Ксанре

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Коммуна
Ксанре
Xanrey
Страна
Франция
Регион
Лотарингия
Департамент
Кантон
Координаты
Мэр
Бернар Плиго (Bernard Pligot)
Площадь
7,81 км²
Высота центра
220 м
Население
108 человек (2008)
Плотность
14 чел./км²
Часовой пояс
Почтовый индекс
57630
Код INSEE
57754
Показать/скрыть карты

Ксанре́ (фр. Xanrey) — коммуна во французском департаменте Мозель региона Лотарингия. Относится к кантону Вик-сюр-Сей.





География

Ксанре расположен в 55 км к юго-востоку от Меца на границе департаментов Мёрт и Мозель и Мозель. Соседние коммуны: Марсаль на северо-востоке, Лезе на востоке, Безанж-ла-Петит на юго-востоке, Решикур-ла-Петит на юге, Жюврекур на юго-западе, Муайянвик и Вик-сюр-Сей на северо-западе.

Это сельское поселение, жители которого заняты мясным и молочным животноводством и выращиванием пшеницы. К северу от Ксанре протекает Нар, приток реки Сей.

История

  • Поселение основано в 521 году. В X веке оно было передано его сеньором церкви Сен-Совёр в Меце, что было подтверждено в 1050 году.
  • В 1255 году впервые упоминается Ксанре, присоединённое к приходу Муайянвика и зависимое от епископатов Меца и Туля.
  • В 1790 году Ксанре входил в кантон Арракур, позже вошедший в кантон Вик-сюр-Сей.
  • В 1871 году Ксанре по франкфуртскому договору отошёл к Германской империи и получил германизированное название Schenris. В 1918 году после поражения Германии в Первой мировой войне вновь вошёл в состав Франции в департамент Мозель.
  • Во время Второй мировой войны осенью 1944 года окрестности Ксанре стали ареной сражения под Арракуром.

Демография

По переписи 2008 года в коммуне проживало 108 человек.

Достопримечательности

Напишите отзыв о статье "Ксанре"

Ссылки

  • [www.insee.fr/fr/methodes/nomenclatures/cog/fichecommunale.asp?codedep=57&codecom=754&codecan=34 Национальный институт статистики]  (фр.)

Отрывок, характеризующий Ксанре

– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.