Ксанаду (фильм)
| Ксанаду | |
| Xanadu | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
93 мин |
| Бюджет |
20 млн $ |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Ксанаду» (англ. Xanadu) (Занаду → Шанду) — романтический мюзикл 1980 года режиссёра Роберта Гринуолда. Эта картина является неофициальным ремейком фильма «С небес на землю» 1947 года с Ритой Хейворт в главной роли, а также неофициальным сиквелом фильма «Девушка с обложки» 1944 года, в котором Джин Келли сыграл владельца ночного клуба, Дэнни МакГвайра. Название картины является отсылкой к поэме «Кубла Хан, или видение в мечтах: фрагмент» Сэмюэла Кольриджа, которая цитируется в фильме. Ксанаду (в другом переводе Шанду) является названием китайской провинции, где в поэме хан основал свой любимый сад.
Содержание
Описание сюжета
Сонни Мэлоун является талантливым художником, мечтающим о славе, которую принесла бы ему его работа, состоящая в нетворческом рисовании большого числа версий обложек альбомов для рекламы звукозаписей. В начале фильма Сонни разорён и отказывается от своей мечты. Он уходит со своей регулярной работы, пытаясь жить как свободный художник, но не сумев заработать на этом возвращается на прежню работу в ЭйрФло Рекордс. После нескольких юмористичных столкновений с властным и горящим возмездием боссом, Симпсоном, он возвращается к рисованию обложек.
На работе Сонни рисует обложку к альбому группы «Девять сестёр». Обложка представляет собой красивую женщину, идущую перед публикой в зале. Он узнаёт в ней ту самую женщину, с которой он столкнулся в тот день, она его поцеловала, и они катались на роликах — Мэлоун одержим стремлением разыскать её. И он находит её в том же самом зале, но уже пустом. Она представляется как Кира, но больше ничего не говорит о себе. Сонни не знает и того, что Кира является одной из девяти таинственных и красивых женщин и буквально впрыгнула в реальную жизнь из фрески.
Сонни и Кира заводят дружбу, а затем она влюбляется в него, но это представляет проблему, так как она — Терпсихора, муза танца с Олимпа. А другие восемь женщин в начале фильма являются богинями и остальными музами, и фреска на стене в действительности - портал для перехода с небес на Землю.
Музы часто посещают Землю, чтобы вдохновлять людей для воплощения своей мечты и желаний. Но Кира нарушила правила, влюбившись в Сонни, хотя должна была лишь вдохновлять его. Её родители, предположительно Зевс и Мнемозина, напоминают ей о вечной жизни в царстве богов. Кира уходит на Олимп, и Сонни, также любящий её, следует за ней сквозь фреску.
В ролях
- Оливия Ньютон-Джон — Кира / Терпсихора
- Джин Келли — Дэнни МакГвайр
- Майкл Бек — Сонни Мэлоун
- Джеймс Слоян — Симпсон
- Димитра Эрлисс — Хелен
Награды и премии
- Ivor Novello Awards за лучший саундтрек к кинокартине
- Номинация на премию «Грэмми» за лучшее женское вокальное исполнение
- Номинация на кинопремию «Молодой актёр» за лучшую главную роль кинокартины
- Антипремия «Золотая малина» — 6 номинаций и одна награда
Напишите отзыв о статье "Ксанаду (фильм)"
Ссылки
- Xanadu (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v55661 Xanadu] (англ.) на сайте allmovie
- [www.rottentomatoes.com/m/xanadu/ Xanadu] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
- [www.boxofficemojo.com/movies/?id=xanadu.htm «Xanadu»] (англ.) на сайте Box Office Mojo
Отрывок, характеризующий Ксанаду (фильм)
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
