял скоростным поездом в тот день 52-летний Ларри Харрисон. Навстречу ему направлялся грузовой поезд, состоящий из 20 порожних вагонов-хопперов, ведомый тепловозом BR Class 59. Состав следовал из депо в Аллингтоне (графство Кент) на станцию «Уэст Дрейтон», расположенную на западе Лондона (третья от станции «Соутолл»)[2]. Грузовой поезд следовал по главному пути, а пассажирский по примыкающему, на станции Соутолл IC 125 должен был остановиться перед стрелкой и пропустить грузовой состав.

На станции «Соутолл» IC 125 проехал на запрещающий сигнал светофора и в 13:15 протаранил восьмой вагон грузового поезда. Суммарная скорость поездов в момент столкновения составила 112 км/ч. В результате столкновения 6 пассажиров погибли на месте, 1 скончался в больнице, 212 человек получили ранения, из них 139 были госпитализированы, в том числе и машинист пассажирского поезда, который проигнорировал жёлтый сигнал светофора, предупреждающий, что путь после следующего сигнала закрыт. Сильнее всего пострадали первые два вагона IC 125, семеро погибших пассажиров ехали именно в них. Через тридцать минут после столкновения на месте происшествия была организована полномасштабная спасательная операция[2].

Причины

Внешние видеофайлы
[www.youtube.com/watch?v=a3a7DvXlojA Столкновение поездов (компьютерная реконструкция)]
Внешние изображения
[www.friendsreunited.com/british-accidents-and-disasters-rail-southall-rail-crash-london-1997/Memory/060587ae-993f-4bfb-80d5-a05201663ee0 Обломки поездов после столкновения]
[upload.wikimedia.org/wikipedia/en/3/35/Southall_rail_crash.jpg Обломки пассажирского вагона]
[i744.photobucket.com/albums/xx82/vauxhallm80/img008.jpg Тепловоз BR Class 43-173 после катастрофы]

Главной причиной крушения явилась невнимательность машиниста InterCity 125. Он не заметил жёлтый сигнал. На допросе выяснилось, что машинист в это время был занят тем, что укладывал документы в сумку. По его словам, он в последний момент поднял глаза и увидел запрещающий сигнал, после чего применил экстренное торможение, но предотвратить катастрофу это уже не могло. Неисправность системы автоматического предупреждения (САП) не считалась тогда критичной поломкой, машинистам разрешалось вести поезд, полагаясь лишь на своё зрение. Однако в данном случае САП могла бы предотвратить столкновение: при проезде жёлтого сигнала в кабине бы раздался резкий жужжащий звук зуммера[3].

Последствия

По факту крушения поездов было возбуждено уголовное дело. Обвинения в убийстве были предъявлены машинисту пассажирского поезда, однако в июле 1999 года они были сняты. Сам же машинист виновным себя не считал, по его мнению, в трагедии, в первую очередь, виновна компания «Great Western Trains», по распоряжению которой поезд вышел в рейс с неисправной системой автоматического предупреждения. После аварии Ларри Харрисон ушёл с поста машиниста[3].

Виновником аварии была признана компания «Great Western Trains», которой принадлежал скоростной поезд. Она была оштрафована на 1.5 млн фунтов стерлингов за эксплуатацию неисправной САП и отсутствие системы, обеспечивающей безопасное движение скоростных поездов на случай отказа САП[3].

Тепловоз Class 43-173 был отправлен на слом[3].

Принятые меры

Исправность автоматической системы предупреждения стала обязательным условием выхода поезда в рейс. После Паддингтонского крушения, одной из причин которого стали недостатки САП, она была доработана. Теперь в случае проезда на красный свет поезд остановится автоматически, а при проезде на жёлтый свет машинист в течение 2,7 секунд должен нажать кнопку подтверждения, в противном случае поезд экстренно остановится сам. Обновлённая система призвана полностью исключить человеческий фактор.

Напишите отзыв о статье "Крушение на станции Соутолл"

Примечания

  1. Professor John Uff QC FREn. [www.railwaysarchive.co.uk/documents/HSE_Southall1997.pdf The Southall Rail Accident Inquiry Report]. HSE Books. Проверено 7 ноября 2011.
  2. 1 2 [danger-ahead.railfan.net/features/southall.htm Southall Disaster Tragedy in West London]
  3. 1 2 3 4 [www.theguardian.com/uk/1999/sep/28/rostaylor Driver blames Great Western safety policy for Southall crash]

Отрывок, характеризующий Крушение на станции Соутолл

– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.