Ксанское эриставство
Поделись знанием:
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Кса́нское эриста́вство — военно-историческая область и феодальное владение в исторической области Шида-Картли Картли-Кахетинского царства, сейчас полностью на территории частично признанной Республики Южная Осетия. Занимала ущелья рек Ксани, Лехура, Меджуда, и Малая Лиахва.
До присоединении Осетии к Российской империи 1773 года этой пограничной областью управлял княжеский грузинский род Эриставовых-Ксанских. Последние сведения о существовании эриставства как автономной политической единицы относятся к 1800-01 гг.
Крепости и монастыри
- Ахалгори (ныне осетинско-грузинский поселок районный центр Ленингор РЮО),
- Квенипневи
- Ларгивиси
- Икорта
- Цирколи
- Сиата
- Похала
- Белоти
- Багини
Ксанские эриставы
- Ларгвел Квенипневели, ксанский эристав
- Шалва I Квенипневели, сын эристава Ларгвела, ксанский эристав
- Виршел Квенипневели, сын эристава Шалвы I, ксанский эристав
- Шалва II Квенипневели, Ксанский эристав 1460—1470
- Элизбар Квенипневели, Ксанский эристав
- Иесе I Квенипневели, Ксанский эристав 1624—1635
- Иесе II Квенипневели, сын Квенипневела, внук эристава Иесе I, ксанский эристав 1635—1642
- Шанше I Квенипневели, сын Квенипневела, внук эристава Иесе I, ксанский эристав 1642—1653
- Шалва Квенипневели, сын Квенипневела, внук эристава Иесе I, ксанский эристав 1653—1661
- Иесе III Квенипневели, сын эристава Иесе II, ксанский эристав 1661—1675
- Давит Квенипневели, сын эристава Шалвы, ксанский эристав 1675—1717, сахлтухуцеси
- Шанше II Квенипневели, сын эристава Давита, ксанский эристав 1717—1753
- Юлон Багратиони, род.1760, сын царя Эрекле II, ксанский эристав 1790—1801, ум.1816
Напишите отзыв о статье "Ксанское эриставство"
Отрывок, характеризующий Ксанское эриставство
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.